«мяу!».
Воин из клана Котов вздрогнул, как от удара, а потом обежал вожака и остановился перед ним.
– Зачем ты это сказал? – грозно спросил он.
Вожак остановился, посмотрел вниз, на маленького воина, а потом сказал таким же усталым голосом, как говорил до этого о Хранителях:
– Извини, Симорли, я не хотел оскорбить тебя. Но иногда, когда я тебя вижу, мне хочется мяукнуть. Может, я чего-то недопонял или отупел от усталости. Извини, больше я так шутить не буду.
Пока Крисс-Танн говорил, я придерживал Игратоса за плечо. Он ведь тоже устал и мог забыть, как опасно подходить к воинам, готовым к поединку.
Кот долго молчал, а когда заговорил, в его голосе уже не было злости.
– Я принимаю и прощаю. Ты не обидел меня, – торжественно сказал он. – Только ты так больше не шути. Я родился в клане Котов и горжусь этим. Не все наши мужи имеют право на такой крик – только воины. Для других он запрещен. Только большая война может снять запрет, но... я не хочу жить в тот день, когда будут убивать мой клан.
– Я не знал этого.
Вот теперь вожак не улыбался.
– Я так и понял, – кивнул молодой воин. – Те, кто знает, так не шутят. А теперь, когда мы обо всем договорились, может быть, пойдем дальше? Я очень хочу пить.
Это так не вязалось с его недавним грозным видом, что я тихо фыркнул, а вожак засмеялся. Кот немного подумал и тоже стал смеяться.
В их смехе мне послышались облегчение и радость: обида прощена, извинение принято.
Мне нравилось смотреть на них, слушать, как они смеются. Хорошо, что все закончилось так. Не каждый день делаются опасные ошибки, и не все остаются живыми, чтобы исправить их.
Хорошо, что эти двое остались жить. Я уже привык к ним. Надеюсь, мне не придется выбирать между ними. Ведь это будет трудный выбор. Но если мне доведется выбирать: они или Игратос, то я отдам обе их жизни за жизнь его одного. Мне бы очень не хотелось делать такой выбор, но если придется...
36
«А ведь ты едва не вляпался, Крис», – сообщил я сам себе.
Мысленно, конечно, сообщил, но только так и можно с собой разговаривать, если не хочешь оказаться в психушке. В мире так много «добрых» людей, которые всегда готовы помочь ближнему попасть в психушку, а потом они еще и хвалятся своей добротой. Ненавижу таких добреньких! Отстреливал бы!
«Спокойно, Крис, спокойно. Все это от нервов. А нервы надо беречь и... стеречь, чтобы никого не покусать в таком состоянии. Лечение придется оплачивать за свой счет».
Я рассказывал себе старый анекдот, чтобы отвлечься от главного: я действительно едва не вляпался. Еще немного, и рыжий объявил бы мне войну.
«Оскорбитель чести всего клана! Солидно звучит? То-то же. Тебе смешно, Хранитель?»
«Нет, не смешно, – тут же отозвался мой сосед по черепушке. – Совсем не смешно. Между прочим, в нашем мире войны начинались и из-за меньших пустяков».
«Какое совпадение! В нашем – тоже».
«Тебе повезло, что удалось договориться с молодым воином. – Хранитель не принял моего легкомысленного тона. – Это надо же додуматься: сказать “мяу!”, и кому... Ты бы еще помурлыкал ему!»
«И что?..» – мне вдруг стало очень интересно.
Да и Хранитель никогда не был таким возмущенным. Обычно возмущаюсь я, а он общается со мной, как терпеливый и много повидавший мудрец.
«И то! – передразнил он меня. – Извинениями бы не отделался. Один из вас покинул бы мир живых».
Я не сразу сообразил, что он имел в виду.
«Как же ты любишь выспренно выражаться! Нет чтобы проще сказать: Малыш попытается тебя убить... а то “покинуть мир живых”! С ума сойти, какая тяжеловесная конструкция. И куда попадают в таком случае, в мир мертвых, что ли?»
«Вот видишь, ты все правильно понял и правильно сказал. Можешь ведь, когда захочешь».
«Да не хочу я, не хочу! – Похвала Хранителя меня почему-то разозлила. – Это я от тебя заразился».
«Заразиться можно только болезнью».
«Ну хорошо, тогда набрался».
«Набраться можно только плохого», – продолжал занудствовать Хранитель.
«Вот и я о том же. Разве от тебя можно набраться чего-то хорошего?»
На мой выпад ничего не ответили. Собеседник сделал вид, что ужасно обиделся. Похоже, я самую малость увлекся.
«Даже не представляю, что делал бы, если бы не договорился с Малышом». – Я стал нащупывать путь к примирению. Вспомнил, что у меня есть вопрос к Хранителю.
«Вот только притворяться не надо, – тут же отозвался он. – Сделал бы то же самое, что обычно делал с теми, кто тебе мешал в твоем мире. Или с теми, в Чаше Крови, кто стоял у тебя на пути к спасению».
А вот это уже удар ниже пояса. Неприятно, конечно, но я давно научился справляться с такими ударами. Вот только хорошее настроение при этом исчезает без следа.
«Может, ты и прав, но знаешь, я рад, что мне ничего не пришлось делать с Малышом. Хорошо, что все так получилось».
Когда я закончил свое мысленное выступление, не только хорошее настроение, но и нормальное ушло, не попрощавшись.
Хранитель, конечно, прав: не все шутки моего мира правильно воспринимаются в этом. Не стоило мне так глупить, надо было хоть подумать, сможет ли понять эту шутку кот-оборотень, а уж потом... Ведь Симорли только похож на человека, а внутри него сидит дикий зверь, хищник.
«Вот и не забывай об этом!»
Хранитель вмешался в мой мысленный монолог, но я сделал вид, что ничего не слышу, и продолжил разговор с собой:
«То же самое относится к старине Мерантосу и его сыночку. Не знаю, что за звери прячутся в них, но точно не ангорские хомячки».
«Медведи, – подсказал Хранитель. Похоже, он пытался извиниться за свою грубость. Как мог. – Они оба из клана Медведей».
«Вот как? Мне всегда везло на интересные компании. – Я тоже делаю шаг к сближению. – Кстати, об Игратосе. Кажется, у парня серьезная проблема с ногой, нужно как-то помочь... – Я оглянулся, чтобы Хранитель смог посмотреть на Мерантоса, который в очередной раз поднимал раненого. – Парень опять в обмороке, а он не похож на неженку. Можешь помочь? Советом, конечно. Руками я буду действовать сам».
