«Вот черт! – подумал Макс с отвращением. – Уже знает. Какая-то сволочь успела стукнуть раньше, чем я позвонил. Теперь это мне тоже будет поставлено в вину».
Вслух же он сказал:
– Да, господин барон. Часть коллекции похищена. Это моя вина, я не проверил тщательно бронированную машину, предоставленную для перевозки…
– Меня не интересуют детали! – ледяным тоном прервал его барон. – Но отчего вы не сразу поставили меня в известность?
– Я проводил первичный осмотр, хотел по горячим следам выйти на похитителей. Разговаривал со свидетелями и здешней милицией.
– И каковы результаты? – в голосе барона звучала насмешка. – Вам удалось кого-нибудь поймать?
– Нет еще, – Макс старался сохранять спокойствие, – ясно, что действовали профессионалы, была подготовлена крупная операция…
– Мне казалось, что вы – тоже профессионал! И это ваша страна, вы знаете ее достаточно хорошо, так что вам и карты в руки! Ищите, и да поможет вам Бог! Кстати, к вам уже вылетел следователь страховой компании. Ведь, как я вам уже говорил, коллекция застрахована на очень солидную сумму, а эти господа зря денег на ветер не бросают. Так что будьте готовы к тому, что придется ответить на тысячи вопросов. А то, что это ваша вина, – вот в этом, дорогой мой, вы абсолютно правы.
На этой мажорной ноте барон закончил разговор, и в трубке запищал сигнал отбоя.
– Черт! – выкрикнул Макс, ударив ребром ладони по стене, чтобы хоть немного выпустить пар. – Черт, черт! Теперь меня сделают крайним, повесят на меня всех собак! И какой гад, интересно, поспешил рапортовать барону о похищении? Герр профессор Шульц, главный научный консультант, или мои доблестные помощнички?
Макс так и не пришел к какому-нибудь выводу, когда его мобильный телефон зазвонил.
– Здесь Белофф, – ответил он по немецкой традиции, которую успел усвоить за пятнадцать лет.
– Здесь Лангман, – ответил ему бесцветный, как ноябрьские сумерки, голос. – Я направлен страховой компанией АСЕ для проведения предварительного следствия по делу о хищении части коллекции барона Гагенау. Надеюсь на ваше всемерное сотрудничество.
– Яволь! – воскликнул Макс, с трудом подавив в себе желание вытянуться в струнку.
Справившись с этим неуместным приступом, он заговорил нормальным человеческим голосом:
– Где вы разместились, герр Лангман?
– В отеле «Невский Палас», как и вы.
– Тогда, может быть, мы встретимся внизу, в кафе «Вена»?
– Нет, – бесцветным ледяным голосом ответил Лангман, – я предпочел бы подняться в ваш номер.
– Хорошо, – ответил Макс после мгновенной заминки, – заходите, я жду вас.
«В конце концов, – подумал он, – скрывать мне нечего. Пусть приходит и вынюхивает».
Однако какой-то неприятный холодок все же пробежал по его коже.
Через три минуты в дверь его номера сухо и отчетливо постучали.
– Войдите! – Макс повернулся к дверям.
На пороге появился человек, аккуратный и сухой, как будто его только что вынули из гербария. Ровно, волосок к волоску, уложенные пепельные волосы, серовато-бледное лицо с узкими губами и серыми маленькими, близко посаженными глазами, серый, идеально отглаженный костюм.
«Только что с самолета, – подумал Макс, – а нигде ни складочки. Как ему это удалось?»
– Герр Белофф? – осведомился серый человек.
– Герр Лангман? – ответил Макс ему в тон. – Прошу вас, проходите. Может быть, заказать кофе или чай?
– Нет, благодарю вас.
Лангман сел в низкое кресло, положил на журнальный столик кейс, расстегнул его замки, но медлил открывать крышку.
– Герр Белофф, – начал он, подняв на Макса холодные дула своих глаз, – ведь вы – уроженец этого города?
– Да, – ответил Макс, сразу почувствовав себя неуютно под этим взглядом, – я уехал отсюда в восемьдесят шестом году и попросил политического убежища…
– Вы не уехали, – поправил его Лангман, – вы ушли пешком. Через Финляндию.
Казалось бы, он не сказал ничего особенного – Макс ни от кого не скрывал того, каким способом покинул пределы СССР, сей факт был зафиксирован во всех его анкетах и интервью, однако в устах Лангмана это прозвучало как обвинение.
– Да, я ушел на лыжах, – подтвердил Макс. – Что еще вы хотели бы узнать?
– У вас сохранились знакомства и связи в Петербурге?
– Честно говоря, нет, – ответил Макс, поежившись под пристальным взглядом Лангмана.
Он чувствовал себя неуютно и неуверенно, ему мешали большие руки в редких рыжеватых волосках, и он то клал их перед собой на стол, то прятал в карманы, понимая, что со стороны его поведение кажется суетливым и подозрительным.
– Хорошо, – кивнул Лангман. – Скажите мне, кому вы звонили в течение последних двух недель? Я имею в виду – кому в Петербурге и вообще – в России?
– Я звонил ответственному работнику Эрмитажа господину Крылатову – это заместитель директора по безопасности…
– Я знаю, – кивнул Лангман. – Кому еще?
– Еще я разговаривал с секретарем директора, – припоминал Макс, – с менеджером этого отеля… кажется, это все.
– Вы уверены? – уточнил Лангман своим бесцветным голосом, по которому совершенно невозможно было понять, как он относится к услышанному.
– Да, я уверен, – Макс постарался ответить твердо, хотя под взглядом Лангмана это ему плохо удавалось.
«Если бы этот Лангман родился на пятьдесят лет раньше, он наверняка служил бы в гестапо», – подумал Макс с неприязнью.
Лангман наконец открыл крышку своего кейса и вынул оттуда компьютерную распечатку.
– Телефонная компания, услугами которой вы пользуетесь, – проговорил он голосом, от которого наверняка скисало молоко, – любезно предоставила мне распечатку ваших разговоров за последний месяц. Вы имели беседы с пятью абонентами в России. Это… – Лангман пошуршал листками и продолжил: – Господин Крылатов, с которым вы имели четыре разговора, секретарь директора Эрмитажа – один разговор, о котором вы упомянули, далее, менеджер отеля «Невский Палас», об этом разговоре вы тоже сказали… – Лангман сделал паузу и продолжил: – Но есть еще два абонента, о которых вы забыли мне сказать. Вот этот разговор, – Лангман ткнул кончиком карандаша в строчку на распечатке, – с представителем компании «Люфтганза»…
– Ах, да, – спохватился Макс. – Действительно, я звонил в здешнее отделение «Люфтганзы», уточнял особенности таможенного терминала, чтобы продумать порядок обеспечения безопасности при выгрузке коллекции…
– Да, – кивнул Лангман, – я проверил. Такая беседа действительно имела место. Но вы забыли мне об этом сказать.
«Вот гнида, – подумал Макс, – ко всякой ерунде привязывается! Но как быстро работает – уже и в «Люфтганзе» успел проверить, о чем я с ними говорил».
– С этим ясно, – продолжил Лангман, – но вот об этом разговоре вы тоже не упомянули.
Он снова показал на строчку в распечатке. Макс нагнулся над бумагой и прочел семизначный телефонный номер, который ему совершенно ни о чем не говорил. Пожав плечами, он повернулся к своему собеседнику:
– Я не помню такого номера. Может быть, это тоже телефон каких-нибудь служб отеля или аэропорта?
– У вас очень плохая память, – Лангман произнес это без осуждения, просто констатировал факт. – При
