ног и глянул на экран. – Забавную все же вещицу вы тут придумали. Не приходило в голову воспроизвести в виде магического артефакта? Нет? Ну ладно, речь о другом. Начистоту так начистоту… Давай мириться! – после секундного размышления объявил он.
– В каком смысле? – спросил я.
– Да в самом что ни на есть прямом! – Заллус вновь изобразил лучезарную улыбку. – Оставим околичности. Конечно, у тебя были все основания относиться ко мне с неприязнью. Я забросил тебя на волшебный остров в полном неведении относительно того, чего от тебя жду на самом деле. Потом, узнав все необходимое, действительно собирался убить тебя, а заодно и всех прочих свидетелей. Догадываешься, почему?
Разумеется, я догадывался. Но сейчас неподходящий момент, чтобы демонстрировать сообразительность.
– Да кто тебя знает?
– Я рассчитывал поставить нового Хранителя: опять ни о чем не подозревающего, но предельно ограниченного, жадного и примитивного. Любой мир располагает подходящими кандидатурами для создания идеального чудовища. Однако отвага, с которой вы защищали Радугу, заставила меня передумать. Остров для вас теперь – нечто большее, чем просто клочок земли. Вы за него кровь проливали. Прикипели к нему… И уже ни за что не оставите.
– Это правда, – нахмурившись, сказал я. – И поверь, приложим все усилия к тому, чтобы ни ты, ни кто- либо другой не покусился на могущество Радуги.
Заллус щелкнул пальцами:
– А мне именно это и нужно! Поэтому я решил оставить вас в покое. Не веришь?
– Не нужно объяснять, – рискнул я показать осведомленность. – Черномор проболтался, что Радуга – это остров Творения. Видимо, возможности его Сердца безграничны… в принципе. Потенциально. Но для тебя это не имеет значения. Сам ты не можешь ступить на Радугу, а послать кого-то другого со своим желанием попросту не рискнешь. Да и бессмысленно это – желания с гонцом передавать. Даже преданный тебе человек, даже самый фанатичный последователь не воспроизведет твое желание в точности. Пусть несознательно – но извратит его своим личным взглядом. Я прав?
– Совершенно, – кивнул Заллус – Ты неплохо разобрался в механизмах Радуги. Правда, забыл кое о чем, но это уже детали.
– Не забыл, – улыбнулся я. – Сердце острова само выбирает, чьи желания исполнять.
– Вот именно. Сейчас его избранница – твоя Анастасия. Что ж! – Он развел руками. – Отнюдь не худший вариант! Возможно, один из лучших. Во всяком случае, самый для меня безопасный. Даже присутствие еще двух смертных ничего, в сущности, не меняет. Ни изобретательности, ни честолюбия им не хватит, чтобы помешать мне, а против тебя они не пойдут, даже если исчезнут дружеские чувства. Просто из банального страха. Итак, судьба распорядилась наилучшим образом. Два Хранителя, два любящих сердца! Наконец, вам хватило ума, поняв тайну, отказаться от соблазна поиграть во всевластие… Что таить, это важнее всего остального. Вы сумели понять самое главное! Пусть не мне, но и никому другому не удастся воспользоваться могуществом Радуги. Я доволен и больше не имею к тебе претензий.
Я помедлил и задал вполне естественный вопрос:
– Почему я должен тебе верить?
– А почему я должен волноваться из-за твоей веры или неверия? – весело ответил Заллус – Это ничего не меняет и, стало быть, несущественно. И все же – оцени жест! – я приготовил кое-что поубедительнее слов.
Сказав так, он наклонился к чемодану, щелкнул замками и толкнул его, придерживая крышку. Чемодан глухо стукнул и рассыпал по ковру пачки банкнот.
– Честно заработанные тобой миллионы! – объявил колдун. – На банковские операции, уж извини, времени и впрямь не было, но здесь вся сумма, набежавшая за твой испытательный срок. Шесть миллионов долларов, – вроде бы без нажима, но с явно голливудской интонацией уточнил он.
Надо же, какое забавное совпадение – я как раз сегодня, выбирая возможное начало запланированной книги, думал об этих миллионах. Совпадение – или все-таки предвидение?
Но это не суть важно, а важно сейчас другое: миллионы Заллуса появились на сцене отнюдь не случайно.
