успехом, Турель пала около шести часов вечера, французские войска вернулись в Орлеан по мосту с южной стороны. Жанну встречали еще более восторженно, чем раньше. Следующим утром, 8 мая, англичане вышли из фортов на северо-востоке и, заняв выгодную позицию, построились для битвы. Некоторым французским военачальникам не терпелось атаковать, но на этот раз Жанна сумела убедить командование отказаться от боя. Она опять вышла вперед и прокричала англичанам, чтобы те убирались по-хорошему, и на этот раз враги не посмели дразнить Орлеанскую деву. Так и не дождавшись атаки со стороны французов, они начали отступление к Менгу, осада была снята.
Франция быстро узнала о том, что произошло под Орлеаном. Невиданное воодушевление охватило всю страну. «Чудо» обрастало все новыми легендами, а тем временем армия Жанны не разошлась, как это часто бывало в то время, а пополнялась все новыми добровольцами. К концу мая в этом войске было уже около 12 тысяч человек. Дева Жанна стремительно освобождала от англичан долину Луары. Последовало несколько блестящих побед. 11 июня Орлеанская дева (теперь ее уже с полным основанием называли именно так) вышла из Орлеана и направилась к крепости Жаржо. Город был взят уже на следующий день. В плен попал граф Суффолк. Еще через несколько дней пала крепость Божанси, а 18 июня войска сошлись у деревни Патэ. Им предстояло сразиться теперь уже в чистом поле. Такое сражение требовало уже несколько иных методов ведения боя, но Жанна была уверена в победе и убеждала в этом своих сподвижников, в частности герцога Алансонского, считавшегося формально командующим французской армией. Опять ключевую роль сыграла решительность Девы. Она вообще редко долго готовилась к бою, предпочитала действовать неожиданно, ошеломляла противников решительностью натиска. Так и здесь, пока прославленные английские лучники, принесшие победу своей армии в нескольких крупнейших сражениях первого этапа Столетней войны, готовились к сражению, авангард французов уже бросился на них и смял их ряды. В это же время основные французские силы уже двигались в обход строя английских рыцарей. Те запаниковали, ринулись бежать, оставив беззащитной свою пехоту. Французы захватили в плен двести человек, среди которых был и сэр Тальбот. Число же убитых англичан во много раз превышало количество пленных. Как не раз говорила Жанна: «Я верю в то, что Францию не покинет лишь тот англичанин, который останется в могиле».
Так вся долина Луары была очищена от оккупантов и была выполнена одна из задач Жанны д’Арк. Ей было суждено осуществить еще одну – коронацию Карла в Реймсе. Такая церемония могла склонить чашу весов в пользу дофина в его борьбе за престол. Генрих-то все еще не был коронован. Коронация Карла, по сути, должна была стать своеобразной декларацией независимости Франции.
По пути к Реймсу предстояло пройти сильные города и крепости Шампани: Труа, Шалон и др. Все они были заняты англичанами или бургундцами. Многие придворные противились плану похода. Вероятно, при дворе не все так уж хотели усиления дофина, а сам Карл, как всегда, был не уверен, что предприятие будет достаточно безопасным. Однако военачальники, которые уже целиком доверяли Жанне, настаивали на том, что их славная армия способна справиться с поставленной задачей. Кроме того, были очевидны и политические выгоды от задуманного проекта. Французы, заняв упомянутые города, могли отрезать Бургундию от оккупированных англичанами областей.
29 июня 1429 года, спустя одиннадцать дней после битвы при Патэ, армия выступила из Жьена на северо-восток. Поход на Реймс вылился в триумфальный марш. Жители городов Шампани с радостью открывали ворота перед Орлеанской девой. Вот она – настоящая военная гениальность. Расположить к себе миллионы французов, одним своим именем брать неприступные города, вести за собой тысячи грубых солдат! Без тактики, без стратегии, без мудреных планов… Не всегда такое возможно, но тогда Франции, наверное, была нужна именно она – Орлеанская дева, народная героиня, спасительница страны.
1 июля капитулировал Труа, 13-го – Шалон, а 16 июля армия вошла в Реймс. Весь путь около 300 километров занял две с половиной недели. В воскресенье, 17 июля Карл был торжественно коронован в Реймсском соборе. Жанна во время церемонии стояла неподалеку от новоявленного короля, опираясь на свое боевое знамя. Потом на суде у нее спросят: «Почему ваше знамя внесли в собор во время коронации в предпочтение перед знаменами других капитанов?» И она ответит: «Оно было в труде и по праву должно было находиться в почести». Ее любимый дофин, тоже символ независимой Франции, получил то, чего требовал Царь Небесный через своих глашатаев. Довольна была и Иоланта Арагонская со своими сторонниками. Теперь в борьбе с англичанами, а главное – в переговорах с их французскими союзниками и неопределившимися крупными феодалами страны, Карл VII получил несомненные козыри. А вот миссия Жанны подходила к концу. Об этом не знала сама Дева, но догадывались придворные. Ее союзникам суждено было стать ее врагами.
