что в гостях, что здесь свои порядки. И кому только пришло в голову кровососов приручать? Зачем? Не проще ли было их передавить? Увидев человека, желтокожую девушку в непонятном одеянии, Бёрн решил спросить, где кухня, – самостоятельно найти ее он так и не сумел.
– Спуститесь на первый этаж, – ответила на заданный вопрос незнакомка, совсем еще ребенок на вид, – там спросите у любого вампира, они отведут.
– Да мне у них спрашивать – так легче удавиться, – проворчал гигант.
– Почему? – Выщипанные в ниточку брови девушки удивленно взметнулись вверх.
– У нас дома с ними война уж полтыщи лет идет, – поморщился Бёрн. – Стольких моих друзей они погубили, что…
– Понимаю, – кивнула незнакомка. – Хорошо, я сама вас отведу. Меня зовут Юкио.
– Бёрн из Дорга, – представился оборотень. – А вы здесь кто?
– Воин Пути.
– Женщина?! – не поверил он.
– У нас так принято. – По губам Юкио скользнула вежливая улыбка, в которой, однако, легко ощущалась ирония. – Женщина может сделать то, на что не способен мужчина. И там, куда мужчине не проникнуть.
Внезапно внимание Бёрна привлекла жмущаяся к стенке очень красивая смуглая вампирша. Очень старая и редкостно сильная – подобной ауры у кровососов он еще не видал. Жуть, да и только – десяток подобных ему оборотней в клочья порвет и даже не запыхается. Тварь попыталась проскользнуть мимо, с таким непередаваемым ужасом смотря на стоявшую рядом с ним юную девушку, что гигант даже удивился. Это чем же можно было до такой степени запугать высшего?
– А ты что здесь делаешь, Даяна? – заметила вампиршу Юкио.
– Мне сказали, что я больше не нужна, госпожа… – простонала та, затравленно смотря на японку. – Меня отпустили…
– Рано. Спустись на второй этаж, там найдется, кому тобой заняться.
– Пощадите, госпожа! – взмолилась Даяна, падая на колени. – Я не могу так больше!
– Не можешь? – В голосе Юкио появился намек на удивление. – Никого не интересуют твои желания, арвад. Иди куда сказано! Спросишь Фумико, она знает, что с тобой делать. Тебе понравится ее богатая фантазия.
Вампирша глухо завыла от отчаяния, размазывая слезы по лицу.
– А ведь когда-то и перед тобой вот так стояли на коленях и умоляли пощадить их… – задумчиво протянула раскосая девушка. – Если честно, то мне интересно: а ты на моем месте пощадила бы? Только честно, я ведь все равно пойму, если ты солжешь.
Критянка вздрогнула, как будто ее ударили, и съежилась. Потом глухо сказала:
– Нет…
– Так чего же ты от меня хочешь? – развела руками Юкио. – Иди к Фумико, там тебя ждут несколько интересных сюрпризов.
– Ей было так же больно и страшно… – вдруг невпопад сказала Даяна, остановившимся взглядом смотря перед собой. – Так же больно и страшно…
– Да, так же, – подтвердила японка. – И даже больше. – Она подошла к критянке, наклонилась и добавила: – Иди, Даяна. Иди и испытай все, что должна испытать. Ты на правильном пути.
– На правильном? – Вампирша подняла наполненные слезами глаза, ее всю колотило.
– Да. Иди и прими свою судьбу с достоинством.
Даяна больше ничего не сказала, тяжело поднялась на ноги и поплелась прочь, держась за стенки. Ее продолжала бить крупная дрожь, критянка глухо всхлипывала, но шла.
– Извините, – Юкио повернулась к ошарашенному увиденным Бёрну, – но она – порученное мне дело. Очень неприятное дело, однако долг есть долг.
– Эт точно, – согласился оборотень, провожая недоуменным взглядом ковыляющую по коридору высшую. – Долг – он и в Мордоре долг, орку ясно. Токо что оно значит? Чего эта кровососка так рыдала?
– Она – одна из самых жестоких в прошлом. Пытала из любви к искусству. Занимаемся ее перевоспитанием, для чего пришлось заставить ее пройти через то, через что она заставляла проходить своих жертв.
