— А теперь, прежде чем мы спустимся, еще одно, — шепнул Тжонг, сидя на коньке стены как воробей.
Он полез в мешочек, привязанный к поясу, и достал оттуда пригоршню какого-то светлого порошка.
Дунул на порошок — светлое, серебристое облачко окутало и его и Юйлин.
— Этот порошок сделал нас невидимками, — пояснил Тжонг. Скомандовал веревке: — Спускаемся!
И веревка послушно исполнила приказ хозяина.!
Оказавшись на земле императорского дворцового комплекса, Юйлин почувствовала необычайное волнение. И тут же чуть не вскрикнула от страха, но усилием воли заставила себя сдержаться — в нескольких шагах от них прошли ночные стражники с ярко горевшими масляными лампами.
Когда стражники были далеко, Тжонг сказал шепотом:
— Что я тебе говорил? Они нас не видят и не слышат, этот порошок действует безотказно.
— А откуда у тебя этот волшебный порошок?
— Его дал мне мой учитель. Он научил меня еще многим волшебным приемам.
— Я бы тоже хотела научиться…
— Жене вора не обязательно самой быть воровкой, — усмехнулся Тжонг. — Идем. Ночь нас не будет ждать.
Они быстро, перепрыгивая с крыши одного здания на другое, добрались до главных императорских покоев. Юйлин удивлялась тому, как быстро бегут ее ноги, как делают гигантские скачки, да и все тело при этом не чувствует ни малейшей усталости. Видно, волшебный порошок обладал еще и такими свойствами. И Юйлин мысленно поблагодарила учителя Медноволосого Тжонга.
— Здесь находится опочивальня императора, — шепотом сообщил Юйлин Тжонг. — Видишь вон те окна, что едва светятся? Но мы не пойдем через окна, не душегубы же мы какие-нибудь. Мы войдем через двери, как и подобает лекарям и достойным жителям Империи.
Юйлин усомнилась в том, что их с Тжонгом можно назвать достойными жителями Империи, но смолчала и последовала за возлюбленным.
У первых дверей, разумеется, стояла стража — недремлющая и вооруженная до зубов. Но Тжонг поднес к губам какую-то трубочку, дунул в нее — в шеи стражникам впились тоненькие иглы. Теперь стражники стояли по-прежнему, но глаза их остекленели, а тела казались деревянными.
— Они спят и проспят до тех пор, пока я не вытащу иглы, — сказал Тжонг. Он поводил ладонью над замком, тот щелкнул и открылся.
— Чудеса! — ахнула Юйлин.
— Воровская волшба, — кивнул Тжонг.
Они вошли в огромные дворцовые покои.
— Это зала перед опочивальней, — шепотом сообщил Тжонг. Здесь тоже находится охрана, а также евнухи, приставленные выполнять любое желание императора…
— Как ты их всех усыпишь? Неужели у тебя хватит стрел на такую прорву людей?
— Нет, — самодовольно усмехнулся Тжонг. — Я не стану их усыплять, потому что они и так дрыхнут без задних ног, презрев свой долг перед государем. Идем к лестнице, только тихо. Нам надо подняться в опочивальню.
Лестница, вся резная и узорчатая, даже не скрипнула под легкими шагами вора и его подруги. Перед дверями опочивальни дремали на стульях два евнуха Тжонг повел рукой перед их носами, и они захрапели вовсю.
— Усыплять бдительность легче всего, — сказал Тжонг и с помощью воровской волшбы отпер дверь.
В опочивальне еле горели круглые шелковые фонарики-ночники. В их свете роскошная позолота и яркие тяжелые шелка занавесей казались тусклыми и ненастоящими. Здесь было много цветов — их густой, тяжелый аромат почему-то напоминал о тлене и смерти.
Юйлин со священным ужасом посмотрела в сторону задернутого занавесями императорского ложа.
— Неужели мы подойдем к самому императору?-испуганно прошептала она.
