месте! Я слышал его разговор со слугами. Лангмар упомянул о тайном запасном убежище, которое находится в Диких землях.
– Вот как? – Танарис изогнул проколотую бровь. – И где же именно в Диких землях?
Тролль принялся излагать все, что ему было известно. Закончив, он с мольбой во взоре посмотрел на Танариса.
Темный эльф кивнул, и в этом кивке Пахрак увидел свет новой жизни. Танарис выбросил вперед правую руку, послав в голову узника заклятие чудовищной силы. Мозг Пахрака в мгновение ока вскипел и блестящей, дурно пахнущей жижей вытек через уши. Но боли тролль уже не почувствовал. Эльганорец расщедрился на две милости разом, подарив ему еще и
– До встречи, Пахрак, – произнес Танарис, глядя, как обвисает на цепях грузное тело мертвого тролльего короля. – Лет этак через сто, когда ты вновь прорастешь каменным грибом в своей пещере…
Глава 3
Лишь ранним утром, когда Заффа поднялся с постели и открыл форточку, впуская в помещение осеннюю прохладу, в дверь его комнаты постучался посыльный с вестями от ректора. Дорнблатт приглашал Заффу к себе в кабинет. Биланец умылся, наскоро сжевал бутерброд с вяленой говядиной, запив его подслащенной водой прямо из кувшина, натянул штаны, надел свой любимый бордовый жилет и направился в главный корпус Академии.
Правда, теперь он шел туда совершенно с другими мыслями…
Еще вчера Заффе не терпелось принять участие в боевой операции против обитателей зловещих руин Дзергвольда. Ныне же он пытался измыслить причину, которая позволила бы ему остаться на время похода в столице Арлании.
Нужно было встретить Борланда, который, если Ревенкрофт успел добраться до Альфенрока и отыскать там бывшего разбойника, должен был уже находиться в пути. Встретить – а после втолковать Весельчаку, насколько важная миссия предначертана ему пророчеством Ингардуса.
О самом же неприятном и трудном из будущих дел Заффа предпочитал сейчас даже не думать. Да, разумеется, ему предстояло объяснять очевидные вещи не только Борланду – у этого-то парня характер был что надо, – но и тому, кто уже успел узурпировать его законное место. Тому, в чьи покои сейчас держал путь бывший биланский лавочник.
«Что же делать? Сказаться больным? Глупо. Я и сам вполне способен снять с себя любую хворь, а даже если бы и не мог – вокруг полным-полно более сильных волшебников, начиная хотя бы с самого Дорнблатта. Нет, этим я добьюсь лишь того, что во мне заподозрят труса. Сослаться на неотложное дело? Да какие у меня могут быть дела в Эльнадоре, если я только позавчера вернулся сюда после шести лет отсутствия? Не былых же собутыльничков разыскивать… Что же придумать? Наверное, лишь воля богини сможет переубедить Дорнблатта, если он уже решил включить меня в отряд. Воля богини… А что? Весьма неплохая мысль».
– Занзара, надеюсь, ты простишь меня, если я сошлюсь на тебя в разговоре с ректором? – вопросил Заффа, поглядев в покрытое длинными перистыми облаками утреннее небо. – Это действительно очень важно.
Небо молчало. Но бывший лавочник и не ждал ответа. Он прекрасно помнил, что богиня никогда не являлась и не отвечала никому, кроме Ингардуса, который давно канул в воды реки забвения, и еще нескольких волшебников, от которых не осталось даже имен.
Дорнблатт, против обыкновения, встретил Заффу не в кабинете, а у его дверей снаружи. Что-то бормоча себе под нос, старый маг прохаживался взад-вперед по коридору. Чуть поодаль, тихо переговариваясь, стояли у окна Альтамир и Андрей Королев.
Заффа окончательно убедился в том, что назревает весьма серьезная заваруха. Никогда прежде ему не доводилось видеть архимага таким взволнованным.
– А вот и наш четвертый товарищ, – сказал Дорнблатт, увидев Заффу.
Тот кивком головы поприветствовал членов чрезвычайного штаба.
