обес-с-спечению внутренней и внешней безопас-с-сности Империи. Пос-с-скольку в экономике я вс-с-се равно ничего не понимаю, а разведке, военному делу и дипломатии меня учили, и неплохо учили. Далее. Указ будет издан пос-с-сле с-с-свержения узурпатора, с-с-следовательно, с-с-соглас-с-сно законам Империи, приобретет с-с-силу неотменимого. Думаю, вам не нужно объяс-с-снять, что это значит?
Рейт молча кивнул, не глядя на Эфу. Он, как и все присутствующие в комнате, был хорошо знаком с законами Империи, которые установил еще первый Император. Действительно, первый указ, изданный после мятежа или предотвращения захвата власти лицом неимператорского происхождения, приобретал силу абсолютного закона и не мог быть отменен ни Императором, издавшим его, ни его потомками. Если Эфа подпишет этот указ, то Рейт станет ее законным соправителем.
– Я понимаю. – В его голосе не было злости, зато появилось искреннее недоумение. – Но зачем тебе это? Ты же сознательно ставишь под угрозу свою власть?
– Нет. – Эфа довольно оскалилась, наблюдая за изумлением, отразившимся на лице Рейта. – Пока я рас-с-споряжаюсь армией, разведкой и полицией, вы вряд ли с-с-сможете лишить меня влас-с-сти. А что до экономики, то ни я, ни мои дети никогда не будем прис-с-спос-с-соблены к тому, чтобы понять этот шарийс- с-ский лабиринт.
– Дети? – Рил подскочил в кресле. – А разве вы можете… – Он вдруг понял, что разговаривает с Императрицей, то есть с женщиной, и отчаянно покраснел.
Эфа ощутила его стыд и попыталась понять, чем вызвана такая странная реакция на безобидные, в общем-то, слова. Тут очень кстати в ее памяти всплыли уроки Горина – действительно, учитель рассказывал что-то о том, что в Империи не принято говорить с женщинами о деторождении, что это является крайней степенью невоспитанности, и тому подобную чушь.
– Да, я могу иметь детей. – Присутствующие удивленно уставились на нее, словно не могли поверить своим ушам. – Но, к с-с-сожалению, мои дети, с-с-сколько бы их ни было, будут только девочками. И унас-с- следуют вс-с-се мои с-с-спос-с-собнос-с-сти. – Эфа устало подняла глаза на пораженного герцога. – Я подумала, что тебе это с-с-стоит узнать заранее. Ведь это будут и твои дети.
– Ты хочешь сказать, что они будут так же выглядеть?
– Да. И не только.
– Но все равно со временем твои потомки станут более похожими на людей. А твой указ не оставит выбора и им.
– Не будут. – Эфа кивнула на Хальзара, неподвижно стоящего в углу и наблюдающего за их разговором с нескрываемым интересом. – Он обс-с-следовал меня. Мои генетичес-с-ские изменения доминантны и передадутс-с-ся детям в полном объеме, кем бы ни был их отец. Подозреваю, Император с-с-собиралс-с-ся разводить с-с-своих телохранителей ес-с-стес-с-ственным путем. Это ведь гораздо дешевле, чем с-с- создавать каждого с-с-с нуля.
Рейт тихо выругался и поинтересовался:
– А ты уверена, что Хальзар не ошибся?
– Уверена. Он прекрас-с-сный доктор, даже по меркам диинов.
– Понятно. – Рейт перевел взгляд на окно, за которым солнце медленно двигалось к закату.
Эфа уловила его мысли о том, что сегодня был очень долгий и трудный день, и не могла с ним не согласиться. Но предстояло еще много дел, и она торопилась поскорее избавиться от самого неприятного из них. Разговор доставлял ей одни неудобства. Следующие слова герцога заставили ее насторожиться.
– Значит, проблем с престолонаследием не будет. Уже хорошо. Тогда, полагаю, нам пора заняться неотложными делами по упрочению своей власти. Не хотелось бы в один прекрасный день проснуться и обнаружить, что меня свергли из-за моей недальновидности. Хальзар, я поговорю с вами позже, а сейчас прошу меня извинить.
