– Вы, граждане, на спектакль? Нет? Тогда отъезжайте, отъезжайте… не задерживайте!
– Отъезжай, Никита, – проворчала Сати, нащупывая ручку дверки. – Запаркуйся где-нибудь и в сквер подходи. А я пока пойду гляну, на месте ли господин великий маг. А то, может, он тоже на спектакль отправился. В губернаторской ложе небось сидит, коньяк хлещет…
Она выбралась из машины и хлопнула дверцей.
– Сколько раз говорил – не хлопай так! – заорал вслед сисадмин, уязвленный зрелищем новеньких «мерседесов» на парковке. – Стекло вывалится!
– Ладно, ладно… забыла я, что в твоей таратайке все на честном слове держится!
– «Таратайка», – недовольно пробурчал Никита, – Пешком будешь ходить, ясно? До тех пор, пока я «мерседес» не куплю…
Сати махнула рукой вслед отъезжающей машине и направилась к театру, по пути с интересом рассматривая туалеты принарядившихся дам: закрытие сезона считалось в городе мероприятием светским и требовало соответствующей экипировки.
За стеклами вестибюля клубилась оживленная толпа, слышалась музыка и смех, зато в сквере на задворках театра было тихо.
Сати сбежала по выщербленным ступенькам и огляделась. Лысого гражданина, похожего на Тараса Бульбу, нигде не наблюдалось, вороватого Сереги, бывшего художника – тоже. Зато отыскался Тильвус – великий маг сидел под деревом и, сосредоточенно сдвинув брови, листал старый календарь. Неподалеку, на обломке камня восседал большой черный кот.
Заслышав шаги, Тильвус поднял голову, на лице его мелькнуло что-то вроде досады.
– Так приятно видеть, когда тебе рады, – сообщила Сати. Она остановилась неподалеку, глядя на мага сверху вниз. – Чем занят? Заклятие распутываешь?
– Распутываю. – Тильвус закрыл календарь. – Как раз обсуждали одну интересную мысль.
– С кем? С этим… как его? Со старым другом Адриком?
– Нет. – Тильвус делал вид, что не услышал ехидных ноток в голосе, убрал календарь и кивнул на кота. – С ним.
Сати перевела взгляд на кота.
– С котом?
– А что? Это Фауст. Он живет тут, в театре.
– Ну и компания у тебя… А почему он не в губернаторской ложе? Там весь бомонд…
– Говорит, уже видел этот спектакль восемь раз. Надоело.
Сати посмотрела на кота и пожала плечами. Тот смерил ее высокомерным взглядом и отвернулся.
Она подумала немного и решила приступить к делу, но не сразу, не напрямик, а окольными путями, усыпив хорошенечко бдительность собеседника.
– А я вот кое-что спросить хотела, – небрежным тоном начала она.
Глаза у мага стали жесткими.
– Это тебя не касается, – отрезал он.
Сати старательно изобразила недоумение.
– Что меня не касается? Я про кота спросить хотела. Про кота. Узнать, каким образом вы с ним разговариваете – только и всего. Нельзя? А ты о чем?
Тильвус недоверчиво покосился на нее.
– А-а, ты, наверное, о том сне, что я сегодня… так я уж и забыла про него. А ты вот напомнил, спасибо. Ну раз уж начал, так расскажи…
Великий маг демонстративно промолчал. Он вытащил из мятого пакета связку квитанций и принялся разглядывать.
– Не хочешь говорить? Хорошо. Мне в общем-то и неинтересно даже. Правда, как ни крути, меня тоже касается, раз я погибнуть там могу. Но это же ерунда, правда? Об этом и говорить не стоит.
Тильвус бросил на нее убийственный взгляд, но Сати не смутилась.
– Скажи хоть, что такое Запретная магия?
Она подождала немного, но великий маг упорно молчал, и Сати начала понемногу сердиться.
– Что, в молчанку играешь? – с досадой спросила она. – Дело твое… а я и так знаю. Сегодня во сне… это же была последняя битва, правда? Та, где ты использовал Запретную магию?
Молчание Тильвуса стало ледяным, казалось, еще немного – и пойдет снег. Сати поежилась, однако решила не отступать.
– Кому ты кричал: «Вы все останетесь здесь»? Молчишь? Ну и не отвечай, – сказала она с досадой. – Я и так знаю. Воинам Сновидений.
Тильвус отложил пачку бумаг и вздохнул.
– Разве тебе не пора на работу? – с надеждой спросил он. – Иди, напиши что-нибудь… гороскоп или статейку о производстве макарон состряпай. В кино сходи, наконец. Где твой оруженосец? Этот… как его? Бойфренд?
