реабилитационном процессе. Люди, которые должны были лучше всех знать все подробности биографии своей подруги и родственницы, не могли твердо ответить на простейшие вопросы: где она родилась, сколько ей было лет…
Некоторые ученые утверждают, что видения Жанны являются следствием наследственной болезни. Они указывают на то, что галлюцинациями страдали и жена короля Карла V Мудрого Жанна Бургундская, и Луи Орлеанский.
Совсем в другом свете видится нам и Руанский процесс. Выходит, что судили сестру французского короля, тетку малолетнего английского короля (напомним, что его мать Екатерина – дочь Изабо), сестру Карла Орлеанского, тетку Жана д’Алансона, свояченицу Филиппа Бургундского… Не слишком ли много влиятельных родственников, которые не должны были допустить казни Жанны Орлеанской?
Так мы переходим ко второму блоку версий, которые касаются уже смерти Жанны. Слухи о том, что она не умерла, поползли по стране сразу после вести о руанском костре. Вот лишь некоторые цитаты из трудов XVI века.
В «Бретонской хронике» (1540) сказано: «Дева была сожжена в Руане или была осуждена на это». С. Шампье в «Корбале для дам» (1503) пишет, что Дева, по мнению англичан, была сожжена в Руане, но французы это отрицают. В поэме Ж. Шатлена «Воспоминания о чудесных приключениях нашего времени» говорится: «Хотя, к великому горю французов, Дева была сожжена в Руане, она, как стало известно, потом воскресла».
Историки же находят для таких утверждений свои основания. Во-первых, не осталось никаких документов, в которых Жанне выносился бы приговор, но и никаких документов о подготовке казни чисто хозяйственного характера – подготовка дров, оплата палачу и т. п. Сам палач Жофруа Тераж якобы не узнал Жанну, которую хорошо знал в лицо. Люди, как уже было сказано, стояли очень далеко от помоста, по показанным останкам определить личность казненной не представлялось возможным, солдаты не пускали ближе, ставни в домах забиты, тело брошено в реку… На голове у привезенной на казнь женщины колпак, закрывающий все лицо. Похоже на инсценировку? Возможно. Примечатален тот факт, что перед казнью Жанну не соборовали. А ведь от этой процедуры в XIV и XV веках были избавлены только дети и те, кто вел праведную жизнь. Судьи не считали Деву ребенком и уж точно не могли официально признать, что она вела праведную жизнь. Не следует ли отсюда вывод, что ее попросту не собирались казнить, а потому и не соборовали?
Кто мог бы спасти Жанну д’Арк? На этот вопрос можно дать разные ответы. Жиль де Рэ, Карл VII, даже сам герцог Бедфорд. Два французских историка в середине прошлого века якобы обнаружили остатки подземного хода, который вел из камеры в руанский дворец регента. Дело в том, что жена герцога Анна Бургундская симпатизировала пленнице, ратовала за облегчение ее тюремной участи, подарила ей женское платье, сшитое по мерке. Могли быть свои интересы и у графа Уорика, чей родственник Тальбот находился в плену, а Карл якобы грозил ему отомстить, если с Жанной что-то случится. Как тогда понимать слова, брошенные после последнего допроса Кошоном Уорику: «Не беспокойтесь, с ней покончено»?
Но если Жанне д’Арк удалось спастись, куда она делась после этого? И здесь имеем пеструю картину версий. Укрылась в замке Филиппа Доброго, нашла приют в Риме, «работала» францисканским агентом. Исследователи обратили внимание на замок Бувре, в котором содержалась Жанна во время процесса. Внутри главной башни этого замка, по сообщениям некоторых исследователей, открывается колодец. Он сообщался с подземным ходом, который вел в так называемую башню «К полям», развалины которой еще в конце XX века можно было увидеть в одном из домов по улице Жанны д’Арк. Во время Второй мировой войны этот самый подземный ход использовало в своих целях руанское гестапо. Возможно, по нему вывели накануне «казни» и Орлеанскую деву.
Через четыре года после того, как костер в Руане сжег женщину, называемую Жанной Девственницей, другая женщина появилась в Лотарингии. Ее некоторые хронисты также называют Жанной. В «Летописи», написанной в начале XVI века неким Филипом де Виньёлем из Меца, написано: «В воскресенье, в 20-й день мая 1436 года, девица, именовавшая себя Клод, одетая по-женски, была явлена как Жанна Девственница, и найдена она была в некоем месте подле Меца… и были там два брата названной Жанны, каковые удостоверили, что то была она». О том же говорит относящаяся к тому же времени «Мецкая летопись настоятеля собора Святого Тибо». Признали в женщине Жанну и глава старшин Меца, и губернатор этого города. Само появление именно в это время самозванки или истинной Жанны в Лотарингии, вероятно, не случайно. То был год, когда королевские войска, возглавляемые бывшим соратником Орлеанской девы де Ксентраем, собирались воевать за лотарингские земли со ставленником бургундского герцога. Не исключено, что маршалы попытались разыграть ту же карту, которая сыграла в Орлеане – поставить во главе армии Деву-воительницу. В дальнейшем, возможно, именно эта женщина стала знаменитой Дамой де Армуаз.