Эфа проводила подозрительно легко согласившегося с ситуацией герцога удивленным взглядом и повернулась к Хальзару:
– Ладно, с-с-с ним я потом разберус-с-сь. Ты подготовил доклад о том, что проис-с-сходит в Империи?
ГЛАВА 3
Рейт сохранял невозмутимое выражение лица до тех пор, пока за ним не закрылась дверь императорского кабинета, а затем обессиленно прислонился к стене и закрыл глаза.
– Ты слышал это, Рил? Или мне все это только снится? Сегодня утром я готовился умереть, затем стал свидетелем государственного переворота, потом неожиданно оказался правителем огромной Империи, и под конец мне сообщили, что все мои дети будут точными копиями матери, которую я иногда боюсь, а все остальное время отчаянно мечтаю прикончить! Что может быть хуже?
– Не увидеть собственных детей. – Голос Рила, как всегда, звучал спокойно и рассудительно.
Герцог невольно улыбнулся старому другу:
– Наверное, ты прав. Но знаешь, я бы хотел попросить тебя держать меня в курсе всех ее замыслов…
– Я уже распорядился, милорд. Хотя не уверен, что это осталось для нее тайной.
– Не сомневаюсь. А теперь пойдем. Я собираюсь навести порядок во дворце и проследить за тем, чтобы починили систему безопасности.
– Мои люди как раз этим занимаются. Под присмотром диинов.
– Вот как? – Рейт помрачнел. – Значит, она мне все-таки не доверяет.
– Скорее вам не доверяет новый начальник имперской Службы безопасности.
– Да, и кто он? – Герцог невольно восхитился скоростью кадровых перестановок. Эфа определенно делала успехи на непростом поприще правителя.
– Это она, милорд. Хиза – сестра Хальзара.
– Великий Саан! Да дворяне поднимут вой до небес, если узнают об этом!
– Ну, официально начальником числюсь я. Что, должен заметить, очень предусмотрительно с ее стороны и еще более укрепляет легенду о том, что реальным правителем Империи являетесь вы.
Рейт восхищенно покачал головой. Эфа прирожденная интриганка! Теперь он был даже рад тому, что у него нет планов по отстранению ее от власти. Тягаться с ней в искусстве плетения заговоров ему было бы очень трудно. Словно прочитав его мысли, Рил вздохнул:
– Это даже хорошо, что вас никогда не привлекали интриги. Кто бы ни создал Эфу – это был гений, но если бы я его встретил, то пристрелил бы на месте, как бешеную собаку. Сотворить такое с разумным существом – в голове не укладывается!
Герцог согласно кивнул и поинтересовался:
– Интересно, а кабинет мне уже выделили?
– Да, милорд. Кабинет Великого канцлера. Эфа уже успела упразднить эту должность.
Рейт тихо рассмеялся:
– Ну тогда веди, старый друг. Посмотрим, какие проблемы необходимо решать в первую очередь.
Через час он уже не улыбался. Дела Империи были в таком состоянии, что можно было смело говорить об экономической катастрофе. Бунты на окраинах и бесконечные празднества в столице истощили казну до предела. Огромный внешний долг наводил на грустные мысли о неспособности человеческого сознания объять необъятное, а многомиллионные армии безработных угрожали голодом. Рейт просматривал отчет за отчетом и мрачно думал о том, что если учесть тот факт, что на стол Великого канцлера они ложились изрядно приукрашенными, то можно уверенно говорить о скором соскальзывании Империи в пропасть гражданской войны. Нужно было срочно принимать меры, но вот беда – познакомившись с министром финансов и его подчиненными, он приказал вышвырнуть их из дворца, как абсолютно некомпетентных бездарей. Рейт подозревал, что они получили свои должности не за собственные заслуги, а благодаря влиянию и знатности родителей. Стало быть, еще одна проблема – кадры. Где прикажете искать компетентных работников, когда все университеты Империи давно уже превратились в места для светских сборищ титулованной молодежи, а никак не обучения?
Рейт только прикоснулся к старомодному колокольчику, заменяющему в кабинете Великого канцлера коммуникатор, как дверь бесшумно распахнулась, и на пороге появился диин, откомандированный ему в помощь. Герцог попытался скрыть, насколько неуютно чувствует себя в присутствии своего помощника, но, как он и подозревал, не очень в этом преуспел.
