повернулась к нему:
– Что, Кащеюшка?
– Верни-ка его обратно, бабушка Яга, – безразлично приказал старик. – Мы с ним еще не договорили.
– Ох, ну ладно уж… Но только ради тебя… – проворчала старуха, ударяя истукана толстым концом прутика. – Отомри!!!
Оживший Акъял-батыр упал на колени, тяжело дыша. Пребывание в каменном состоянии не оставило приятных воспоминаний. В выпучившихся глазах появился легкий намек на страх.
– Батыр, ты немного не вовремя, – холодно сообщил ему Кащей. – Иногда я люблю под настроение побеседовать с такими, как ты – порой это бывает забавно. Но сейчас у меня, как видишь, гости – мы тут обдумываем, как нам лучше убить всех людей. Так что, сам понимаешь, ты нам мешаешь.
– Э?.. – непонимающе уставился на него Акъял-батыр.
– Чего тебе надо, егет? – бесстрастно спросил старик в короне. – Я что, и у тебя тоже жену украл?
– Жену?.. Какую жену?.. У меня вообще жен пока нет… – наморщил лоб батыр.
– Тогда зачем ты сюда явился? Что ты от меня хочешь? Золота моего? А тебе не говорили, что из моей казны еще никто не сумел украсть ни единой монетки? Или, думаешь, тебе посчастливится больше? Сомневаюсь что-то.
– Оставь свое золото себе! – гордо подбоченился Акъял-батыр. – Я пришел бросить тебе вызов, Кащей- бабай!
– Тебе что, больше нечем заняться? Зачем тебе это надо?
– Затем, что ты великий злодей!
– Разумеется, – не стал отрицать Кащей Бессмертный. – Да, я злодей, и меня это вполне устраивает. И что с того? Это что – единственная твоя причина?
– Конечно!
– Забавно. Хек. Хек. Хек. Очень забавно.
Кащей устало покачал головой.
– Как же вы мне надоели, – пробормотал он. – Скорей бы уж вас всех уничтожить, может, поспокойнее станет. Ладно, егет, будь по-твоему, раз уж тебе так втемяшилось. Исполню твое желание. На чем биться хочешь?
– На мечах, конечно! – загорелись глаза Акъял-батыра.
Кащей равнодушно повел дланью, и ближайший татаровьин, издевательски ухмыляясь, поднес юному герою его меч. Тот схватил его обеими ладонями, поднял над головой и широко улыбнулся.
– Перед кем красуешься-то? – безучастно спросил Кащей, поднимаясь на ноги и протягивая руку.
Из-за изголовья трона выползла черная змея длиной почти в пять локтей. Мелкие чешуйки блеснули в слабом свете свечей, усеивающих стены и потолок, и склизкий гад вполз на плечо Кащея, а оттуда скользнул к запястью. Кащей сжал ладонь, ухватывая кончик хвоста, и змея резко выпрямилась, в единое мгновение превращаясь в меч. Точно такой же длины, каким был в живом обличье, угольно-черный, буквально излучающий темноту, а лезвие волнистое, будто тулово змеиное, извивающееся.
Аспид-Змей – удивительный меч-оборотень, заветный кладенец Кащея Бессмертного. Ему нет преград, нет соперников. Кольчугу сокрушит любую – хоть медную, хоть железную, хоть льдокаменную. Несмотря на непомерную длину клинка, Кащей удерживал чудо-оружие без малейшего напряжения.
На лице Акъял-батыра отразилась некоторая растерянность. У него у самого был отличный меч, из превосходного булата, но все же самый обыкновенный, ничуть не волшебный. Тем не менее, батыр перехватил рукоять поудобнее, дико закричал и бросился в атаку, надеясь взять Кащея скоростью и молодецким натиском.
Увы, он недооценил противника. Перед ним стоял худущий старикашка – кажется, дунь и упадет. Но этот старикашка играючи ускользнул от бешеного града, обрушившегося на него, успевая увертываться от каждого из ударов. Сам он в атаку не переходил, лишь уклоняясь и безразлично глядя на беснующегося батыра.
Через несколько минут бессильного буйства Акъял-батыр все же сообразил, что с ним забавляются, как с неумелым щенком. Доблестный юноша закричал от гнева и обиды, удваивая напор. Смуглое лицо раскраснелось, в миндалевидных глазах набухли кровавые прожилки, на шее свирепо забилась голубоватая нитка.
В конце концов Кащею надоела игра. Он резко дернул запястьем, нанося один-единственный удар. Но этого вполне хватило. Аспид-Змей столкнулся с мечом Акъял-батыра, и великолепное булатное лезвие разлетелось вдребезги.
Тугарин резко дернулся – один из осколков вонзился ему в плечо, застряв между крупных чешуй. Бронированный ящер скрипнул зубами, выдергивая кусок металла, и слизнул раздвоенным языком выступившую кровь.
Акъял-батыр остался с рукоятью в руках. Его пальцы мелко дрожали – удар Кащея был так силен, что едва не оторвал противнику руки. Молодой башкир с недоумением посмотрел на то, во что превратился прекрасный клинок, перевел взгляд на чернеющий в бликах свеч Аспид-Змей и гневно отшвырнул прочь жалкий осколок булата.
– Что ж, убей меня, Кащей-бабай! – гордо выставил подбородок он. – Твоя взяла! Ты сильнее! Но клянусь великой птицей Самруг-кош, не будь твой меч зачарованным, тебе не удалось бы победить так легко!
– Ты в самом деле так считаешь? – равнодушно посмотрел на него Кащей. – Забавно. Быть может, ты желаешь получить еще один шанс?
