меня об этом.
– Сдается мне, что ты и выходила этого Эктора. А где сейчас его жена?
– Она вышла замуж, продолжает сниматься.
– А с сыном общается?
– Да, раз в неделю мы все вместе ужинаем. Завтра очередной совместный ужин.
– Высокие отношения!
Раздался сигнал, и мужской голос произнес: «Эктор».
Кукуля вышла и скоро вернулась с мужчиной лет сорока: невысокий, полноватый, с выражением превосходства на лице, свойственным начальникам.
«Они с Олтой похожи, как брат с сестрой», – подумала я.
Кукуля представила нас.
– Где ты прятала такую подругу? – И этот Эктор беззастенчиво прогулялся взглядом по моим губам, шее, груди и обратно.
«Этого еще не хватало». Я тотчас опустила заслонку бесстрастия, абстрагировавшись от его посылов.
– Теперь я знаю, какие мужья бывают у ангелов, – сделала я каменное лицо, как у Олты.
– ??
Наконец-то посмотрел в глаза.
– Ваша жена ангел, вы не знали?
Эктор повернулся, с деланым интересом разглядывая Кукулю.
– Все готово. Прошу к столу, – пригласила она.
– Я позову Савика, – поспешила удалиться я.
Открыла дверь, предварительно стукнув. Савик взглянул почти приветливо.
– Позвольте пригласить вас к ужину, господин Менделеев.
– Кто? – не понял он.
«Вот и попалась!»
– Не знаешь Менделеева? Великий химик!
– Первый раз слышу, всех великих знаю.
– Назови самого-самого.
– На мой взгляд, это… – Он назвал какую-то фамилию.
– Ну так вот, – заговорщически понизила я голос. – Это его секретный псевдоним. Только – тсс – между нами.
Он кивнул – поверил, глупенький мальчишка. Мы вышли в столовую. Кукуля и Эктор поджидали нас. Все расселись за столом, приступили к трапезе.
– Могу я поинтересоваться, чем вы занимаетесь, – обратился ко мне Эктор.
– Виолетта с сегодняшнего дня работает в нашем центре, преподает музыку. В нее уже все влюбились, – опередила меня Кукуля.
– Не сомневаюсь.
«Каков мерзавец, поедает меня глазами без зазрения совести».
– Значит, вы музыкант?
– Я пианистка. Параллельно с работой в центре выполняю секретное задание, – ответила я, демонстративно не глядя на него.
– Значит, мы коллеги? Может, вы шпионка?
– Шпионка. По прозвищу Мата Хари, – невозмутимо продолжала я.
– Веселая у тебя подруга, Лия, не то что остальные зануды, – подал реплику Савик.
– А вы, случайно, не подосланы ко мне с разведывательной миссией? – включился Эктор в игру.
– Нет, но если бы это и было так, то познакомившись с… – (я решила не называть ее Кукулей при нем, да еще после реакции Савика), – познакомившись с Лией, я бы от нее отказалась.
– Она шутит, Эктор, – мягко прервала Кукуля наш словесный пинг-понг, – Виолетта – отличная пианистка.
– Можно будет послушать?
Я кивнула – как-нибудь, когда-нибудь… После ужина все разошлись, мы с Кукулей вышли прогуляться. «Как же легко и приятно общаться с ней – не хочется отрываться. Она обо всем говорит так искренне, без задних мыслей».
Но мне еще предстояло записывать ноты по памяти, и мы вернулись в дом, поднялись в отведенную мне комнату.
– Кукуля, утром я собираюсь отправиться в библиотеку, подскажи, где самая лучшая.
– Недалеко, я подвезу тебя завтра.
– Нет, я сама доберусь. Кстати, насчет шпионки я пошутила.
– Я знаю, – улыбнулась Кукуля.
– Ну, спокойной ночи.
– Я кое-что тебе дам.
Она протянула мне тоненькую перламутрово-розовую пластинку в форме сердца:
– На этой карточке деньги.
– Спасибо.
Я приобняла ее, Кукуля, поддавшись вперед, замерла.
– Это тебе спасибо, – еле слышно промолвила она.
– Ну, хватит, мы уже заблудились в благодарностях, – отвернулась я, пряча навернувшиеся слезы.
Оставшийся вечер я записывала ноты – ох и не легкой оказалась эта работа. Через несколько часов пальцы рук онемели, а в глазах рябило от нотных знаков. «Пора спать», – решила я, приняла душ, закуталась в воздушное полотенце, вышла на балкон. Полная луна, как огромный платиновый диск, застыла прямо над головой.
«А Луна – какой орган? Может, селезенка? Я стою под собственной селезенкой? Почему я его не спросила?» При воспоминании о Разуме я заскучала. Если он появится снова (хоть бы появился), первое, о чем спрошу, – о Луне. Внезапно мои мысли были прерваны – сильные руки обхватили меня сзади: это был мужчина, и уже во всеоружии. «Савик? Взыграли юношеские гормоны? Не-ет, это не Савик». С усилием выдвинула назад локти – руки разжались, резко развернулась и уперлась ладонями в грудь гостя. «Точно, Эктор».
– Не могу заснуть – ты перед глазами, – бормотал он, пытаясь дотянуться губами до моего лица.
– Выпейте снотворное, – продолжала упираться в него. – Я думала: вы все поняли за ужином. Не тратьте зря время. Успокойтесь и идите спать.
Он опустил руки, зло посмотрел, молча развернулся и пошел прочь. Созерцательное настроение как рукой сняло. Я злилась на него и жалела, как ребенка, которого обидела.
Вот и прошел мой первый день в себе.
Проснувшись следующим утром, полежала немного, подождала. Разум не появлялся.
«Интересно, он совсем исчез или на то время, пока я здесь? Будет очень жаль, если совсем». Привела себя в порядок, спустилась вниз. Кукуля хлопотала на кухне, Савик ушел в школу, ночной визитер – на работу. Мы сели завтракать. Вскоре пришла Олта: сухо поздоровалась, разместила в холодильнике содержимое принесенных пакетов и молча вышла. Мы перешли к чаю – ароматному, с кислинкой. Вернулась Олта, уже переодетая, не говоря ни слова, прямо перед нашими носами, начала собирать посуду со стола. Я, твердо обхватив запястье, отвела ее руку:
– У вас есть пять минут, пока мы не закончим. Идите полейте цветы.
Она посмотрела на меня, будто хлыстом огрела.
«Что-то я делаю не так и думаю не о том, раз во мне завелась такая злыдня», – подумала я.
– Идите, Олта, – примирительно сказала Кукуля, – я вас позову.
– Ты распустила ее.
– У нее такой характер – мне тоже неуютно в ее присутствии.
– Так уволь ее!
– Не могу.