Да, не брошу я остров. Теперь, когда он перестал быть тюрьмой, я уже не мыслю своей жизни без него! Дома, конечно, бываю. Вот и вчера как раз привез еды с Радуги. Безработным ведь хожу, а самобранку в наш мир никак протащить не удается, но узелки с ее блюдами – вполне.
Возможно, придется-таки «толкнуть» в нашем мире два-три безобидных сувенира с Радуги. Деньги-то нужны. Ну хотя бы, пока не удалось восстановить запасы целительного зелья – уж бинты, марганцовка и йод должны быть в аптечке обязательно. Да и вообще, некоторый колорит современности не повредит. Нужно аккумуляторы купить помощнее – страсть как хочется протащить на Радугу магнитофон, а батарейки там почему-то садятся на удивление быстро…
Ладно, это потом. Сначала – самое необходимое: уже упомянутая аптечка и гостинцы.
Чтоб не забыть: котятам «Китикэт» и пластмассовых мячиков, а то резиновых им ровно на час хватает. Руде, так и быть, дам почитать воспоминания маршала Жукова, он очень просил что-нибудь по военному ремеслу будущего. Интересно и достаточно непонятно для пятнадцатого века. Платону – потом придумаю, сейчас он все равно в Новгороде пропадает уже который день. А Насте…
Помните, она про желание говорила, такое сильное, что рядом с ним всякое другое неуместно? Так ведь она его и не загадала. Слишком уважает меня для этого. И себя тоже.
Она мне созналась… Ну если коротко, это желание Насти имеет отношение ко мне – самое прямое отношение. Но количество лепестков на Аленьком Цветочке не меняется. Да и не нужно ему меняться, потому что давно уже, в сущности, ничего не надо загадывать…
Я все-таки не зверь какой бесчувственный, а человек!
По-настоящему-то загвоздка в другом: по большому счету наш мир абсолютно ничего не может предложить Радуге. Безделицы, которыми мы так старательно окружаем себя здесь, теряют всякий смысл, когда ты живешь по-настоящему…
Насколько понимаю, в тот момент, когда я размышлял над проблемой гостинцев, в непредставимой дали, в другом измерении говорящий котенок Дымок уже вовсю исследовал остров.
Впоследствии он так и не сумел припомнить, какую цель ставил себе, планируя поход. В любом случае скоро обо всем позабыл и переключился на игру «изгнание мерзких викингов с острова». Будучи один, он исполнял сразу все роли: был и отважным разведчиком папой, и грозным чудовищем дядей, и даже отрядом мерзких викингов, улепетывающих от вышеназванных героев.
Вот в этой-то, самой простой роли, подразумевающей паническое бегство, Дымок и свалился в ручей.
Там ручей-то, Господи… Строго говоря, он даже для котенка опасности не представлял, но в первое мгновение, очутившись в воде, Дымок этого, разумеется, понять не мог. Он испугался и закричал, причем выкрикнул имя того, для кого уже стало привычкой вытаскивать котенка из самых неожиданных мест.
…Я смотрел на вывалившиеся из брюха чемодана купюры и думал о том, что еще вчера утром миллионы Заллуса выглядели бы для меня иначе. Это были бы легкие миллионы… Нет, не такие, как легкий и веселый миллион Остапа Бендера, скорее всего, попав ко мне, миллионы Заллуса быстро превратились бы в трудовые миллионы, помогли мне осваивать Радугу. Я уже думал об этом: современные инструменты, стройматериалы, может, какая-то техника, бытовые приспособления – мало ли?
Но сегодня это были уже страшные деньги – куда там страшному миллиону Корейко! Нет, тут посложнее… И вроде бы никакой определенности, ни четкого представления об опасности, только настойчивое чувство: берегись!
Впрочем, что ж тут гадать, суть очевидна. Вчера еще были рамки и границы, а сегодня они уже не довлеют надо мной. И миллионы не помогут мне на острове: теперь деньги мне вообще не нужны там. Ибо на Радуге есть тайна тайн, рядом с которой все остальные символы могущества смешны и ничтожны.
Поход по магазинам завершился. Я шел домой, помахивая пластиковым пакетом, и мыслями был уже на острове, как вдруг из воздуха прямо передо мной возникло нечто серое и пищащее:
