этого своего сына, что и стало причиной их дальнейшей вражды.
За два года до взятия Парижа герцог Бургундский заключил договор с англичанами, зафиксировав свои права на восточные провинции Франции и Фландрию. Таким образом, определились два главных противоборствующих лагеря – приверженцы дофина Карла с одной стороны и бургундцы с англичанами – с другой. В руках Жана Бесстрашного оказался и Карл Безумный, которым герцог вместе с Изабо уже управляли, как куклой. Герцог Бургундский стал править Францией в качестве регента Карла VI. Впрочем, долго наслаждаться этими преимуществами он не сумел. Дело в том, что вскоре после захвата столицы он решил начать переговоры с дофином, опасаясь усиления позиций англичан. Переговоры могли привести к образованию антианглийской коалиции еще тогда, но будущий король Карл VII, по сути, собственными руками лишил сограждан такой возможности. Во время переговоров его люди коварно убили бургундского герцога. Так дофин отомстил человеку, которого ненавидел с детства, человеку, который убил герцога Орлеанского (бывшего, возможно, истинным отцом Карла).
Война между бургундцами и сторонниками дофина разгорелась с новой силой. Регентом королевства стал сын покойного Жана Филипп Добрый, поддерживавший англичан уже вполне открыто. В 1420 году в Труа Филипп и Изабелла заставили слабоумного короля Карла подписать мирный договор с Англией. По договору дофин Карл лишался прав на престол. Наследником Карла Безумного становился Генрих V, а за ним его сын, рожденный от брака с принцессой Екатериной Валуа, Генрих VI. Целая команда юристов и теологов начала разработку идеологии нового объединенного англо-французского королевства. Сейчас некоторые исследователи видят в этих проектах начало процессов евроинтеграции, которая, мол, была трагически прервана всей деятельностью Жанны Девственницы. Впрочем, вряд ли стоит серьезно относиться к подобным заявлениям по отношению к событиям XV века.
Итак, в руках англичан были Нормандия, Иль-де-Франс, земли на юго-западе – между побережьем Бискайского залива и Гаронной. Тем временем бургундцы заняли Шампань и Пикардию. Дофин Карл со всех сторон был окружен врагами, ситуация для него складывалась очень сложная. Генрих V занял Париж, английские вельможи начали получать земли во Франции, конечно, на оккупированных территориях тут же выросли налоги и расцвел произвол владельцев. Новые хозяева пытались выжать из приобретенных земель все, что можно и как можно быстрее. Кто-то подозревал, что такое положение может продлиться недолго, война ведь не закончилась. Кто-то просто не видел французов своими согражданами, а потому особенно с ними не церемонился, кто-то мстил за долгие годы борьбы. Симпатии местного населения естественным образом обратились в сторону дофина, росло недовольство «чужаками», появились люди, призывающие «не становиться англичанами».
Карл укрепился за Луарой в небольшом городе Бурже, в его руках оставались владения на запад от Луары (Пуату, Турень, Берри, Марш и Лимузен) и некоторые «островки» посреди оккупированных противниками территорий. Кроме того, определенную, вовсе не регулярную поддержку законному наследнику оказывал ряд феодалов, чувствовавших себя достаточно независимо. Полную самостоятельность в действиях проявляли Бретань, Савойя, Лотарингия и Прованс. Противники презрительно называли дофина «буржским корольком». Он, действительно, обладал небольшим влиянием.
В 1422 году в возрасте 36 лет умер Генрих V, а через два месяца ушел в мир иной и Карл VI. Таким образом, согласно договору в Труа, королем «объединенной монархии» должен был стать Генрих VI. Но ему еще не исполнилось и года! Обряд коронования был возможен только через девять лет. Регентом Франции стал брат покойного Генриха герцог Бедфорд. Ближайшим его помощником – кардинал Винчестерский (Генрих Бофор). Оба были людьми достаточно деятельными и ловкими, но им приходилось проявлять особую активность, чтобы не дать возможности Карлу усилить свои позиции на фоне определенного замешательства в наследовании престола его покойного отца. Бедфорд составил стратегический план, по которому англичанам следовало перейти Луару, занять западные провинции и соединиться с той частью сил, которая находилась в Гиени. Главным городом, преграждавшим путь на юг Франции, был Орлеан, стоящий на правом берегу Луары в центре излучины, обращенной в сторону Парижа. Его контролировали войска дофина. От судьбы города зависела судьба всей Франции.
