совместительству душевнобольной? Наверное, нет, поскольку в его досье о такой патологии нет ни слова, в противном случае его кандидатура даже не рассматривалась бы. Но как подобное отклонение психики можно не заметить?! Эра не знала, что и думать, вообще-то уже довольно давно в обитаемой Галактике разумные существа, утверждающие, что они слышат голоса богов, демонов или злобных (добрых) – как кому нравится – инопланетян, в первую очередь отправляют на обследование к врачам определенного профиля. А потом обычно подвергают длительному лечению с непредсказуемым результатом. К диинам, правда, это не относится. Поскольку если кто-нибудь из них и слышит голос у себя в голове, то это обычно оказывается другой диин, которому нужно срочно что-то ему передать, телепатия – это не душевная болезнь, но люди ею не владеют.
Принцесса первый раз сталкивалась с тем, что человеку, утверждающему, что он слышит Саана, не только безоговорочно верят, но еще и умоляют пересказать им монолог божества. Когда она это услышала, то сначала подумала, что у нее от переживаний, связанных с предстоящей помолвкой, начались слуховые галлюцинации… Или каанцы каким-то образом узнали о способности диинов, и не только их, улавливать звуки сквозь звуконепроницаемые для людей двери и подготовили обманку, чтобы ненавязчиво дать понять излишне любопытным нелюдям, что их любознательность не приветствуется. Однако эмоции придворных подтверждали их искреннюю веру в то, что они говорят, и от этого ей становилось здорово не по себе. Все- таки хорошо, что Империя этих сумасшедших находится достаточно далеко от Империи тысячи солнц и не имеет с ней общих границ! Воевать со сколь угодно умным и хитрым противником – это одно, а отбиваться от безумца, который сам не знает, что придет ему в голову в следующий момент, и действует исходя из посетивших его божественных откровений или пророчеств очередного ненормального, почитаемого за глас бога на земле, – тут никакой армии не хватит!
Эра сердито фыркнула, еще раз бросила взгляд на дверь, за которой, судя по невнятному бормотанию на одном из мертвых языков, снова молились, и решительно зашагал по коридору, стремясь убраться как можно быстрее из той части летней резиденции, где разместили делегацию каанцев. Она приняла решение, и ничто на свете, даже личное требование Саана, не могло его изменить: принц Шааскин не станет ее мужем ни при каких обстоятельствах!
ГЛАВА 8
Цаакеш Нурлисс, царевич царства Нур, обвел комнату растерянным взглядом и беспомощно нахохлился, перебирая тонкими пальцами вычурную бахрому, украшающую его парадный пояс. Его свита только что занялась обустройством в выделенных для нее покоях и на несколько минут умудрилась оставить своего господина одного, причем именно тогда, когда ему так требовалась помощь! Цаакеш еще раз внимательно рассмотрел длинный ряд приготовленных для него вечерних костюмов и обиженно поджал губы. Ему хотелось все бросить и никуда не ходить, и пусть будет что будет! В конце концов, он не обязан ломать себе голову над тем, что именно следует надеть на первый из длинной череды приемов, запланированных Ее Величеством Императрицей, для такой работы у него есть слуги! Вот только они почему-то вечно норовят увильнуть от своих обязанностей и переложить решение подобных вопросов на его плечи. Несправедливо! Царевич мрачно покосился на большое, во всю стену, зеркало, беспристрастно отражающее все многообразие представленных на его суд нарядов, и почувствовал, как к горлу подступает знакомая паника. Он никогда не сможет разобраться во всем этом! Здесь же не менее десятка костюмов, да еще и с аксессуарами! Тут и за год не поймешь, что к чему, а у него всего пара часов!
Внезапно он вспомнил, как отец всегда повторял, что нерадивых слуг следует призывать к порядку, что это право, а порой и обязанность каждого, кто от рождения наделен властью приказывать. Но вот как это сделать? Новая дилемма! Теперь еще нужно решить, каким образом он должен наказать за подобную провинность… и кого! И, как на зло, нет никого, кто бы мог ему подсказать в такой непростой ситуации подходящий вариант действий. Цаакеш потерянно воззрился на плотно закрытые двери своих покоев, мечтая, чтобы сию секунду кто-нибудь к нему зашел и помог во всем разобраться. Словно в ответ на его безмолвный призыв створки бесшумно распахнулись и на пороге склонился в предписанном поклоне высокий смуглый мужчина, который вот уже на протяжении девяти лет исправно брал на свои могучие плечи невыносимый груз обязанностей по принятию и исполнению решений, возложенный на царевича жестокой судьбой. Цаакеш радостно улыбнулся своему избавителю и помахал рукой, требуя оставить церемонии и наконец войти внутрь, ему не терпелось обсудить со своим воспитателем возникшие проблемы:
– Шесс, как хорошо, что ты пришел! Ты представляешь, слуги опять манкируют своими обязанностями! Что мне с ними делать?!
