– Я не палач. Я не убиваю беззащитных.
Голос прозвучал сдавленно, слабо. Больше всего на свете заклинатель хотел оказаться как можно дальше от этого свихнувшегося от власти и крови ублюдка.
Белтанар протяжно вздохнул, поднялся с земли, неспешно отряхнулся от снега и потрепал скованного заклинанием мальчишку по голове.
– Делать выбор трудно, – в словах властителя мелькнула грусть. – Очень трудно. Порой мы не ведаем, как поступить, где свернуть, по какому пути двинуться. – Белтанар упал на колени пред магическим зеркалом и взглянул в мерцающую гладь. – Да, я жесток и коварен. Мои планы сложны и многогранны. Я прекрасно понимаю твою ненависть, Крис, но менять договор не стану. Смерть за смерть, кровь за кровь. Либо ты сам исполнишь договор, либо я принесу погибель той «чаше», на которой остались твои друзья. Выбирай.
По лицу Кристиана пробежала бледная рябь. Широко расширенными от злобы глазами он смотрел на сгорбленную фигуру властителя и истово молил небеса ниспослать на его голову хаос и гибель.
– Ладно, будем считать, что ты слишком слаб и не способен решать чужую судьбу. Тот, кто не может судить, не может и властвовать. Жаль, ты до сих пор ничего не понял. А ведь старик Пристеон предупреждал тебя, говорил об опасности. Ты не знаешь ответ, хотя он прост. Найди Глаза Тирана, Крис, в них сокрыта сущность моих поступков. Более того, в Глазах спрятана тайна возрождения. Всеобщего возрождения.
– Ты все равно убьешь Мелису, – прохрипел Кристиан.
Не отрываясь от созерцания захваченного лагеря, Белтанар покачал головой:
– Все зависит от тебя и от твоего решения. Если я поступлю вопреки твоему решению, сама сущность выбора станет пустышкой. Нет, Кристиан, я не нарушу договор. Либо гибель мальчишки от твоей руки, либо гибель оривиэльцев от моей. Выбирай, что дороже: твоя супруга или твоя же честь. Сейчас не время для благородства.
– Убей меня.
– Нет! – отрезал Белтанар. – Ты будешь жить при любом раскладе, вне зависимости от того, какая «чаша» перевесит.
– Я не подниму руки на беззащитного ребенка!
Властитель кивнул с пониманием и быстро нашел в зеркале грозную фигуру лорда Харгента.
– Ты слышишь меня, боец? – прорычал Белтанар, глядя на иерарха сверху вниз. Повелитель Волон-Тора вздрогнул и поднял очи к небу. – Вели палачам: пусть начинают экзекуцию. Не щадить никого. Мелису убьешь позже, на глазах у мужа.
Лорд Харгент нахмурился, но кивнул. Он считал себя воином, а не убийцей. Приказ противоречил его внутренним убеждениям, но ослушаться иерарх не дерзнул.
Кристиан не мог слышать ответ лорда, однако увидел, как рядом с ним появился кто-то из низших бойцов – смертных инквизиторов или белых палачей. Их в разгромленный Сен-Рион призвал Далеар. Хозяин Вортала хотел, чтобы они несли людям тьму, страдание и смерть; желал превратить благородный народ в тупое стадо.
– Остановись, – упавшим голосом взмолился Кристиан.
– Ты сделал свой выбор, променял супругу на собственную гордыню. Теперь страдай.
– Нет!
Кристиан схватил меч и приблизился к «волчонку». В глазах мальчишки вспыхнул панический страх.
Удар пришелся в самое сердце. Скованный магией «волчонок» не успел почувствовать холод стали и замогильное дыхание Недриарна. Он вздрогнул, в последний раз с мольбой посмотрел на убийцу и медленно, очень медленно, завалился на бок. Из его рта потекла тонкая струйка алой жидкости.
Белтанар мутным взглядом посмотрел на мертвое тело «волчонка», затем повернулся к застывшему в зеркале Харгенту.
– Остановись, боец, – велел хозяин Дреары. Лорд Волон-Тора не мог видеть своего господина, зато прекрасно его слышал. – Немедленно выводи из города все войска. Возвращайся к порталам и начинай переброску солдат обратно в Нор-Шергард. И учти, боец, если хоть один оривиэлец сейчас пострадает, твоя голова украсит Красную Каверну.
Харгент удивленно посмотрел на связанную Мелису, что-то ей сказал и повернулся к инквизиторам. Белтанар не пожелал продолжать разговор. Куда сильнее его волновали события, развернувшиеся здесь, рядом с величественной Малахитовой цитаделью.
Кристиан дрожал. Его губы непрерывно шептали какую-то молитву, руки тряслись, словно у больного. Окровавленный меч лежал рядом с трупом мальчишки и сверкал алыми гранями. Падающий с неба снег всеми правдами и неправдами старался прикрыть место расправы белым одеялом.
– Я не хотел, – шептал Кристиан, падая на колени.
– Ты сделал верный выбор. Одна жизнь менее важна, нежели жизни сотен людей.
Крис не обратил внимания на слова Белтанара. Он неотрывно глядел на убитого его собственной рукой «волчонка». Дыхание заклинателя участилось, изо рта пошел пар.
– Ты убил ради спасения, – напомнил Белтанар. – Ты не имеешь права винить себя. Твой выбор жесток, но разумен. Смирись.
Кристиан по-прежнему не слушал. Его сердце билось подобно запертой в клетке птице, стремящейся любой ценой вырваться на свободу. Дар речи исчез, мышцы онемели, разум взвыл в приступе всепоглощающего ужаса.
– Я бы оставил тебя наедине, – хмыкнул властитель, – но, к сожалению, обстоятельства требуют