В августе и сентябре 1428 года англичане захватили крепости и замки, прикрывавшие Орлеан по обоим берегам реки. Первоначальное нападение англичане предприняли с южной стороны, против крепости Турель, прикрывавшей мост и ворота Дю Понт. После трех дней беспрерывной бомбардировки французы были вынуждены оставить крепость. Англичане восстановили ее и укрепили монастырь Св. Августина вблизи от Турели. Город был практически лишен связи с неоккупированной территорией. Вокруг него выросла цепь осадных сооружений. Впрочем, и французы не сидели сложа руки. В город заранее завезли большое количество продовольствия, было организовано производство оружия. В конце октября в Орлеан вошли отряды гасконцев и итальянских арбалетчиков. Осажденных возглавили опытные военачальники: храбрый Этьен Виньоль (также называемый Ла Ир), маршал Буссак, капитан де Ксентрай. Общее командование с некоторого момента осуществлял Бастард Орлеанский граф Дюнуа (внебрачный сын Людовика Орлеанского). Осада затянулась. Обе стороны сражались с исключительным упорством.
В связи с плохой погодой командующий англичанами Суффолк поздней осенью отвел основные силы на зимние квартиры, оставив в Турели капитана Гласдейла с отрядом. (Это и позволило войти в город французскому отряду под командованием Дюнуа.) 1 декабря к Орлеану подошли крупные силы под командованием лорда Скейлза и Джона Тальбота, который принял командование осадой. Он вернул войска на позиции к городу и построил на северном берегу, к западу от города вокруг церкви Сен-Лоран, укрепление, которое сделал своим штабом. Также были возведены фортификационные сооружения на острове Шарлеман и вокруг церкви Сен-Приве. Гласдейл, получив пополнение, остался командовать Турелью и фортом Августинцев. В течение зимы на помощь к англичанам пришло еще и около полутора тысяч бургундцев. Осаждающие начали строить группу фортов и связанные между собой траншеями сооружения «Лондон», «Руан», «Париж». На востоке от Орлеана (северный берег Луары) Суффолк построил укрепления вокруг церквей Сен-Лу и Сен-Жан-Ле-Блан. Таким образом, блокадная линия англичан, общим протяжением 7 км, состояла из 11 укреплений (пять бастилий и шесть бульваров[32]). Они находились в полукилометре от городской стены. Наиболее мощно были оборудованы западный и южный участки блокадной линии, северо-восточный участок укреплений не имел. Весной 1429 года блокадный отряд англичан насчитывал не более пяти тысяч человек. Боевые действия носили пассивный характер, лишь время от времени между противниками происходили стычки.
В начале февраля в Орлеан вошло сильное подкрепление из тысячи шотландских стрелков и еще одной роты гасконцев. На подходе был и отряд графа Клермонского. Все говорило в пользу того, что французам вскоре удастся снять осаду. Однако вышло иначе. Сделав вылазку навстречу приближающемуся из Парижа английскому отряду, французские капитаны завязали с ним сражение, но из-за несогласованности их действий с графом Клермонским потерпели неожиданное поражение, потеряв множество людей. Это сражение при Рувре получило в истории название «битва селедок», поскольку англичане везли с собой обоз с соленой рыбой. Ряды защитников Орлеана поредели. Среди горожан начались волнения – ополченцы не могли простить дворянам, что те бездарно упустили победу. Клермон покинул город, вслед за ним ушел и Да Ир, и Ксентрай, и Буссак. Во главе теперь уже немногочисленной обороняющейся армии остался лишь Дюнуа. Над городом нависла угроза голода. Орлеанцы попросили герцога Бургундского взять их под свою опеку, но Бедфорд не допустил этого. Тем временем в городе уже поползли слухи о «Лотарингской деве», которая придет на помощь Орлеану. Извещение об этом подписал лично Дюнуа 12 февраля до того, как Жанна прибыла в Шинон.
Легенды эти ходили в народе уже давно. Знаменитый волшебник Мерлин якобы в свое время предсказал, что Францию погубит одна женщина (ее образ теперь связывали с Изабеллой Баварской), а спасет дева, пришедшая из Лотарингии (восточных окраин королевства), из мест, где растет дубовый лес. Легенду в том или ином виде знали жители разных местностей, в том числе и на востоке страны. Время от времени в разных городах появлялись пророки, проповедники, передававшие эту и другие легенды, да и появление людей, которые сами считали себя спасителями, не было редкостью. Существование чудесных прорицателей, возможность общения со святыми, откровения религиозно настроенные люди эпохи Средневековья под сомнение не ставили. Другое дело, что большинство «полусвятых», ясновидящих и юродивых ограничивались проповедями в селах, на рынках или, в крайней случае, имели некоторое
