перевернула страницу и погрузилась в чтение рубрики «Вакансии для журналистов, пишущих на темы гламура».
– И что он… что он делает в этих снах? – неожиданно просипел невидимка задушенным голосом.
– Кто? «Требуется журналист с желанием работать»… с желанием работать?! Ничего себе, запросы у них! Отвяжись, а? – Сати решительно захлопнула журнал и убрала в стол. – Воюет он, чем ему еще заниматься. Вот Битву небес я так и видела… Все, пора за дело. Так… кто на очереди? – Она посмотрела в рекламную заявку и скривилась. – Рубероидный завод, чтоб ему провалиться…
Газета отъехала в сторону, кресло сдвинулось, шаги невидимки прошлепали по линолеуму и затихли возле стола Сати.
– Давно ты их видишь? – Голос у Джулиса был встревоженный.
– Не очень, – сказала Сати, изучая записанные на клочке бумаги пожелания рубероидного завода. – Незадолго до того, как ты тут появился. Ого, чего они хотят! А денег-то заплатят с гулькин нос… Ничего, кстати, интересные сны. Все, отвали, мне текст писать надо.
– Ты видишь сны Воина Сновидений?
Сати потеряла терпение.
– Откуда я знаю, как они называются?! – рявкнула она. – Какая мне разница? Я сказала Тильвусу, он сказал, что разберется! Все!
Послышался негромкий стон.
Сати захлопала глазами.
– Ты что? – удивленно спросила она.
Шаги прошлепали куда-то в сторону, раздался такой звук, словно невидимка несколько раз стукнулся головой о стену.
Сати отложила надкушенное яблоко.
– Эй, раб лампы, – обеспокоенно окликнула она. – Да что с тобой?
– «Да что с тобой? Да что с тобой?» Меня ждет смерть от… от руки одного мага в самом ближайшем будущем, вот что со мной! Знаешь, как он изобретателен в таких вещах?
– Откуда ж мне знать? Какая смерть? За что?
– Ни за что, совершенно ни за что, но кто же будет в этом разбираться? Кому есть дело до меня, когда…
– Да что произошло-то? Если ты про сны, так Тильвус говорит, что это – тьфу, ерунда, беспокоиться не о чем. Он разберется не сегодня завтра.
– Он так говорит? – переспросил невидимка и снова умолк.
– Конечно. Да и сны-то мне не часто снятся.
Послышался такой звук, будто кто-то стучал зубами.
– Это потому, что он не спит, – пробормотал Джулис. – Но даже маги не могут совсем обходиться без сна.
Джулис рухнул в кресло и обхватил руками голову, чего девица видеть, конечно, не могла. Тем не менее она подошла ближе и уставилась на кресло, которое казалось пустым.
– Эй, – нахально сказала она. – Ты где?
Что за манера обращаться? Будто собачонку подзывает. Джулис решил оставить вопрос без внимания, и без того было о чем подумать.
Проклятая невидимость! А сначала так все хорошо начиналось! Случайно, совершенно случайно довелось услышать кое-какой разговор. Понятно, что для чужих ушей он не предназначался, но не уходить же не дослушав? Сразу возникла отличная идея: за чужие тайны всегда хорошо платят, так не найти ли покупателя? Отчего не попробовать?
Джулис тяжело вздохнул. Лучше бы не пробовал, лучше бы прислушался к внутреннему голосу. Хотя с внутренним голосом отношения складывались непростые, но, как ни крути, голос-то тогда был прав. Прислушался бы к нему – и не попал бы в ужасную историю, из которой теперь уж так просто не выпутаешься.
Голова пошла кругом.
Чтобы не сболтнуть девице лишнего, Джулис решил: молчать – и точка. Она его все равно не видит, так что пусть думает, что он ушел, и не лезет с расспросами, не мешает раздумывать.
И он затаился.
Девица сидела за своим столом и смотрела на пустое кресло, ждала, что дальше будет. Вот ведь настырная…
Джулис осторожно выбрался из кресла и на цыпочках направился к двери. Тихо, как мышь, преодолел почти половину комнаты, воспрял духом, заторопился, задел плечом книжную полку, и проклятые книги с грохотом посыпались на пол. Проклятье!
– Эй, раб лампы. – Голос у девицы был удивленный. – Ты что, на стеллаж налетел? Что с тобой? Сходи на кухню, водички выпей.
Джулис рассердился. Если ей хочется проявить сочувствие, так хоть бы «рабом» не обзывалась!
– «Что с тобой, что с тобой?» Ничего!
Он повернул обратно, снова задел стеллаж, так что и остальные книжки на полу оказались. Как
