сама опомнилась и отстранилась.
— Надо заняться завтраком. Скоро выходим, — прервал я неловкое молчание.
Девушка прикусила нижнюю губу и стиснула кулачки. Кажется, Эрхена с трудом удержалась, чтобы не накричать на меня. На ее щеке застыла одинокая слеза, и я не понял, не уловил, как вытер ее. В карих глазах тотчас вспыхнула надежда.
Мысленно обозвав себя идиотом и дураком, я попробовал исправить оплошность небрежным:
— Не переживай. Все остались живы.
Эрхена ничего не сказала, только упрямо поджала губы и выбралась наружу, оставив меня размышлять над собственным кретинизмом. Впервые за всю свою жизнь я пожалел, что не маг и не умею читать чужие мысли. Это было глупое пустое любопытство влюбленного дурака, который разрывался между мечтами и необходимостью.
Переборов желание хоть немного вздремнуть, я вылез вслед за девушкой — требовалось получить четкий ответ на два вопроса. Первый я услышал, не успев пройти и пары шагов.
Агаи, по-прежнему греющийся у костра, схватил меня за полу плаща и сказал:
— Дюс… Эти твари… От них исходит та же сила, что и от пауков! Это снова он! Тот колдун! Помнишь? Который уби… из-за которого с нами нет Таниты!
Мог бы и не напоминать! Этого мерзавца я не забуду, пока не отправлю в объятья Сторукого.
Я кивнул и отправился за Андру. Он стоял в задумчивости у лошадей.
Вампир окинул меня серьезным взглядом:
— Придется пожертвовать лошадью. Мои подданные пострадали, а охотиться нет времени. Какое животное вы нам отдадите?
Я пожал плечами:
— Самое слабое. Выберете сами.
Гибель одного коня — неприятная потеря, но не смертельная. Тут ничего не сделаешь, нельзя оставлять голодной нежить перед дорогой в Пустошь.
Вампир, уловив мое недовольство, улыбнулся:
— Не переживайте, свежих лошадей обеспечу.
Я усмехнулся: прожитые века сделали правителя этернус невероятно осмотрительным. Но сменные кони меня интересовали в последнюю очередь.
— Ваша светлость, — посмотрел я на князя, — поделитесь секретом…
Вампир повернулся ко мне вполоборота и заинтересовано поднял брови.
— Что же такого отвратительного вы узнали об этом проклятом пере?
Реакция Андру меня не удивила… Разве он хоть раз вел себя по-другому? Конечно же, наглый упырь тут же постарался поставить меня в тупик очередным вопросом! Даже двумя.
— Дюс, а вы пробовали посмотреть на людей иначе? Не так, как привыкли? Разве вы не наделены способностью видеть ауру?
Чтоб тебя чесотка прихватила, кровопийца клятый…
Я вздохнул, с трудом удержавшись от ругательства, и ответил:
— Андру, а просто сказать, как обстоит дело, вы не в состоянии?
Вампир с королевским величием кивнул:
— Разве не полезнее для вас познать в полной мере свою вторую сущность?
…!
В ответ на мое выражение лица, тонкие губы правителя нежити скривила едва заметная усмешка, которая, впрочем, тут же исчезла без следа:
— Боюсь, придется вас огорчить. У Агаи серьезные неприятности. Оперение этих тварей смертельно опасно. Это не яд, нет.
Упырь снизил голос до едва слышимого шепота, чтобы никто кроме меня не услышал:
— Ваш раб не отравлен, он заражен… не-жизнью. Я чувствую ее запах в его крови.
Новость оказалась настолько неприятной и неожиданной, что в первую минуту я не нашел ничего умнее, чем заявить:
— Что значит 'не-жизнью'? Такого слова-то нет.
Андру задрал свой породистый нос:
— Ну, если по душе больше слово 'смерть'… пожалуйста — ваш раб заражен смертью.
Упор нежити на слове 'раб' сильно меня задел, хотя упырь абсолютно точно отразил положение вещей. Из-за этого я высказался злее, чем хотелось бы.
— Меня совершенно не волнует, как вы обзовете эту болезнь. Меня интересуют лишь ее последствия. И еще… — я помолчал, сдерживая рвущееся наружу раздражение, но сорвался и прошипел: — Что значит 'чувствуете запах в крови'? Прекратите изображать Мо знает кого, и объясните толком!
Андру недовольно поморщился, но тут же взял себя в руки — на лицо вернулась привычная маска вежливого дружелюбия:
— Простите. Меня немного расстроило это происшествие. Попробую объяснить. Когда Агаи порезался, в его кровь попало нечто. Не яд, нет…
Вампир покачал головой, словно слов ему было мало:
— Не могу сказать, как называется эта дрянь, но кровь сирин, его плоть сразу стала меняться, от нее потянуло… не-жизнью. Насколько далеко зайдут изменения, и как быстро они произойдут, не знаю. Кем станет в конце концов ваш приятель, тоже сказать не могу. Скорее всего — обычным умертвием, хотя…
Правитель нежити зло прищурился:
— .. возможны разные варианты. Я бы на вашем месте не стал рисковать и убил Агаи раньше, чем живого в нем останется меньше, чем мертвого.
Мо шизане…. Криворукий недоучка, это надо же было так подставить самого себя на ровном месте?!
Андру помолчал немного, наблюдая за выражением моего лица, и улыбнулся:
— Рано еще по мальчику службу заказывать… Надежда на выздоровление есть. Ведь это всего лишь предположения. Пока я почувствовал только слабое изменение. Посмотрим, что будет дальше.
Я кивнул, хотя на душе стало муторно: поганый хрыч слишком любит смертельные пакости, чтобы ограничиться простой болезнью.
Меня замутило от мысли, что живой человек будет медленно, но верно превращаться Мо знает в кого, и никто ему не поможет. А затем и вовсе… чуть не вырвало, когда я сообразил, что тоже получил свою долю яда, еще большую, чем сирин.
— Андру, а мне вы ничего не хотите сказать? — окликнул я вампира.
Князь Пустоши скользнул по мне рассеянным взглядом:
— Нет. Разве что вы попросите объяснение еще какой-нибудь интересной загадке.
Ирония упыря вызвала новый приступ раздражения. Играть в дурацкие игры алхимика желания не появилось, поэтому я предпочел спросить в лоб:
— Во мне вы видите те же изменения, что в сирин? Я тоже заражен… не-жизнью?
Андру подошел поближе, взял меня за руку, с удивительным для подобной процедуры достоинством обнюхал мое запястье и изрек:
— Нет. Вас эта напасть не затронула. Вероятно, вы, Дюс, восприимчивы к не-жизни приблизительно так же, как я и мои подданные.
Последняя фраза мне совсем не понравилась — не хотелось иметь что-то общее с кровососами — но дышать все равно стало легче. Хвала Ирие, хоть тут пронесло! А то не хватало для полного счастья еще и нежитью стать.
Я глянул на вампира:
— Агаи надо предупредить.
Правитель этернус кивнул:
— Да. Он должен знать. Так будет легче следить за изменениями. Возможно, я ошибаюсь. А если даже нет… может быть, маг все-таки найдет способ справиться с чужим колдовством?
После завтрака, приготовленного на скорую руку, пока вампиры залечивали раны и утоляли свой голод кровью одной из лошадей, я отвел сирин в сторону и выложил ему все как есть. Не упустив ни одной,