Супруга Робера де Армуаза сеньора де Тишемон, Жанна де Армуаз, еще до свадьбы пыталась вмешиваться в политические интриги в Германии, где она проживала в городе Кельн. По соообщению хрониста Жана Нидера, написавшего труд «Формикариус» в 1437 году, Жанна встала на сторону одного из двух претендентов на пост архиепископа в Трире. Впрочем, ей пришлось довольно быстро покинуть Кельн и перебраться в Арлон в Люксембурге, к одной из своих покровительниц. Дело в том, что ее активное вмешательство в политику вызвало раздражение германской инквизиции, которая готова была признать в ней Орлеанскую деву… чтобы отправить на костер как еретичку, что решил еще суд в Руане.
Из Арлона Жанна направилась в Мец, где вышла замуж за Робера де Армуаза, кстати, кузена уже знакомого нам Робера де Бодрикура, который был близко знаком с Орлеанской девой и помог ей в свое время добраться до места, где находился двор Карла VII. Некоторое время Жанна де Армуаз довольно активно вела себя на политической арене во Франции, выдавая себя за Деву Жанну. Разнообразные летописи и документы позволяют сторонникам версии о тождественности Жанны д’Арк и Жанны де Армуаз утверждать, что последняя, пользуясь заработанным в свое время авторитетом, возглавляла войска под Ла-Рошелью, Бордо, Байонной. Более чем любопытно, что она вошла в переписку и встретилась со своими «братьями», которые признали в ней сестру. Еще более любопытно, что в Орлеане, где многие прекрасно помнили свою спасительницу, в 1439 году госпожу де Армуаз встречали с соответствующими почестями. Жану дю Ли муниципалитет выплатил некоторую сумму за связь, которую он осуществлял между городом и своей сестрой уже после 1431 года, а Изабелла Роме от этого же муниципалитета получала сначала пенсию, как «мать Девы Жанны», но только с 1449 года – как мать «покойной Девы Жанны». (А именно в этом году умерла Жанна де Армуаз.)
Дама де Армуаз встречалась и с Жилем де Рэ, который даже поручил ей командовать войсками на севере от Пуату.
Так же тепло, как и в Орлеане, ее приняли в Туре. Королевский камергер Гийом Гуфье утверждал, что в одном и садов Орлеана в сентябре 1439 года даже состоялась встреча Жанны де Армуаз с королем Карлом VII, который также якобы признал в ней Жанну д’Арк. Правда, эти слова камергера Карла нам известны на основе гораздо более позднего (1516 год) свидетельства.
А вот по дороге в Париж ее арестовали, поставили в столице к позорному столбу и вынудили признать, что она лже-Жанна: в свое время участвовала в боях, переодевшись солдатом, тогда у нее якобы и появилась мысль о том, чтобы выдать себя за Орлеанскую деву. Существует легенда, что в наказание за совершенный обман Робер де Армуаз посадил жену в сумасшедший дом. Но нынешние де Армуазы утверждают, что Робер никогда бы не женился на женщине, не убедившись в том, что она та, за кого себя выдает. Они продолжают чтить Жанну как самую славную из предков. Об уверенности Робера в том, что его супруга – Дева Жанна, свидетельствуют и два герба, сохранившихся на стене главного зала замка Жолни, в Мерт-и-Мозеле. Построенный примерно в 900 году, замок Жолни перешел в 1357 году в собственность к графам Армуазским. В 1436 году, женившись на Жанне, Робер Армуазский его перестроил и значительно расширил. Тогда-то, судя по всему, и произошло объединение короны и герба графов Армуазских с короной и гербом Жанны.
Интересно, что даже полное портретное сходство не обеспечивало де Армуаз легкого обмана. У подлинной Орлеанской девы были особые приметы – красное родимое пятнышко за ухом и ряд характерных шрамов на теле, полученных в баталиях.
Обобщая все доводы, французский историк Жан Гримо, автор книги «Была ли сожжена Жанна д’Арк», пишет: «Отношение Робера Армуазского и всей его родни, хорошо известной в Лотарингии, дары,