– Нешто вампира чему-то научить можно? – Бёрн пренебрежительно повел плечами. – Пропащие они твари.
– Не скажите. – Юкио улыбнулась. – Тем более что они и не вампиры уже – Повелитель изменил их природу. Им больше не надо ни крови пить, ни силы из человека высасывать. Даже души кое к кому возвращаются. Вот есть, например, среди них одна девочка, которая умереть согласна была, но кровь человеческую пить отказывалась. Чего с ней только не делали – отказывалась. Они тоже разные, к каждому нужен свой подход, а понять – любой может, если правильно учить.
– Может, оно и так. – Оборотень растерянно почесал лохматую голову. – Нам как-то не до того – отбиться бы от сволочей. В край обнаглели, жить не дают.
– Полагаю, Повелитель придумает, чем помочь. – Девушка прищурилась, при этом ее глаза совсем превратились в щелочки. – Вам на кухню нужно было? Идемте.
Следуя за странной девушкой-воином, занимающейся крайне неблагодарным делом – перевоспитанием вампиров, Бёрн недовольно хмурился. Странное что-то в этом доме происходит. Вампиров перевоспитывать? На кой хрен? Перебить – и нет проблемы. Но это их дела, ему бы домой поскорее вернуться, да кинуть кой-кому весточку обо всем увиденном – дела не сильно веселые творятся. Даже старый друг Ригаан из этого паскудного Братства оказался. А Братство не поймешь. Сегодня оно за тебя, завтра против. Какое, в назгула, Равновесие? Или ты к Свету идешь, или во Тьму валишься, третьего не дано. И коли ради Света чего плохого сделано, то оно оттого только хорошим делается. Подумаешь, хоббитов вырезали. Значит, надо было! Так зато сучье Братство потом всех эльфов изничтожило. Тоже до последнего! Правых и виноватых, не разбираясь. А Повелитель их поганый светлых валар убил, да не убил даже, а как щенят шкодливых передушил. Кто ему, гаду такому, разрешал?! Сколько потом пришлось мучиться, заново иерархию Света создавая, только сам Эру и знает. А Тьма в это время крепла. Нет, что-то тут не так. А вот что именно, Бёрн понять не мог. Вспомнив бледную тварь, с которой говорил на пороге трактира Ригаан, старый медведь поежился. Жуть ходячая. Хорошо хоть не в их мир пришел, а то бы совсем весело стало.
– Вот и кухня, – заставил его опомниться вежливый голос девушки.
– Благодарствую! – поклонился Бёрн. – Желаю успеха в вашем нелегком деле.
– Спасибо, – тяжело вздохнула девушка. – Надоело мне Даяной заниматься донельзя, а выхода нет. Она – вассал госпожи, а значит, обязана понять все необходимое. Вот и сейчас придется идти и делать крайне неприятные для меня самой вещи, делая вид, что мне это нравится. Впрочем, долг не всегда приятен.
– По-моему, почти никогда! – хохотнул оборотень. – Только его за нас никто не исполнит.
– Вы правы, – согласилась Юкио. – Никто. А потому вынуждена попрощаться. Если вы не против, хотела бы как-нибудь угостить вас саке.
– А что это?
– Рисовая водка. Ее пьют подогретой.
– Водку – подогретой?! – Бёрн едва не поперхнулся от неожиданности. – Бр-р-р…
– Совершенно зря. – Девушка тонко улыбнулась, смотря на него с некоторой иронией. – Зависит от качества саке.
Эта кроха что, клинья к нему подбивает? Оборотень посмотрел на нее уже несколько другим взглядом и качнул головой – вполне ничего, фигурка точеная, по-своему даже красива. Экзотика, мать ее. А почему бы и нет? Когда это он отказывался от внимания юных девушек? Никогда, не дурак как будто.
– Дык чего ж отказываться? Можно и попробовать.
– Тогда я вечером за вами зайду. – Юкио бросила на него лукавый взгляд и исчезла.
Оборотень только глазами захлопал, пытаясь понять, куда она подевалась, потом мысленно сплюнул – на чистый пол он плевать не мог, стыдно ведь, кто-то мыл – и махнул рукой. Назгул их тут разберет.
Окинув заинтересованным взглядом огромное помещение, заставленное кучей непонятных штуковин,
