начала вспоминать все, что читала или слышала об этой стране. Итак: островное королевство, восемь крупных островов и бесчисленное количество малых, отличается церемониальной, застывшей культурой – каждое слово или действие облачается в столь странные одежды, окутывается таким туманом, что чужеземцу почти невозможно что-нибудь понять. Из-за этого очень легко попасть впросак, и Ларна начала выспрашивать моряков, бывавших на островах, как следует себя вести, чтобы не навлечь неприятностей на свои головы.
Существовал свод правил: как следует одеваться, как здороваться, как спрашивать о чем-либо. Девушка сама изучала все это и заставляла делать это недовольно бурчащую Нарин, которая никак не могла усвоить, что харнгиратские обычаи не распространяются на весь мир. А затем Ларна начала выяснять, чем живут острова. Аллиорноин имел богатейшие рыбные промыслы, добывал руду, в том числе – и со дна моря, вел активную торговлю со всем миром, везде можно было встретить корабли под их флагом. Но самым прибыльным товаром островов являлись девушки. Специально обученные, лишенные и не лишенные пола рабыни для удовольствий.
Ларна пришла в ярость, узнав об этом, но заставила себя успокоиться и, выпросив у капитана когга две толстые книги о Аллиорноине, погрузилась в чтение. Аллиорноинские рабыни любви почему-то сильно заинтересовали ее, и девушка хотела знать о них побольше. На островах законом разрешалось иметь только двух детей женского пола, остальных в пятилетнем возрасте отбирали у родителей и отдавали в Воспитательные дома, принадлежащие богатейшим работорговцам королевства. Для многих бедных семей рождение второй и последующих девочек было реальным источником дохода, за одного красивого ребенка платили столько, что семья могла прожить несколько лет.
Условия и методы обучения в этих самых Воспитательных домах вызывали ужас. Девочек, попавших туда, сразу же заставляли носить очень тесную обувь и перетягивали талии. У них не было ни единой свободной минуты, их дрессировали, как животных, обучая пению, танцам, декламации, умению вести себя в обществе. Но главными науками были тайное искусство любви и столь же тайное искусство убивать. Именно убивать – аллиорноинки хорошо разбирались в самых хитрых ядах и точках на теле, на которые надо нажать, чтобы человек умер в сладкой истоме. Они выходили из Воспитательных домов тонкими, как тростинки, и грациозными, как лани.
Рабыни пользовались большим спросом, хотя стоили очень дорого – как минимум, пятьсот-шестьсот золотых каждая. Не слишком красивые девушки всю свою жизнь рожали новых рабов и рабынь от тщательно отобранных производителей. Мальчиков отправляли в специальные воинские школы, а девочек, понятно, – в Воспитательные дома. Часть из них, не соответствующую высочайшему стандарту, лишали пола и продавали как рабынь для запретных удовольствий, тоже стоивших в десятки раз больше обычных. Их обучали необычным методам ласк, и они могли легко свести с ума и мужчину, и женщину. Только в Серую Башню знаменитые аллиорноинские рабыни поставлялись бесплатно, а все остальные, даже императорский двор Фофара, должны были платить. И далеко не всякий аристократ или богатый купец решался на такое разорение. Но тот, кто хоть однажды узнавал этих искусниц, не хотел больше никого.
Ларна всю дорогу продолжала читать книги и расспрашивать моряков об островах, но так и не смогла понять до конца, как там живут. Что делать дальше, она пока еще не решила, но думала, что найдет выход.
И вот, наконец, набережная Нунду-анг-Орма. Ларна немного побаивалась – теперь они могли полагаться только на себя. Нарин была до глубины души потрясена видом расхаживающих всюду мужчин. И не рабов, а свободных! Девушка слышала, что в других странах – власть мужчин, но поверить в это так и не смогла. Увиденное стало для нее немалым шоком.
Подруги надели шорты и безрукавки, так как было очень жарко. Ларна еще на корабле узнала название дешевой таверны, где можно снять комнату за ползолотого в день. А еще за полдарала там кормят три раза в день, что немаловажно. Ларна предпочитала не давать Нарин денег, на что рыжая очень обижалась, но терпела, чувствуя вину за свои «художества» в Ситхаре.
