Соседи по купе попались как на подбор молчаливые и замкнутые в себе. Пожилая сухощавая мистрис в сером учительском манто и старомодном капоре, из которого ее маленькое личико выглядывало, подобно зверьку из норки. Мелкий чиновник Фахогильского магистрата, то ли писарь, то ли регистратор, пребывающий, похоже, в некоем неизбывном ужасе от жизни в целом. Два зажиточных фермера – русобородый постарше и черноусый помладше, с грубыми загорелыми лицами и лопатообразными ручищами. А еще закутанный в широкий черный плащ клирик неопределенного возраста и юноша-студент. Никому из них и в голову не пришло лишний раз приглядываться к отставному хромому офицеру с женой, чьи пожитки умещались в один саквояж. Эка невидаль!
– До Фахогила больше суток ехать, – тревожно напомнила Фэйм. – Вы сможете выдержать дорогу, милорд?
Росс решительно заверил, что для него не спать сутками вполне посильная задача. Дескать, как раз будет время почитать газеты. Зря, что ли, накупили их целый ворох, включая «Светские хроники» и «Деловой ежедневный листок». Но вдову Эрмаад по-прежнему терзали сомнения. Она-то знала, каким утомительным становится путешествие в дилижансе уже после первых двух часов пути. Тут волей-неволей глаза сами начинают закрываться.
Но Джевидж оставался непреклонен в своем желании совершить очередной подвиг человеческого духа, одержав верх над слабой смертной плотью.
«Проклятье! Ну почему все мужчины такие упрямые идиоты? – со злостью подумала Фэйм, глядя, как ее… соратник… теперь, пожалуй, уже можно назвать его соратником, демонстративно углубился в чтение. – Ведь задремлет ненароком. Хоть на мгновение, но утратит бдительность. И что тогда?»
Она так и не смогла забыть свой собственный путь из Эарфирена в Сангарру – почти семь суток беспрерывной тряски, из каждой щели дует, поясница болит, ноги затекли – сплошной кошмар, не имевший, как казалось тогда, ни конца ни края. Впрочем, бывший маршал Империи начинал свою карьеру простым гвардейским офицером, и тяготы воинской службы ему знакомы не понаслышке. Небось ночевок в чистом поле прямо на земле возле походного костра у Росса Джевиджа было предостаточно. Поэтому мистрис Эрмаад совершенно справедливо решила, что раз лорд-канцлер уже взрослый, то вполне может самостоятельно выбирать, каким способом ему приятнее над собой издеваться. Ему предложили подремать у нее на коленях, так чтобы Фэйм сумела вовремя употребить талисман? Предложили. Он категорически отказался от, как было замечательно сказано, «услуг няньки». Мистрис Эрмаад лорду Джевиджу не указчица и не нянька, это точно!
И пока похожая на мумию тушканчика учительница грызла яблоко, Росс вчитывался в газетные статьи, а все остальные в той или иной степени дремали, Фэймрил предавалась любимому развлечению последних, дай ВсеТворец памяти, десяти лет – самозабвенно и обстоятельно мечтала. В мельчайших подробностях, не пропуская ни единого пустяка, как, наверное, умеют только женщины. О том, как замечательно заживет в собственном столичном доме, пригласит кухаркой Биби Джетенгру и возьмет из сиротского приюта маленькую девочку… или мальчика… а может быть, сразу двух детишек. Впереди целая жизнь, и ее стоит посвятить чему-то достойному. Особенно если молодость безвозвратно загублена на самовлюбленного жестокого эгоиста. Да, так и будет. Пусть только лорд Джевидж восстановится в прежних правах, поможет ей сделать то же самое. И тогда… тогда Фэймрил Бран Эрмаад будет припеваючи жить со своими детьми: водить их на прогулку в зоосад или цирк шапито, учить музыке, а вечером укрывать одеялом и читать сказки. Разве она многого хочет? Нет, правда? Ее Кири могло бы сейчас быть четырнадцать. Фэйм почувствовала, как предательски щиплет под веками, и заставила себя сдержаться.
«Это всего лишь нерастраченные материнские инстинкты», – строго сказала она себе и приказала думать о чем-то другом.
Скажем, о том, каким чудом лорд Джевидж сумеет свернуть в бараний рог своих неведомых, но могущественных недругов. Ведь совершенно очевидно – тут ведь без магии не обошлось. Если колдуны умеют расщеплять кости и вытягивать жизненную силу, препятствовать зачатию, провоцировать приступы падучей и замедлять сердечный ритм, то отчего бы им не покопаться в чужих мозгах?
