что не получит ответа и они с Тис останутся наедине с грядущей трагедией.
— Алният, почему именно ты? Алният…
Голос Вейдэ удалялся и стихал, я покидала последний приют эльфов. Сознание уносилось в другой мир, где тело мерно покачивалась на руках Аиреля. Видение рассеивалось, оставляя горькое послевкусие и тревогу.
— Кто такая Алният? — спросил маг, наблюдая за пробуждением.
— Новорожденная девочка в эльфийской семье. Помнишь мой рассказ о родах беловолосой эльфийки, Тисы? — некромант кивнул, и я продолжила, — только что они с мужем дали имя ребенку.
— Странное имя для эльфов, — раздалось из-за плеча Аиреля.
Человек нагнал нас и заботливо заправил под шапку мои выбившиеся волосы. Я поймала его руку и прижала к губам.
— 'Рождённая болью'. Не думаю, что эльфы когда-либо давали подобное имя детям, — ответила я и робко улыбнулась, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Сейчас они не выглядели агрессивными или обозлёнными, скорей очень уставшими.
— Не переживай, Паулина. Сцены ревности и выяснение злободневных вопросов решено немного отложить. Ведь так, некромант? — с нажимом уточнил Аморан. Маг некоторое время молчал, но потом согласно кивнул.
— Поставь меня на ноги. Дальше пойду сама.
— Конечно, пойдёшь, особенно если учесть, что почти всю дорогу мы протащили спящее в беспокойном сне тело на себе.
— Чего ж не бросили?
— А надо было? — шапка и высокий меховой воротник почти полностью скрывали лицо некроманта, но чтобы представить насмешливо изогнутую бровь не нужно особо напрягаться.
— Не ной, Аирель. Тебе не идёт, — подмигнула я магу и осмотрелась вокруг. — Что у нас тут?
Пока я витала во сне, мужчины преодолели снежную равнину и ступили под сень старого хвойного леса. Ветер играл кроной высоченных деревьев, и они скрипели и стонали под его напором далеко вверху. Серое небо давило мрачностью и обещанием скорого снегопада. Оно просвечивалось сквозь ветви сосен, однотонное и низкое. Есть ли за облаками солнце?
— С самого детства я считала, что единороги — это милые белые лошадки с острым рожком на лбу. У них большие голубые глаза и длинная волнистая грива. Они живут среди цветущего волшебного леса и помогают хорошим девочкам.
— Ты почти точно описала светлую сторону этого мира. Там действительно весна и цветущий лес.
Маг взял за руку и потащил за собой. Следом брёл Аморан, тяжело передвигая ноги. Похоже, я спала слишком долго и мужчины действительно вымотались долгим переходом через занесенную снегом равнину. Но с другой стороны, может у них не останется сил ругаться?
— А почему не пошли туда, а замерзаем в неприветливом лесу?
— Ты правильно сказала ключевую фразу: ' Помогают хорошим девочкам'. А ты, прелесть моя, недостойна появиться на светлой стороне.
— Это ещё почему? — тут же возмутилась я. — Неужели лицом не вышла?
— С лицом у тебя всё в порядке, — остановился маг и развернулся. Аморан подошёл вплотную, и мужчины впились друг в друга глазами поверх моей головы.
— Тогда что не так? — спросил человек и положил руку на мое плечо.
— Паулина не девственница, и поэтому дорога к светлой стороне закрыта. Хочешь выяснять дальше и объявить, кто же лишил Паулину лёгкой дороги к единорогам? — ответом было угрюмое сопение человека.
— Значит, обойдусь без белой лошадки, и цветочки лучше понюхаю у себя в парке. Подумаешь! — пожала плечами. — Не очень-то и хотелось.