Девушек сильно удивляла одежда местных жителей – мужчины были одеты в широкие шаровары из цветастой материи и обтягивающие кожаные куртки рыжего цвета. Все они подпоясывались длиннейшими цветными кушаками, и вот тут уж каждый проявлял фантазию – от разнообразия цветов рябило в глазах. Женщины почти поголовно были укутаны в длинные цветастые балахоны и закрывали низ лица полупрозрачными газовыми косынками. На головах у них были уродливые, с точки зрения Ларны, пятиугольные береты с помпоном. Многие мужчины тоже носили такие береты, или повязывали головы платками на пиратский манер. А уж украшений – серег, ожерелий и прочего – и те, и другие имели несметное количество. Но все вышесказанное относилось к свободным – на рабах и рабынях были только узкие набедренные повязки. Они редко ходили в одиночку, чаще всего их водили на поводках, пристегнутых к ошейникам.
Архитектура Нунду-анг-Орма оказалась не менее причудливой. Казалось, во всем городе нет ни одного прямого угла, дома были овальными или круглыми, а иногда – вообще шарообразными. Улицы перетекали одна в другую плавно, без резких переходов. Как местные жители могли ориентироваться здесь? Ларна растерянно вертела головой во все стороны, пытаясь понять, где находится и как им добраться до нужной таверны. Она начала спрашивать прохожих, и вскоре ей повезло – какой-то человек шел туда и взялся проводить чужеземок, благо, недалеко – всего три квартала. Капитан харнгиратского когга посоветовала девушкам обратиться к хозяйке таверны и по поводу корабля на Колхрию. Наконец, впереди показалась вывеска с белым корабликом и птицей. Ларна перевела дух и поблагодарила провожатого, который буркнул: «Не за что!», и пошел своей дорогой. Обе подруги тяжело дышали – Дарин с Радой нагрузили их, как вьючных лошадей.
Ларна толкнула дверь и вошла.
– Добро пожаловать в «Ветер странствий», милые девушки! И откуда это к нам таких красавиц занесло? – выкатилась из-за стойки бара невысокая полная женщина в красном берете с белым помпоном.
– Здравствуйте, да пребудет с вами мир! – поклонилась Ларна. – Мы из Харнгирата, хотели бы снять у вас на двоих недорогую комнату, да и столоваться здесь же. Нам порекомендовала вашу таверну капитан когга «Победительница».
– Я очень рада вам, милые девушки! – улыбнулась хозяйка. – Меня зовут Мизвах Сат Рид, можете звать меня просто тетушкой Мизвах. И передайте благодарность уважаемой капитану!
Девушка кивнула, внимательно посмотрела в хитрые глазки хозяйки и спросила:
– А во сколько нам станет день проживания вместе с едой?
– Совсем недорого! – взмахнула руками тетушка Мизвах. – Ну, просто задаром. Всего полтора золотых.
– Да что вы! – изобразила на лице ужас Ларна. – Да как можно! Это же грабеж!
Они понимающе глянули друг на друга и ухмыльнулись, а затем принялись отчаянно торговаться. В конце концов девушке удалось сбить начальную цену до приемлемого для них золотого в день. После этого появились слуги и унесли вещи подруг наверх, а сами девушки уселись за стол и с аппетитом умяли поданный хозяйкой торт со взбитыми сливками. Покончив с ним, Ларна спросила у тетушки Мизвах то, что интересовало ее больше всего на свете.
– А не подскажете ли нам, уважаемая, скоро ли будет какой-нибудь корабль на Колхрию?
– Ох, милая! – снова всплеснула руками та, – вот уж не повезло вам, так не повезло… Только через месяц, вчера полсотни шхун туда отвалило. А теперь, пока следующую партию рабынь не повезут, ни одного не будет.
Ларне едва не стало плохо от этого известия. Целый месяц торчать в незнакомом городе? Да еще и вместе с Нарин? Рыжая ведь обязательно чего-нибудь учудит. Тридцати золотых тоже было жалко до слез. Мало ли что еще может случиться? Но выхода, похоже, нет – после окончания торгов даже случайные корабли вряд ли станут заходить на остров до следующих. Тяжело вздохнув, Ларна уплатила хозяйке за два дня и утащила Нарин наверх переодеваться. Тетушка Мизвах посоветовала подругам носить местные платья и, желательно, ниже колен, чтобы не привлекать лишнего внимания – как и везде, чужеземцев в Аллиорноине не любили, а «харнгиратских стерв» вообще люто ненавидели. За эти платья и нелепые белые береты незамужних девушек Ларне пришлось выложить еще три золотых, и она кипела от возмущения.