— И подойдем, и станем говорить с ним, — уверенно заявил Тжонг. — Ведь император — отец подданных, мы, выходит, его дети. С чего детям бояться отца?
— Но наш разговор услышат!
— Нет. Есть заклятие, которое я наложу, чтобы ни одно слово, произнесенное в стенах этой комнаты, не было услышано снаружи. Не волнуйся. Я знаю свое дело. — Тжонг пробормотал заклятие, вздохнул: — Ничего не поделаешь, от этого заклятия мы с тобой стали видимыми. Порошок не действует. Ну да ладно, все равно сюда никто не войдет. Настало время навестить императора.
Они с Юйлин подошли к ложу, Тжонг бесстрашна отодвинул занавесь, и Юйлин, трепеща, увидела спящего повелителя Яшмовой Империи.
Жэнь-дин выглядел совсем юным и при этом невероятно изможденным. Лицо в свете ночных фонариков казалось безжизненным, вокруг закрытых глаз залегли синеватые тени, губы были бесцветными и покрыты сухими корочками…
— Ого, — тихо присвистнул Тжонг. — А дело-то гораздо серьезнее, чем я ожидал.
— Что такое? — спросила Юйлин.
— Наш государь при смерти, — ответил Тжонг. — Видно, плохо его лечат дворцовые лекари!
Тжонг наклонился над лицом Жэнь-дина и послушал его дыхание. Потом выпрямился и гневно сверкнул глазами:
— Мерзавцы, неучи! Они думают вылечить нервное расстройство смесью миндального молока и гипса! Да это убивает императора вернее, чем яд! Он истощен!
— Как ты догадался? — спросила Юйлин, но Тжонг будто и не слышал этот вопрос. Он бесшумно придвинул к ложу императора маленький столик и принялся вытаскивать из складок своей одежды какие-то связочки кореньев и травы, бутылочки с настойками, чашки с порошками. Последней на свет явилась маленькая медная ступка с пестиком — неизменный спутник всех лекарей.
— Я приготовлю целебную смесь, а ты мне поможешь, — сказал Тжонг Юйлин. — Умеешь пользоваться пестиком и ступкой?
— Да уж как-нибудь, — усмехнулась Юйлин.
— «Как-нибудь» не надо, нужно все делать очень тщательно. От этого зависит жизнь императора, — сурово заметил Тжонг. И Юйлин посерьезнела:
— Я приложу все усилия, поверь!
И началось составление лекарства. Тжонг выбирал из пучков какие-то особые корешки и травы, тщательно осматривал и обнюхивал их, потом клал в ступку, а Юйлин растирала их в порошок, постукивая пестиком. Затем пришел черед жидкостей и какой-то густой мази, остро пахнущей травами. Тжонг дал Юйлин маленькую деревянную лопаточку, чтобы как следует все перемешать. Затем он вынул из рукава плотный шелковый лоскут и выложил на него густую смесь из ступки. Запах при этом был такой, что Юйлин еле удерживалась от того, чтобы не зажать нос, но Тжонг смотрел строго и внимательно, и она прониклась его настроением.
Тжонг плотно увязал лоскут со смесью, получилось нечто вроде шарика с выступившими по шелку зеленоватыми каплями. И этим шариком вор-лекарь принялся осторожно протирать лицо императора, несколько капель он выдавил на бескровные губы Жэнь-дина. В этот миг император раскрыл рот, вдыхая, и жидкость попала ему в рот.
— Все, — сказал Тжонг. — Остается только ждать.
— Чего ждать? — спросила Юйлин.
— Того, что он очнется от своего смертного сна.
Ждали они недолго. Император закашлялся, глубже задышал и вдруг открыл глаза. Тжонг поклонился ему:
— С возвращением к жизни, ваше величество! Вы были на пороге смерти, но мы не позволили вам умереть.
— Кто вы? — прошептал император.
— Государь, вы еще слишком слабы, чтобы говорить. Поверьте нам, мы ваши преданные слуги и клянемся солнечным диском в том, что не причиним вам никакого зла. Я лишь смиренный и недостойный
