уж и в замке побывала, и с графом глазками перестреливаетесь.
Вот уж охранник — дотошней старушек на лавочке перед подъездом!
— А это вон что за тетенька? — сменила я тему, кивнув на молодую темноволосую женщину, появившуюся возле «баррикад» секретарши. Внутренний голос подсказывал мне, будто я уже встречала сию особу, и даже не однажды. Но я не решалась верить своим глазам. Слишком странным, подозрительным это было бы совпадением! Либо сама эта особа отличалась особенной наглостью.
— Эта? Так это звездочка наша ясная! Ведьма высшего пилотажа. А с чего она сюда заявилась?… Эй, Стелла!
Колдунья обернулась и одарила привратника (и меня заодно) солнечной улыбкой.
— Стелла, ведьма старая! Ты где столько времени пропадала? И с какой такой радости сюда приперлась? Ежели Тони узнает, он тебя на сотню фей порвет.
— Но ведь ты ему не скажешь, правда, Аидушка? Пожалуйста! — И, подмигнув желтым глазом, ведьма испарилась. Растаяла в воздухе.
— Что я, самоубийца? — проворчал коротышка. — Мне мои хвостик-рожки еще дороги, пусть сами по себе отношения выясняют…
— У тебя правда есть хвост? — поинтересовалась я.
Пухлые щечки расцвели маковым цветом, Аид смутился и поспешил улизнуть.
Ура! Двери кабинета распахнулись. Я вскочила, вся изнывая от неосведомленности.
— …Вик, это все равно не могла быть Стелла.
— Энтони, откуда ты знаешь? Она старая ведьма с кучей козырей в рукавах!
— Тони, — робко встряла я, — тут только что была…
— Потом! Позже поговорим, — отмахнулся Энтони. — Меня сейчас больше волнуешь ты.
Боже мой, как неожиданно!
— Что с тобой делать, Венера?
— А может, как обычно? Память стереть, да и дело с концом? — предложил Вик.
— Не выйдет, к сожалению. Сам посмотри — тут никакой блок не удержится. Только пулю в висок.
— Ну что вы, дети мои! — вмешался Джеймс, заперев кабинет. Как вовремя! — Дарами судьбы разбрасываться нельзя. Где вы еще найдете в наше время такой нежный цветок? — И, галантно поцеловав мне руку, добавил: — Чтоб все трое обязательно явились на бал. Повторяю — трое!
Уже покинув бюро, Вик заявил:
— О чем Рыжий только думает?! Вместо того чтоб делом заниматься или нормально оттянуться, теперь весь вечер придется угробить впустую на светские любезности с кучей чертовых бабушек! Да еще девственницу на бал нечисти приведите! Ну Дыркина-то зачем ему там понадобилась?!
— Да? Зачем мне…
— Закуской будешь, — отрезал Тони.
— В таком виде? Да на нее ни один вурдалак не позарится. Что же нам делать? — вопрошал Вик, заламывая руки в лучших традициях древнегреческих трагедий.
А Энтони окинул меня оценивающим взглядом и загадочно так усмехнулся:
— Вик, ты в детстве в куклы играл?
— С ума сошел, да?
ГЛАВА 17,
в которой надо мной издеваются прям как хотят!
Со статусом куклы пришлось смириться. Потому как возвращаться домой я не собиралась — пока не уясню, что к чему и чем дело кончится. Так я прямо и заявила: не отделаетесь, говорю, от меня, и не мечтайте! На что Энтони кротко вздохнул и повез нас в супермаркет.
Первой остановкой в нашем магазинном маршрута значился отдел дамских сумочек. Тони с придирчивым занудством выбрал самую хорошенькую (не из дешевых) сумочку и кошелечек к ней, куда положил несколько хрустящих купюр.
— В жизни не видел девушек без сумочек, — пояснил он, сунув мне покупку. — Так что давай, Венера, быстренько дуй за начинкой. Боюсь, тебе придется у нас задержаться, по крайней мере на ночь. Только губную помаду здесь не покупай, я знаю местечко получше.
Сначала я чувствовала себя немного неловко: принимать подарки от молодых людей не в моих правилах. Но, миновав четвертый этаж универмага, решила, что ничего аморального в данной ситуации не наблюдается — раз уж меня похитили против моей воли, будьте любезны обеспечить девушку носовыми платками.
Где-то через четверть часа… Ладно, через полчаса я нашла парней в отделе, посвященном домашним питомцам. Продавщица упаковывала кошачий шампунь и аэрозоль от блох для собак в подарочную обертку с бантиком, а ребята спорили, какой ошейник больше понравится Князю — зелененький с кулоном-рыбкой или ажурная цепочка из переплетенных сердечек.
— Венера, а ты как думаешь? — спросил Тони.
Я отдала голос за рыбку — выбор Вика. Энтони фыркнул и купил оба.
Далее мы отправились в странное, на мой взгляд, заведение, совмещавшее в себе магазин одежды, ателье, парикмахерскую, салон красоты и имидж-агентство. А выглядело это так.
— Месье Антуан, мы по вас соскучились! — возвестила встретившая нас девица, чудовищно картавя на парижский манер. — Специально для вас у нас есть эксклюзивные модели жакетов в строгом военном стиле!
— Прекрасно, Мари. Но сначала нужно заняться моей дамой.
Какой ужас скрывался за этими словами!
Меня повели в отдельный кабинет. Пока две девушки снимали с меня мерки, вертя в разные стороны одновременно, Энтони вполголоса совещался со стилистом, капризно надувшим накрашенные губы. Потом он полистал каталоги и, ткнув пальцем в образец, категорично велел сделать из меня блондинку.
— Не хочу блондинкой! — взвизгнула я. — Мне не идет!
— Не возражай, Дыркина, — ответил Вик, усевшийся в уголок со стопкой модных журнальчиков. — Ты его пленница, и сыр рыцарь будет пытать тебя, как только ему вздумается. Короче, живой тебе отсюда не выйти. Смирись!
Энтони на это и ухом не повел, всецело занятый объяснением стилисту, в каком виде он желает получить меня обратно. (Я кое-что расслышала насчет прически, и мне стало страшно.) А потом, бросив, что скоро вернется, ушел в сопровождении смазливой модистки, оставив меня на растерзание парикмахерше и маникюрше.
С запрокинутой головой в мыльной пене и с оттянутой рукой с растопыренными пальцами, я слабым голосом поинтересовалась у Вика:
— А ты почему тут остался?
— Ненавижу парикмахеров, — ответил он, разглядывая моделей на развороте глянцевых страниц. — За мой прикид и так каждые полгода приходится расплачиваться жуткой головной болью. Лишний раз терпеть мучения не собираюсь.
«Да уж, красота требует жертв», — подумала я, покосившись на золотые косички. Лишь бы из меня не сделали приемную дочь черного континента! Хуже может быть только лысый череп… К счастью, раньше я не слышала, чтоб лысых девушек разделяли на блондинок и брюнеток. Ведь Энтони не совсем же маньяк?…
Пока я претерпевала страдания перерождения прически, как то: мойка, сушка, окраска, стрижка, завивка, укладка и прочая, — а также манипуляции с маникюром, я успела выведать у Вика Ронана много чего интересного.
Во-первых, он, оказывается, прекрасно владеет русским языком — якобы выучил двести лет назад. И потому мы могли спокойно болтать о разных разностях, не опасаясь показаться модисткам парой
