то:
– …тела останутся прежними, а сущности могут не только соприкоснуться, но и проникнуть одна в другую, частично или полностью, а то и перепутать тела…
Дальше я не слушал. И так все понятно: упаковка одна, а содержимое другое. Знакомо в общем-то. Только у нас так с товаром бывает, а тут… Ну и мир! Нельзя даже бабу потискать, когда захочешь. Интересно, сколько раз в месяц такое воздержание бывает?
Спросил.
Оказалось, почти каждую ночь. Только время разное: от нескольких минут до нескольких часов. В натуре! А Санут – это луна такая. Желтая. И пока она в небе, вся сексуальная жизнь внизу замирает. Спать в это время тоже нельзя.
Машка сказала, что некоторые не могли себя вспомнить потом. Совсем не могли. Типа файл стерт, восстановлению не подлежит. Кто-то близких забудет, профессию там свою, речь человеческую, а то и зверем себя считать начнет. В общем, как я понял, у тех, кто спит, когда нельзя, глюкается память. Конкретно так, на всю оставшуюся жизнь.
– Ну а чего можно-то делать?! – И я опять тряхнул Машку. Словно она придумала эти дурацкие правила.
– Ни-че-го, – по слогам сказали мне. Как особо непонятливому.
– Что совсем ничего?! Даже думать нельзя?
Тогда я точно свихнусь.
– Думать можно.
Уже легче. Но, кажется, я удивил девку. Или она предположила, что я думать не умею? Ну это она мне польстила. Реально. И очень сильно.
Всю жизнь я прикидывался глупее, чем есть. Да и то не всегда получалось. Ладно, проехали.
– А разговаривать можно?
– Можно.
– Так, как мы, лежа?
– Можно сидя. Можно молча.
– А это еще как?!
Телепаты тут, что ли, водятся?
– Молиться.
– Ага, понятно. А кому?
– Хранителю.
– Не понял. Кому-кому?
– Хранителю. Тому, кто тебя охраняет.
– Ага. А кто тебя охраняет?
Машка замолчала, попыталась оглянуться. Будто могла видеть в темноте. А может, и могла, шут ее знает. Другая игра, другие правила.
– А зачем тебе?
– Чего мне «зачем»?
Задумался я и про девку забыл. И про разговор наш очень уж любопытственный. А помолчи Машка еще немного, уснул бы.
– Зачем тебе мой Хранитель?
– Ну надо же кому-то молиться.
– Не надо! Мужчинам он не помогает.
– Понятно. А чего помогает?
Пожимает плечами. В темноте это не видно, но хорошо чувствуется.
– Разное. В каждом клане по-своему.
– А точнее? – Я легко так прижимаю девку. Тогда она снова начинает говорить:
– То, что охраняет здоровье, богатство, мастерство, семью… Что кому нужнее. У каждого мужа свое.
– И у каждой женщины. Так ведь?
Девка замерла, даже дышать перестала. Потом быстро повернулась, заглянула мне в лицо. Значит, видит в темноте. И я вижу. Кажется. Глаза у девки светятся. Немного.
– Ты кто?! – выдохнула.
Испугал я Машку, реально испугал!
Вот так всегда: как забуду прикинуться дураком, так людей пугаю. А шибко умные долго не живут. И умирают бедными. Проверено веками.
– Кто ты? Откуда узнал?
– Откуда, откуда?.. Догадался! Не так уж и трудно.
Машка перестала светить глазищами, дернула плечом и отвернулась.
– Может, и не трудно. Но никто не догадывался раньше.
А вот в это я не верю. Про мир непуганых идиотов кому другому рассказывайте. Я в сказки давно не верю. С детского сада, ползунковой группы. Думаю, с догадливыми тут чего-нибудь случается. Не очень полезное для жизни. А особо догадливые молчат себе в тряпочку и прикидываются дураками. Может, Хранитель таких бережет их ум?.. Интересно, а чего Машкин Хранитель стерег?
Спросил.
Послала. И не ответила.
Нет, в натуре, интересно же! Чего можно охранять у такой девки? Вряд ли невинность. На нее ж никто два раза не глянет. На девку, в смысле. Хотя черт его знает, вдруг такие, как она, тут самые первые раскрасавицы. Тогда – ужас!
Надеюсь, все-таки здесь не так мрачно, как я подумал. Надеюсь, нормальные бабы тут тоже попадаются. Такие, вроде Ады Абрамовны. Уменьшенная копия тоже сойдет. Только не сильно уменьшенная!..
– Все!
– Чего «все»?
– Санут ушел.
– Какой Санут? А-а… вспомнил.
– Ты что, спал? – В голосе беспокойство и забота. Приятно. Но совсем не нужно. Не нужна ты мне, Машка. В натуре. И беспокойство твое тоже не нужно.
– Нет. Ни в одном глазу!
– С Хранителем говорил?
Догадливая какая.
– Ага. Только чего он хранит, я тебе не скажу.
– И не надо! Об этом никому не говорят.
Тут она меня озадачила. Реально так.
– Что, даже близким?
– Особенно им! Если не хочешь, чтобы тебя предали, молчи!
Хороший такой совет, душевный. Похожий мне дала одна баба лет двадцать назад. Ада-из-ада… Пожалуй, я и Машку так же начну уважать, как ее.
Что ж это за мир такой, где мальки дают
Осталось с Хранителем вопрос решить, и можно жить дальше. В
