обеспечить справедливость и
Трудно переоценить уникальность этого видения. Кроме библейского, ни одно значительное религиозное вероучение не дает надежды и даже не проявляет интереса к восстановлению идеального
[Библейское] спасение заключается не в бегстве из этого мира, а в преображении самого мира… Вы не найдете надежды для него ни в какой другой человеческой религии или философии… Библейское видение уникально. Вот почему, когда люди говорят, что спасение есть И в других верах, я спрашиваю: «О каком спасении вы говорите?» Ни одна вера не обещает для мира, самого обычного мира, вечное спасение, которое обеспечивает распятие и воскресение Иисуса11.
В таком случае, что же означает войти в труд Бога на земле? Что значит вести христианскую жизнь? Один из ответов – обращение к жизни Троицы и мира, каким он был сразу после сотворения. Бог создал нас, чтобы мы могли во все большей мере разделять Его радость и удовольствие – так же, как эти радость и удовольствие есть в Нем. Сначала мы радуемся, когда прославляем Его (поклоняемся и служим Ему, а не себе), потом – когда чтим достоинство других людей и служим им, как сотворенным по образу славы Божьей, и наконец, мы бережем производную Его славы в мире природы, также отражающем ее. Мы прославляем Его и радуемся Ему только когда поклоняемся Ему, служим человеческому сообществу и заботимся об окружающей среде.
Но можно взглянуть на христианскую жизнь и под другим углом, сквозь призму окончательного восстановления. Мир и наши сердца полны скверны. Жизнь, смерть и воскресение Иисуса – невероятно дорогая спасательная операция с целью восстановления справедливости для угнетенных и отверженных, физической целостности – для больных и умирающих, общества для изолированных и одиноких, духовной радости и ощущения связи для тех, кто отчужден от Бога. Сегодня быть христианином – значит принимать участие в той же операции, ожидать страданий и трудностей, а также с радостью верить в окончательный успех.
Xристиане – истинные «революционеры», которые трудятся ради справедливости и истины
Евангельская история придает смысл нравственному долгу и нашей вере в реальность справедливости, поэтому христиане восстанавливают и распространяют справедливость, где они только могут. Благая весть придает смысл нашей неистребимой религиозности, поэтому христиане евангелизируют мир, указывают путь к прощению и примирению с Богом с помощью Иисуса. Благая весть придает смысл нашему глубокому стремлению к отношениям, поэтому христиане самоотверженно стремятся укрепить сообщества, окружающие их, равно как и христианское сообщество, церковь. Благая весть также придает смысл удовольствию, которое мы испытываем при виде красоты, поэтому христиане распоряжаются материальным миром – как те, кто возделывает сотворенный мир с помощью науки и садоводства, так и те, кто посвящает свое время артистическим стремлениям, прекрасно понимая, почему все это необходимо для процветания человека. Небеса и деревья поют славу Божью, а мы, заботясь о них и радуясь им, даем свободу их голосам, позволяя восхвалять его и радовать нас. Короче говоря, под христианской жизнью понимается не только укрепление христианской общины путем привлечения внимания людей к вере в Христа, но и построение человеческого сообщества с помощью справедливости и служения.
Значит, христиане – истинные «революционеры», которые трудятся ради справедливости и истины, а также в ожидании совершенного мира, где
отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло (Откр 21:4).
И очутившись там, мы скажем:
Примечания
1Иларий Пиктавийский в трактате «О Троице» (3:1) писал, что каждая ипостась Троицы «взаимно содержит другие, так что каждая постоянно охватывает и является охваченной остальными, которые она также охватывает». См. о Томе Торрансе: Роберт Летам, С
2Корнелиус Плантинга, «Знакомство с миром Божьим: христианская картина веры, учения и жизни» (Cornelius Plan-tinga,
3К. С. Льюис,
4Учение о Троице имеет глубочайшие последствия, которые рассматривали мыслители нескольких веков. Древняя проблема Одного и Множества сводила с ума философов, начиная от Платона и Аристотеля, заканчивая современностью и постсовременностью. Что важнее – единство или особенности? Следовательно, кто важнее – личность, чем группа, или наоборот? Важны ли универсалии в большей мере, чем частности и контексты, или наоборот? Культурам уже приходилось выбирать между абсолютизмом и релятивизмом, между индивидуализмом и коллективизмом. Но если Бог триедин и в такой же мере един, как и разнообразен, тогда философское учение Троицы не вмещается в отрезок спектра между абсолютизмом и релятивизмом, а его социальная мысль – между коллективизмом и индивидуализмом. Ни личности, ни семьи, ни племена не должны быть наименьшей социальной ячейкой. Ни легализму, ни релятивизму не следует характеризовать нравственную философию. Особенно стимулирующие размышления об обещании в учении о Троице см. в трудах Колина Гантона, особенно
5Рассмотрим заявление Ли Куан Ю, министра-наставника Сингапура, о противоречии, связанном с побиванием палками Майкла Фея в 1994 году. Журналистам из стран Запада он сказал: «Здесь, в Азии, личность для нас – букашка. Для вас – дитя Божие. Удивительные взгляды». Процитировано у Дэниела Деннета,
6Г. К. Честертон,