Вот и пойми, магия – это добро или зло? Или все вместе? Чарами можно спасти, но еще проще убить. Только почему же большинство чаровников предпочитают использовать свою Силу в качестве оружия? Но при этом очень обижаются, когда кто-то, как, например, лорд Джевидж, видит в них потенциальных опаснейших врагов.
Так это он судит, не пожив ни с кем из волшебников под одной крышей ни единого денька. А что тогда сказать о чувствах Фэйм?
Кто же знал, что Уэну, умному и воспитанному Уэну, либералу и прогрессисту, так неприятно будет слышать сдавленные рыдания молодой супруги, оплакивающей смерть новорожденной дочери, и он захочет избавить любимую женушку от страданий. Самым простым и радикальным способом, дабы не уподобляться «доброму» хозяину, рубившему собачий хвост не сразу, а по частям. При этом у бедной женушки никто не спросил согласия, когда на ее талию надевался красивый, расшитый дивными серебряными узорами поясок, вдруг она хотела бы еще раз пройти через беременность и роды. Но – нет, мудрому волшебнику виднее. Фэйм больше не будет рыдать ночами и отрывать своего занятого мужа от дел. У Фэйм больше не будет детей. Ни от Уэна, ни от любого другого мужчины. Здорово, правда?! Какой удобный выход из положения.
Магия не передается по наследству, ну разве что очень уж повезет и во внуках-правнуках прорежется волшебный дар. Колдуну талантливый ученик гораздо ближе и дороже родного сына – это знают все.
Сначала, помнится, Уэн кормил наивную супругу обещаниями снять заклятье, при условии ее хорошего поведения и послушания, превратив тем самым поясок в крепкий и надежный поводок. А потом в изрядном подпитии признался, что давным-давно уничтожил его, дабы не ввергать себя в искушение.
Но теперь… теперь все будет по-другому. Пусть только Росс Джевидж победит. Пусть он победит… победит…
Изображать несокрушимую уверенность в себе гораздо проще, чем испытывать ее на самом деле.
«ВсеТворец-Вершитель! Что ж дальше-то делать?» – отчаянная мысль грызла Росса Джевиджа изнутри, точно жук-короед старое дерево.
Разумеется, услышанное от мистрис Эрмаад воодушевило Росса несказанно. К титулу «лорд» прибавилось знание о знатности своего рода, пускай угасающего, но одного из самых знаменитых в Империи. Вдохновили и сделанная карьера, и нажитая репутация. Безымянный сумасшедший, припадочный и лишенный памяти, не просто вырвался из смирительной рубашки, он к тому же обрел имя и узнал немало о своей жизни. Не самой последней и бездеятельной жизни, надо заметить. Мэтр Амрит не ошибся в выводах, когда авторитетно заявлял, что его подопечный был воином. Об этом говорили не только шрамы на теле, но и способ мышления. И ведь не простым воином оказался, а полководцем и даже маршалом Эльлора. Право слово, Джевидж мог собой гордиться. Паскудным гадам, которые искалечили его разум, не удалось разрушить характер и сломить волю, а значит… Далее строгая железная логика рассуждений крошилась под действием ржавчины сомнений.
«Мы победим, Фэймрил, мы непременно победим!» – без остановки твердил себе Росс, но легче и спокойнее на душе у него не становилось.
С одной стороны, если ему до сих пор удалось преодолеть столько препятствий: осознать себя, найти Фэйм Эрмаад и обзавестись оружием, – то вполне вероятно, что и остальное окажется по плечу. А с другой стороны, до нарви-месяца так мало времени, просто катастрофически мало, а им еще нужно тайно добраться до Эарфирена, установить виновных, исправить… вылечить… исцелить, разоблачить заговорщиков и восстановить свой статус. Не слишком ли обширен список «добрых» дел и «скромных» подвигов для двух человек, до сих пор особо не обремененных благосклонностью Дамы Удачи?
На стороне Росса Джевиджа будет эффект неожиданности, на стороне его врагов – власть и магия. Но они не ждут подвоха, а лорд-канцлер не станет идти напролом. Зачем же учить столько лет военную стратегию, если не пользоваться своими знаниями на практике? Не так ли, господа?
Росс пониже опустил шляпу на лицо и стал изучать газеты на предмет новостей из жизни своего двойника – лжеканцлера Джевиджа. Долго искать не пришлось. 11-го числа последнего осеннего месяца