– Как я и предполагал, король выразил сожаление по поводу произошедшего в Зейноне, – продолжил архимаг. – Он направил туда людей, чтобы восстановить деревню. Непонятно, правда, зачем: ведь все ее жители погибли. Что же касается дзерга и чернокнижников, эта проблема полностью легла на наши плечи. Другого, впрочем, я и не ожидал. Отряды уже сформированы – четыре десятки, во главе каждой из которых встанет один из нас четверых.
Заффа не мог поверить своим ушам. Значит, Дорнблатт не только ввел его в состав ударной группы, но и хотел доверить командование одним из ее подразделений! Заффе даже стало немного жаль, что обстоятельства не позволяют ему отправиться вместе со всеми в Дзергвольд.
– Это большая честь для меня, мессир, – произнес биланец, сглотнув подступивший к горлу ком. – Но… к сожалению, я не смогу принять участия в операции.
– Почему? – Дорнблатт выглядел удивленным, а не разгневанным, но это могло измениться в любую секунду. – Неужели ты заболел?
– Разве волшебник может заболеть? – невесело усмехнулся Заффа. – Точнее – оставаться в таком состоянии дольше нескольких минут? Нет, мессир Дорнблатт, дело не в этом. Я получил знак свыше. Предупреждение о смертельной опасности.
– Что это было?
Ректор, похоже, проглотил наживку. В такие вещи он верил.
– Смутное беспокойство терзало меня весь минувший день и половину ночи, – начал импровизировать Заффа. – Я чувствовал, что это связано с предстоящим походом, и поэтому решил погадать. Результатом стало известие, которое и заставило меня выйти из игры.
– Что же ты узнал? – нетерпеливо спросил Дорнблатт. – Опасность угрожает только тебе или многим?
– Только мне. В Дзергвольде сегодня должен погибнуть белый маг, чье имя начинается на букву «З» и заканчивается на «а», – беззастенчиво соврал Заффа. – Даже если бы в отряде присутствовал мой тезка, я предпочел бы не рисковать.
– Но в группе ты у нас один такой, – сказал, порывшись в памяти, Дорнблатт.
– Вот-вот, потому я и хочу ее покинуть. Вы не сердитесь на меня, мессир?
– Честно говоря, – понизив голос, произнес Дорнблатт и положил руку на плечо ученика, – на твоем месте и я поступил бы так же. В отличие от светских правителей, что готовы сотнями отправлять солдат навстречу гибели, я знаю цену человеческой жизни. Она бесценна! А жизнь волшебника – бесценна вдвойне. – Губы ректора тронула легкая улыбка: ведь он только что изрек своеобразный каламбур.
– Мне очень жаль, мессир… – начал Заффа, но Дорнблатт сам остановил его:
– О чем жалеть – о том, что ты не погибнешь? Оставайся в городе и жди нашего возвращения. Кстати, какой метод гадания ты использовал?
– Я проводил ритуал Занзары… – Еще одна маленькая ложь.
Данный ритуал являл собой всего лишь погружение в транс перед пламенем свечи с последующим чтением в этом пламени знаков судьбы. Тем не менее, полученная таким образом информация считалась ниспосланной самыми высшими сферами – не самой богиней, конечно, но ее ближайшим окружением. Заффа, разумеется, не проводил никакого ритуала: просто ему требовалось сейчас убедить Дорнблатта в безоговорочной правдивости своих слов.
И, похоже, это ему удалось.
– Тогда ты уж точно не должен появляться сегодня в окрестностях Черных руин, – промолвил архимаг. – Прочие способы могут давать сбои, но ритуал Занзары… с ним не поспоришь. Жаль, что ты не сможешь сейчас проявить себя в настоящем бою. Следующий шанс может выпасть только через сто лет.
«А может – уже послезавтра, – подумал Заффа, но промолчал о своем предчувствии глобальной катастрофы. – Только лучше бы ему вообще никогда не выпадать».
– Что ж, Заффа, – сказал в заключение Дорнблатт. – Мы отправляемся через полчаса. Тебе осталось только проводить нас… И встретить, когда мы вернемся с победой.
Свою неожиданную отлучку Весельчак объяснил родителям тем, что в Эльнадоре его ждет весьма перспективная сделка, сулящая удвоение семейного капитала. Из нескольких конских упряжек он соорудил сбрую, что вполне подошла бы для полета на крупной летучей мыши. Вскоре появился Ревенкрофт.
