То, о чём говорил Аирель, невероятно, и в то же время, правда. Маг отвёл глаза от моего мокрого тела, и нас окутала мягкая ткань пушистых полотенец, конечно же, чёрного цвета. И только когда я оказалась плотно замотана в пушистый кокон, маг снова приобнял меня и склонил голову.
— Поверить не могу, что произнёс это, — вздохнул он и уткнулся в мои влажные волосы. — Маг, играющий с низшими духами, нежитью и вдруг такая связь! Знаешь, в некоторых мирах меня считают кем- то вроде демона или злого божества. Некромант, особенно активно практикующий, далеко не самый добрый и положительный герой. Тебя это не пугает, не отвращает?
— Хегельг говорит, что у меня ещё слишком много от человека, а когда маг во мне полностью победит, то мир откроется в новом свете. Но в любом случае, кто я такая, чтобы судить других? С каждым днём во мне открывается что-то новое и не всегда белое и пушистое. Могу пообещать, что буду формировать мнение о тебе осторожно и основываясь на личном опыте общения.
— Тогда и мне придётся постараться больше не делать скоропалительных выводов обо всём, что касается тебя, — маг чуть отстранился, чтобы посмотреть в глаза.
— Аирель, ведь ты не всегда был таким? — я с трудом вытащила руку из кокона полотенец, и провела пальцами по отпечатку ладони на щеке некроманта.
— Каким? — улыбнулся маг.
— Таким невозможно красивым, — запинаясь и краснея, ответила я.
— Неужели это первые комплименты в мой адрес?
— Не смейся!
— Прости, но услышать такое от тебя действительно приятно. Когда-то давно, ещё до инициации, я действительно был другим. Это потом тело изменилось под воздействием магического источника, слившегося с душой. Я лепил себя, перебирал образы, пока не пришёл в согласие с самим собой и магией внутри. Так появился тот Аирель, которого ты видишь сейчас.
— Хотелось бы посмотреть на тебя прежнего. Не обижайся, мне, конечно, нравится то, что вижу сейчас…даже слишком. Но любопытно узнать, каким ты был человеком?
— Я храню воспоминания сестры обо мне из детства и юности. Она была единственным близким мне человеком, не магом. Сэрада делилась со мной самым сокровенным. После инициации, я смог сохранить её воспоминания. Только в них мне иногда удаётся почувствовать себя человеком.
— Где она теперь? — я чувствовала тоску в голосе Аиреля и уже пожалела, что завела эту тему.
— Давно превратилась в прах, ведь Сэрада была обычным человеком, а я прожил слишком много лет. У нас общий отец, а вот матери разные. Но мне пришлось потерять их всех, одного за другим.
— Покажи того мальчика, который остался только в воспоминаниях. Раздели со мной эти моменты, Аирель.
Мы склонились друг к другу и соприкоснулись лбами, чтобы одновременно шагнуть в тонкий мир. Ко мне потянулась нить памяти, и я подхватила её. Предстояло совместное погружение в прошлое.
Зимнее утро, такое морозное и светлое. С неба падают пушистые снежинки, кружась под едва уловимым ветерком. Я бегу по льду и ловлю их губами. Снежинки тают на языке, а я смеюсь и бегу дальше.
— Сэрада, вернись! — с берега скованной льдом реки кричит брат.
Какой он смешной в этой меховой шапке и толстой шубе. Смоляные пряди выбились из-под шапки и свесились на лоб. У меня почему-то волосы совсем не такие, они светлые и кучерявые. Хочу такие же, как у брата.
— Смотри Аирель, я большая снежинка!
— Вернись, кому говорю!
— Не хочу и не пойду! — заявила я, убегая от брата подальше.
— Вернись!
— Если надо, сам иди ко мне! — Илька почти всегда слишком серьёзный и позлить его одно удовольствие.
— Сэрада, лёд слишком тонкий! — взволнованно кричит братишка.