Я нашла ладонь Аморана и потащила обоих мужчин по сугробам, рассекая снег, как танк. За спиной хмыкнули, но пошли следом. Каким-то образом им удалось найти дорогу в лесу, пусть заваленную снегом, но всё же свободную от упавших деревьев, сучьев и больших валунов. Острые чёрные камни местами выглядывали над сугробами. Они походили на спящих под белым одеялом драконов, чьи костяные гребни торчали из-под снежного покрова. Но в свете последних событий я не решалась судить о драконах, не увидев их лично. Может на самом деле это безобидные ящерки, мирно живущие на склонах гор, а может и нет. На повестке дня у нас совсем другие существа.
— Аирель, — позвала не оглядываясь, — расскажи о единорогах. Какие они?
— Людям они чаше всего являются в образе огромных лошадей с рогом на лбу, но на самом деле единороги — оборотни. Эти создания могут выбирать удобную в данный момент ипостась легко и свободно. Они невероятно умны и сильны, но абсолютно непредсказуемы. Плохая новость, мы не можем воздействовать на единорогов энергией, наша магия скатывается с их шкуры, отскакивает, не задев и волоска. Они обладают собственной малоизученной энергией и из-за этих уникальных свойств тебе нужен именно единорог.
— На самом деле ты хочешь сказать, что заставить делать что-либо или приказать этим созданиям маги не могут, зато получить по голове — запросто?
— Да, Паулина, ты уловила самую суть. Они сильнее физически, а магия на них не действует и если единорог захочет что-то, никто из нас не сможет его остановить. На счастье этот народ очень замкнутый и редко выходит за пределы своего мира. Дела других рас их мало волнуют. Если единорог пойдёт за тобой — значит, он сам этого хочет, и на то существуют особые причины.
— Смотрите! Наши следы! — воскликнула я, когда случайно оглянулась. — Нас как будто и не было там мгновение назад.
Цепочка следов исчезала на глазах. Белое снежное море смыкалось за спиной, затягивая следы бесследно. Такое чувство, что мы упали с неба, а не преодолели несколько километров сугробов, иногда доходивших до пояса. Впереди плавно рассеялся мираж лесной опушки, а на его месте возникло высокое стрельчатое строение. Храм единорогов возвышался над лесом. Острые пики башен уносились высоко в небо, пронзая облака самыми высокими и тонкими шпилями. Чёрный, изрезанный бессчётными письменами и орнаментами, храм тёмной стороны наводил оторопь.
— На светлой стороне существует точная копия этого святилища. Тёмный и светлый храмы — отражения друг друга, они уходят так глубоко в землю, что существуют в каждой половине мира, как единое целое, — рассказывал Аирель.
Мы остановились и с опаской рассматривали чёрного исполина, выросшего среди леса. Ни одного окна или щели, сплошной монолит с единственным входом. Большая дверь с резной ручкой чуть приоткрыта, она неизменно притягивает мой взгляд. Я знала, что войду туда одна, оставив по эту сторону человека и мага. За меня никто не сделает то, что нужно. Сама Паулина, сама! Я отпустила мужские ладони, оглянувшись лишь раз.
— Что меня ждёт? — чёрные и зелёные глаза неотступно следили за удаляющейся фигуркой, но никто из мужчин не шелохнулся остановить.
— Выбор, — ответил Аирель.
— Я буду выбирать?
— Тебя.
— Паулина! — вдруг воскликнул Аморан и сделал шаг навстречу.
Аура Аморана полыхнула еле сдерживаемыми чувствами, в глубине души он боролся с собой, твёрдая рука нашла рукоять невидимого меча Кейб и сжала её, ища поддержки. Я шагну за дверь храма в неизвестность и причиной всему моя клятва освободить человека. Он прекрасно осознавал, что является источником многих страхов и страданий. Понимал и винил себя снова и снова, с самого первого мгновения нашего знакомства. С губ чуть не сорвались некие слова, но вместо них прозвучало лишь:
— Удачи, любимая.
Я помахала рукой и зашагала быстрее по крутым ступенькам. Дверь в храм бесшумно распахнулась, обдав горячим воздухом. За ней чернела пугающая тьма. Снова и снова приходилось шагать в темноту.
