бдительно следила за качеством постельного белья и легко входила в курс маленьких и больших тайн, радостей и горестей своих гостей. И постепенно клиенты превращались в регулярных постояльцев в крошечном кемпинге маленькой фирмы.
Хозяйка навещала подопечных с сыном на руках. Маленький «горный ангел» как две капли воды походил на большого «горного ангела» — бровями, улыбкой, терпением и добродушием. Приняв имя деда, которого ему не довелось увидеть, маленький Ричард страстно любил горы, как отец. Аннабел терпеливо учила его говорить. А малыш все повторял и повторял новые слова, так громко и от души, будто хотел, чтобы их услышал весь мир.
Мама Аннабел рассказывала об этих чудесах по телефону и в письмах бабушке маленького Ричарда Стоуна — миссис Джоан Хакен. Бабушка еще ни разу не видела внука: мешали дела, потом — отдых в Австралии с молодым мужем, потом — вхождение в новую семью и установление дипломатических отношений с отцом мужа, кандидатом в сенаторы, который был немногим старше самой Джоан.
Дипломатия оказалась столь удачной, что в креслах палаты представителей стали поговаривать о новой кандидатуре, которую разрабатывают демократы на пост спикера: некая миссис Джоан Хакен с отличными деловыми и ораторскими способностями, все более крепко и надежно забиравшая в свои руки организационные дела.
Но в один прекрасный день миссис Джоан Хакен взяла годичный отпуск с партийного поста по личным обстоятельствам и удалилась в клинику, знаменитую удачными опытами по сохранению поздней беременности.
Смущенный звонок дочери превратился в долгий доверительный разговор с ней и завершился грустной констатацией:
— Вот так неожиданная случайность ломает наши лучшие планы. В общем, если все обойдется, то, кажется, я вернусь к образу жизни домохозяйки, — неожиданно заявила мать.
Аннабел удивилась невероятно.
— Мама, а что же мешает тебе соединять семейную жизнь с карьерой? Ведь все так отлично складывалось! Огден, я уверена, прекрасно справится с обязанностями няни!
— Я не потерплю, чтобы мой дорогой муж превращался в няньку! — воскликнула Джоан. — Я сделаю все, чтобы мистер Хакен стал спикером! Ты ведь знаешь: я умею вести мужчин к высотам!
— Да, мамочка, рука у тебя твердая, — засмеялась Аннабел. — С такой поддержкой Огдену ничего не останется, как стать спикером.
— И он им станет! — решительно произнесла миссис Хакен. — А я буду растить для него помощника. Или помощницу. Дочка, дочка, — произнесла она совсем другим, тихим тоном, — как же хорошо быть просто женщиной…
После этого события Гарри все чаще стал поговаривать, что и маленький Ричард вовсе не будет против собственного братика или сестрички. Аннабел смеялась и уверяла, что сначала надо спросить разрешения у горных духов.
И однажды за столиком большого ресторана в вновь отстроенном туркомплексе фирмы «Роза ветров» разместилась семья из трех человек.
— Жаль, милый, что больше нет того маленького бара, где мы с тобой встретились, — ностальгически произнесла Аннабел, оглядывая гулкий зал. — Помню, как ты мне сначала не понравился, зато потом — когда улыбнулся…
— Мама, мама, смотри! — захлопал по ее руке ладошкой маленький Ричард. — Картинки!
На огромном экране во всю стену в режиме нон-стоп шли слайды, демонстрирующие красоты, которые фирма «Роза ветров» предоставляла к услугам клиентов.
Аннабел ахнула.
— Наш лагерь! А вот тот заброшенный рудник, где Роналд Вебб нашел медный колпачок и пытался продать его мисс Ли как золотой наконечник индейской стрелы!
Пещера! До сих пор слышу, как Мэри Витренс кричала на весь заповедник, когда на нее приземлилась летучая мышь!
Ущелье, где снимали «Неукротимого бизона!» Помнишь, как Фанни изобразила быка и напугала маленькую Сью?
Ой, Гарри! Гарри! Смотри!..
На очередном слайде засияла счастливая улыбка девушки в красной куртке, которая, полузакрыв глаза и прижавшись щекой к серой гранитной скале, блаженно подставляет лицо яркому солнцу.
— Мама! — обрадованно заверещал маленький мистер Стоун. — Тебя показывают! А ты здесь тоже была?
— Ты помнишь? — обернулась Аннабел к мужу. — Помнишь, как меня сфотографировали?
Мистер Стоун-старший, начинающий бизнесмен и счастливый семьянин, кивнул и продолжал любоваться зрелищем хорошо знакомых гор, троп и объектов.
— Кажется, Роналд Вебб и фирма «Роза ветров» вняли моим рекомендациям, — заметил он. — Надеюсь, должность инструктора помогла свежеиспеченному пенсионеру вернуть наконец утраченную форму.
Увидев канатную дорогу и толпу туристов у хорошо знакомого водопада, Гарри помрачнел.
— Да, милый, — вздохнула Аннабел, поняв его без слов. — Больше нет твоего… нашего заветного уголка.
Она поглубже засунула большую зеленую салфетку за ворот малышу, принявшемуся за фирменный десерт: шоколадная гора, залитая мороженым.
Гарри отвернулся от экрана и взглянул на Аннабел.
— Знаешь, что я скажу? То, что не говорил тебе раньше. Я это понял там, в госпитале. Когда ты сказала, что у нас появится вот этот тип… — Он кивнул на мальчика. — Я понял тогда, что мой одинокий путь вечного странника закончен. Понял, что теперь мой заветный уголок — там, где ты. Там, где вы, — поправился он, погладив малыша по головенке с забавными темными вихрами. — Там, где мы вместе. Где бы мы ни оказались, я все время чувствую над нами невидимую крышу родного дома. Она защищает нас, понимаешь?
Под ней не страшны никакие непогоды, торнадо, землетрясения. Поэтому я не жалею об утраченном. Помню, но не вспоминаю. Водопад проверил нас на прочность, мы выдержали его испытание, мы теперь посвященные, и нам ничего не страшно. Верно?
— Я-то ничего не боюсь! — авторитетно заявил Ричард Стоун, высоко задрав испачканный в шоколаде нос. — Я на любую гору залезу! Мне мама сказала, что с этой штучкой можно куда угодно забраться и ничего не случится! — Он попытался вытянуть из-под салфетки красный камешек, спрятанный под воротом на тонком шнурке.
Аннабел рассмеялась, перехватила маленькую ручку, перемазанную шоколадом и мороженым, и принялась стирать с нее следы десерта.
— Значит, мы туда не пойдем, Гарри? — негромко спросила она мужа.
— Духи там больше не живут. Давай лучше пойдем к нашему горному священнику. Которому мы давали обет? Помнишь — какой?
— Я все помню, дорогой. — Глаза миссис Стоун просияли счастливым блеском.
А утром Гарри, посадив маленького Ричарда на плечи, взял Аннабел за руку и повел семейство на смотровую площадку, с которой открывался лучший вид на горы, с которой слышалось лучшее в мире эхо.
Край обрыва. Муж, жена и мальчик.
— Я люблю тебя! — кричит Гарри.
И эхо вторит ему.
— Я люблю тебя! — кричит Аннабел.
И мальчик радостно повторяет:
— Мама, я люблю тебя! Папа, я люблю тебя!
И эхо многократно подтверждает тройственное признание.