Наставник царевича изобразил на своем красивом, породистом лице удивление вперемешку с возмущением и хорошо поставленным бархатистым голосом промурлыкал:
– Не может быть! Неслыханно!! Если позволит Ваше Величество, я с этим разберусь и накажу нерадивых слуг с должной строгостью.
– Конечно, позволю! – Цаакеш с облегчением улыбнулся. Как всегда, с появлением Шесса его проблемы исчезали просто с умопомрачительной скоростью и без малейших усилий с его стороны… что тоже немаловажно! – Но не сейчас, сейчас ты должен помочь мне решить, какой парадный костюм выбрать для сегодняшнего приема. У меня почти не осталось времени, а я понятия не имею, как подступиться к этому делу!
– Понимаю. – Воспитатель озабоченно нахмурился. – На первом приеме вы должны предстать во всем великолепии, чтобы не уронить честь вашей страны. Но в то же время не следует одеваться чересчур вызывающе, это может вызвать недовольство хозяев и ухудшить отношения между Императрицей и вашим венценосным дедом. К тому же следует учитывать и то, что вашей целью является понравиться даме и по возможности привлечь ее внимание к своей персоне. Действительно сложный выбор, трудно подобрать одежду, отвечающую всем этим требованиям. Ваше Величество, полагаю, вам необходимо тщательно изучить предложенные вашему вниманию костюмы и как следует обдумать, подходят ли они под все перечисленные мною требования.
Цаакеш почувствовал, что его охватывает ужас при одной только мысли о том, что ему предстоит и какая, оказывается, ответственность легла на его плечи, а он-то и не догадывался, что от выбора костюма так много зависит! Что же теперь делать?! Царевич в поисках поддержки умоляюще посмотрел на Шесса, с озабоченным видом качающего головой, стоя возле длинного ряда приготовленных для него шикарных нарядов и аксессуаров к ним. Словно почувствовав его взгляд, воспитатель обернулся и задумчиво проговорил:
– Слуги действительно нерадивы, они умудрились подготовить вам гардероб, в котором есть только один подходящий к данному случаю костюм, и это поистине прискорбно, их непременно следует наказать со всей возможной строгостью.
Цаакеш хитро прищурился: его суровый наставник требовал, чтобы он не только пользовался своим правом господина перекладывать труд по принятию решений на других, но и решал сам, считая, что это наиболее простой способ понять душу и стремления простолюдина. Поэтому Шесс никогда не подсказывал ему, какой выбор следует сделать, но иногда, вот, например, как сейчас, сам того не замечая, невольно помогал ему определиться со своими дальнейшими действиями.
– Да уж. – Царевич недовольно скривился, старательно показывая, что самостоятельно пришел точно к такому же выводу. – Ты совершенно прав, отложи его, а остальные прикажи убрать.
Цаакеш замер, молясь про себя, чтобы воспитатель не заметил его уловки, и облегченно вздохнул, когда Шесс аккуратно вытащил из ряда костюмов что-то очаровательного ярко-бирюзового цвета и положил на сиденье кресла возле зеркала. Его хитрость снова сработала! Царевич едва сдержал улыбку триумфа, ему почти всегда удавалось обмануть строгого наставника и ускользнуть от неприятной процедуры принятия решений, но каждый раз он все равно боялся, что Шесс поймает его на этом и станет лучше следить за своими словами и поступками. Однако на этот раз тревога оказалась напрасной. Цаакеш неторопливо, соблюдая достоинство, приличествующее его положению, подошел к отложенному костюму и, не обращая внимания на неодобрительное покашливание наставника, принялся одеваться. Он всегда любил надевать новую одежду самостоятельно, прикасаясь к тонким тканям и замысловатым вышивкам, представляя, как это будет смотреться на нем, вдыхая едва уловимый запах новых вещей…
Единственная не подобающая потомственному аристократу привычка, от которой Шесс так и не смог его отучить. Готовый следовать за более опытным и умудренным жизнью человеком практически во всем, в этом случае царевич проявлял несвойственное ему упрямство. Завязав замысловатый узел шелкового