Жанна же стремилась к продолжению войны до победного конца. Следующей целью кампании ей виделся Париж. И совершенно резонно. К началу августа 1429 года дорога к французской столице была открыта. Но в это же время герцог Филипп Добрый уже вовсю искал соглашения с Карлом. Теперь главную роль при дворе последнего играл Ла Тремуй и реймсский архиепископ Реньо де Шартр. Они всячески интриговали против Орлеанской девы, объясняя королю, что нельзя находиться в зависимости от столь непредсказуемой и своевольной особы, имеющей к тому же слишком большой авторитет в народе. Карл поддался на их уговоры и отказал Жанне в войске для штурма Парижа. Тогда Дева решила действовать на свой страх и риск. 8 сентября с небольшим отрядом она попыталась самостоятельно взять столицу, но была отбита бургундским гарнизоном, получив ранение в бедро. Король запретил повторять атаку, ведь еще до этого он заключил с герцогом бургундским перемирие на четыре месяца. Французская армия отошла на берега Луары и была в основном распущена. Жанну же удерживали под своеобразным домашним арестом при дворе, окружив ее почестями, но не пуская на войну. В Королевском же совете она участвовала лишь раз. Наконец в марте 1430 года Орлеанская дева бежала от своих же «покровителей».
Через несколько дней она объявилась под Компьеном – ключевой позиции к северо-востоку от Парижа. С ней был отряд, сформированный на ее личные деньги: 95 шотландских арбалетчиков и 200 пьемонтских наемников под командованием капитана Бартелемео Баретты. Бургундцы никак не могли взять Комиьен, обороняемый французским гарнизоном, и здесь суждено было закончиться военной биографии Жанны д’Арк. 23 мая 1430 года около 6 часов вечера за стенами города на Жанну и ее товарищей напал отряд бургундцев. Французы попытались отойти в Компьен, но мост оказался поднят, а ворота закрыты. Жанна была захвачена в плен. Комендант Гильом де Флеви стал одним из «отрицательных героев» всей истории Франции. Почему он не впустил отряд Орлеанской девственницы? Никаких явных свидетельств того, что он был в сговоре с англичанами, бургундцами или французским королем, нет, но даже если речь идет о простой трусости, это не делает ему чести.
Жанну пленили люди вассала Жана Люксембургского, который, в свою очередь, был вассалом Филиппа Бургундского. Парижский университет, самое авторитетное богословское учреждение, в тот момент полностью зависимый от англичан, потребовал от бургундцев немедленной выдачи «Лотарингской колдуньи» церковным властям для суда инквизиции. Дело Жанны имело большую политическую важность. Англичане с помощью церкви очень хотели доказать, что корону Карлу VII вручила еретичка, да и сами ее победы были результатом колдовства и связи с дьяволом.
Деву перевезли в принадлежащий Жану Люксембургскому замок Болье, где пленница пробыла до конца августа, затем Жан отвез ее дальше на север в другой замок – Боревуар. Тем временем продолжались переговоры, касающиеся дальнейшей судьбы Жанны. Ее нынешний хозяин хотел выиграть и в материальном, и в политическом смысле как можно больше, выгодно передав ее англичанам, церкви, а может, и французам. Вот только Карл и пальцем не пошевелил для того, чтобы выкупить ту, которая сделала его королем Франции. Между тем Филипп Бургундский вовсе не спешил потребовать у своего вассала Деву и отдать ее англичанам. Историки выяснили: герцог писал Карлу, прозрачно намекая, в том числе, и на то, что тот может за определенные уступки вернуть Жанну себе. Карл же, отвечая, никак не отреагировал именно на эти места в письмах Филиппа. Не будем забывать и о том, что в руках французов находились виднейшие английские полководцы Суффолк и Тальбот, но и обмен французы англичанам не предложили. Более того, упомянутый уже Реньо де Шартр распространил в своей епархии послание, в котором упрекал Жанну в том, что она «не следовала никогда ничьим советам».
До того как Орлеанская дева попала в руки своих самых ненавистных врагов, в замке Боревуар с ней обращались вполне сносно. К ней прониклись особой симпатией жена и теща Жана Люксембургского. Они даже выпросили у главы семьи отсрочки для его пленницы, когда он уже готов был отдать ее англичанам.