Он делает первые шаги и собирается догнать меня. А вот ничего у него не получиться! Я показываю язык и хлопаю в ладоши, подпрыгивая на месте. Лёд трещит под ногами и приходит страх, да только поздно. Твёрдая поверхность проламывается, и я падаю в ледяную воду. Одежда тут же намокает, становится неподъёмно-тяжёлой, она тянет вниз. Студёная вода впивается в тело тысячами иголок, и я захлебываюсь. Руки и ноги немеют, никак не получается зацепиться за кромку. Но сильные руки брата вцепились в плечи, постепенно вытягивая наружу. Если бы не он…
Мы сидим у яркого огня, закутанные в толстые одеяла и пьём горячий чай. Отец оказался дома и не дал мне заболеть, а вот Илька был наказан. Не знаю как, он не признаётся, но мне теперь жутко стыдно и обидно за брата, ведь виновата именно я. А он наоборот герой! Огонь играет в его чёрных волосах и огромных глазах. Я так люблю смотреть в них, хоть братишка и бывает вредным и занудливым…
Я смотрела детские воспоминания Сэрады, сестры Аиреля, смеялась и плакала над бесконечно разбитыми коленками, погибшей птичкой или подаренным братом щенком. Они такие светлые и забавные, но в них неизменно присутствовал высокий нескладный подросток, Илька. Эти невероятно глубокие глаза я узнала сразу. В особенной радужке сплелись самые тёмные оттенки цветов. Столь странное сочетание невозможно забыть, стоит лишь раз увидеть. С детских лет необычные глаза Аиреля остались неизменными, как и смоляные волосы мага. Мне полегчало на душе, и мучительная оторопь от идеального лика развеялась. Миловидный, но не ослепляющий неземной красотой, вот каким я увидела Аиреля. Больше никогда не смогу считать его чужим или далёким, мы разделили друг с другом слишком личное, и оно ещё больше связало нас.
— У тебя был шрам, вот тут, — улыбнулась я и провела кончиком пальца по гладкому лбу мага. Он хмыкнул и перехватил мою руку, целуя это самый любопытный пальчик.
— Спасибо, Паулина.
— За что?
— За то, что дала повод вспомнить о тех счастливых временах.
— Обещаю, показать тебе свои воспоминания в следующий раз.
— Следующий раз? Звучит многообещающе!
— Не могу обещать многого, потому что не знаю, что будет со мной завтра или через час. Останусь ли живой или уйду к…, - я запнулась и чуть не проговорилась об Оракуле.
— Куда ты уйдёшь? — встрепенулся Аирель, он насторожился и обхватил моё лицо ладонями.
— Не спрашивай, не надо. Не могу сказать, — с трудом проговорила я и почувствовала, как капельки пота выступили на лбу.
Мучительно трудно закрываться от Аиреля, даже физически больно. А ведь настолько легко я себя с ним чувствовала только что! Язык — мой враг! И всё же нужно закрыться и утаить то, что принадлежит Оракулу.
— У магов почти никогда не образуются сообщества, в отличие от других магических существ, — очень серьёзно проговорил некромант. — Единороги, эльфы, даже мессиады часто образуют кланы, мы же только семьи, и очень редко в них случаются действительно близкие отношение. Лишь один раз в нашей истории существовал клан магов, когда в Плеяде миров появилась Водящая души. Она объединила многих, не властвуя, не подавляя.
— Паулина!!! — раздался в голове скрипучий голос Хегельга, и я схватилась за виски. — Если ты через две минуты не появишься перед Гнеком, то будешь разбираться ожившим вампиром сама! А ну-ка, быстро домой!
Я судорожно подскочила на месте, неуклюже отбросила уютное полотенце и руки Аиреля. Расправленные крылья мгновенно подняли меня в воздух и понесли в сторону дома. От резкого набора высоты заложило уши, мышцы гудели в напряжении. Как я могла настолько забыться!? Ведь время было под контролем и казалось, что его достаточно, чтобы успеть вернуться к Гнеку.
— Что случилось? — раздался другой голос в голове. Некромант догонял, размеренно работая могучими крыльями.
