— Нам наверх, — будто не слыша ее настойчивого вопроса, заметил Майкл, придерживая перед ней дверь, — прием у детектива Свэнна. Тактика — отвлекающая внимание.
Эбби остановилась.
— Что это означает, я не понимаю.
Майкл уклончиво пожал плечами.
— Это удержит их от скрупулезного изучения вашего сомнительного прошлого.
Эбби выразила явное недовольство таким ответом и молча стала подниматься по лестнице. Майкл, хитро улыбаясь, последовал за ней.
— Почему вы не ходите на свидания с полисменами? — Его сердце тоже лихорадочно билось. После первого шального поцелуя ему хотелось целовать Эбби бесконечно.
— Таков мой стиль поведения.
— Господи! Как высокопарно. Не понимаю, зачем себя так ограничивать? — недоумевал Майкл.
Она снова остановилась. Майкл тоже остановился ступенькой ниже, их глаза встретились, как тогда, в то страшное мгновение. Она не сказала ему, что воспоминание о его прикосновении все еще волнует ее. Не сказала и другого, что жаждет его поцелуев — здесь, на лестнице, где никто их не видит.
— Да, таков мой стиль поведения, — повторила она, стараясь, чтобы ее объяснение прозвучало как нечто само собой разумеющееся. — Сейчас меня не интересует личная жизнь.
— Бережете себя для другого, доктор?
— Пожалуйста, — ее серьезный тон был искренним, — поверьте мне немного.
— Тогда почему?
Эбби почувствовала, что дальше уклоняться от правды она не в состоянии.
— Так само собой сложилось, теперь трудно что-либо изменить, — неопределенно ответила Эбби, понимая, что все больше запутывается.
Майкл оставался стоять на той же ступеньке, держась рукой за перила. Какая глупость, но он в самом деле не мог разобраться в ней. Ее кидало из жара в холод с такой скоростью, что было невозможно проследить за этими крутыми перепадами. И чем сильнее она металась то в одну, то другую сторону, чем больше приводила его в замешательство, тем сильнее привлекала его. Ему необходимо было понять, кто же такая Эбби Фицджеральд. Тем более что Майкл не забыл, какое разочарование постигло его в недалеком прошлом.
Когда Эбби заметила, что Майкл не поднимается вслед она остановилась и посмотрела вниз. Он стоял там, где она оставила его и, полузакрыв глаза, потирал пальцами виски, как обычно делают, если начинает болеть голова.
— Майкл, с вами все в порядке?
Не дожидаясь ответа, она спустилась вниз. А вдруг он почувствовал головокружение, или его начало мутить посреди лестничного пролета? Он может, потеряв сознание, упасть и скатиться по ступеням, промелькнуло в мыслях встревоженной Эбби.
— Майкл? — Она схватила его за руку, повернула к себе и взглянула ему в лицо настороженными, обеспокоенными глазами.
Майкл поднял голову, окунулся в светящуюся синеву ее глаз и почувствовал, как замерло его сердце. За последние сутки он дважды видел эти полные нежного участия глаза и снова подумал, как легко может мужчина покориться их очарованию.
— Со мной все хорошо, просто некоторые вещи я не совсем понимаю, хотя и пытаюсь изо всех сил.
Глаза Эбби сверкнули.
— Тогда отвечайте мне прямо, чего вы не понимаете? Вы до смерти напугали меня.
— Благодарю вас за такое внимание к моей персоне. Извините, что нечаянно испугал вас. Несмотря на ваш «стиль поведения», вы, оказывается, способны проявлять чуткость к полисмену.
— Я врач. И забота о людях, в том числе и полисменах, — моя обязанность.
Эбби продолжала держать руку Майкла, все еще с тревогой всматриваясь в его глаза. Внезапно ее выразительное лицо стало озабоченным и растерянным.
— Вы останетесь со мной, когда детектив Свэнн будет расспрашивать меня? — с надеждой спросила Эбби.
Майкл нежно приложил руку к ее щеке.
— А я и не собирался оставлять вас.
Эбби понуро сидела, поставив чашку кофе на исцарапанный стол заседаний, и задумчиво потирала переносицу. Он бесконечно устала. После того как накануне ночью она спала всего не более двух часов и после утреннего выяснения отношений с Майклом Вивиано, она вынуждена была провести весь день, восстанавливая по крупицам малейшие подробности ограбления. Минуту за минутой. Секунду за секундой.
Что именно этот вооруженный налетчик — Мартин Перси, как любезно квалифицировало его ФБР, — произнес при своем появлении? Когда впервые она увидела второго преступника? Как он выглядел? Какого рода оружие было у него? Сказал ли он что-нибудь? Эбби видела его лишь одно мгновение, как раз перед тем, как Майкл кинулся обезоруживать Перси.
Потом перед ней разложили альбомы с фотографиями подозреваемых, чтобы опознать другого налетчика. Но все эти грубые, безликие физиономии выглядели почти близнецами на черно-белых неряшливых снимках. Эбби предупредила, что у нее плохая память на лица. Она бы узнала его, столкнувшись с ним снова лицом к лицу, но не могла быть уверенной в своих показаниях, разглядывая слепые снимки 2x2, сделанные восемь лет назад.
Эбби чувствовала себя, как истертый ковер, выбитый палкой и повешенный на веревку, чтобы проветриться. У нее пересохло горло от бесконечных показаний, возникло отвратительное ощущение, будто ее горло полно песка. Несметное количество выпитых чашечек кофе так возбудили ее, что она могла бы отплясывать чечетку. Эбби потеряла всякое представление о том, сколько времени она провела в этом затхлом звуконепроницаемом склепе. (Ее часы так и остались в ящике на работе.) Потребуется по крайней мере неделя, чтобы прийти в себя, сокрушенно подумала обессиленная допросом Эбби.
Она смогла вынести эту муку лишь благодаря присутствию Майкла. Он молча сидел рядом с ней, пока детектив Свэнн монотонно задавал обычную для таких случаев серию вопросов. Майкл терпеливо повторял их, когда Эбби приходила в замешательство, и держал за руку, если пересказ событий становился очень уж мучительным. Он предложил свою поддержку, понимание и сочувствие. Эбби черпала утешение и силы в этих полных сострадания зеленых глазах каждый раз когда давление на нее становилось невыносимым. Если Майкл чувствовал, что допрашивающий в своем заходит непозволительно далеко, он подавал знак Свэнну, чтобы тот разрешил Эбби передохнуть. Она немного отпила остывшего кофе, все ее мысли были о полисмене с глазами цвета молодой зелени на пологих холмах.
За пределами кабинета Свэнн и Майкл стояли, прислонившись к серой потрескавшейся стене, не обращая внимания на гул толпы, собравшейся в участке.
— Конечно, желательно, чтобы она разоблачила Марлоу, — вяло заметил Свэнн.
— Но я же опознал его. Этого должно быть достаточно.
— Согласен, должно, — угрюмо кивнул Свэнн. — Но кое-что так и не проясняется.
— Может быть, когда мы его задержим, он даст более определенные показания? — предположил Майкл. — Ее описание совпадает с оригиналом, просто она не в состоянии узнать его на плохом снимке.
— Ты уверен, что он был в белой майке с рукавчиками?
Майкл молча кивнул, затянувшись сигаретой.
— Мне кажется, тебе хватит курить…
— Уже кончил. — Майкл сделал последнюю затяжку и погасил окурок. — За время своей работы я выявил зловещую закономерность: одно близкое соприкосновение со смертью неминуемо влечет следующее.
Он снова осторожно потер пальцами виски. Голова разболелась с удвоенной силой.
