любезный Феофан, смог уцелеть при ваших частых дворцовых переворотах? — слегка улыбнувшись, спросил Иоанн.
— Слава Богу, что мой отец, да упокоит Господь его душу, оказался мудрым человеком и после свержения Юстиниана ушел со своей дворцовой должности. Мы уехали в свое имение и там тихо и мирно жили все это время, пока сарацины не пришли завоевывать Константинополь десять лет назад. Тогда наше имение было полностью разорено ими, а слуги и крестьяне уведены в плен. Я сам со своей семьей еле спасся от безбожных расхитителей. Вот и пришлось пойти на службу ко Льву.
— До нас, Стефан, доходят нехорошие слухи о вашем василевсе, что якобы он отвергает святые иконы и желает эту ложь распространить на всех христиан. Расскажи мне, что на самом деле творится в государстве ромейском.
— Поведаю тебе, Иоанн, все как есть, ибо сам я немало скорблю о делах василевса против наших святых обычаев.
Феофан рассказал Иоанну подробно о недавних событиях, произошедших у Медных врат на площади Августеон.
— А чтобы не было сопротивления указам василевса со стороны людей ученых, — говорил Феофан, — то Лев тогда и училища приказал закрыть, и благочестивое учение, еще со времен святого и великого Константина владычествующее, угасло. Видя, как василевс нечестиво ругается против святых икон, подвигаемые божественной ревностью, восстали против него жители Эллады и Цикладских островов. Они избрали себе василевсом некоего Косму и, собрав много кораблей, пошли на Льва войной. Войском их предводительствовал Агаллиан Турмарх из Эллады и Стефан. 18 числа апреля 10 индиктиона они приплыли к царствующему граду, но в сражении были побеждены посредством искусственного огня, которым Лев сжег их корабли. Одни из них потонули на самой глубине, в числе их утонул и Агаллиан во всеоружии. Оставшиеся в живых прибегли к милости Льва. Косма и Стефан потеряли свои головы. После этой победы Лев со своими единомышленными еще более укрепился в заблуждении своем. В этом же году, в июне месяце, большая армия сарацин обложила приступом Никею Вифинскую. Ты уже знаешь, Иоанн, что сарацины были посрамлены в этой войне и с потерями ушли от Никеи. Но ты, наверное, не ведаешь, что эта победа была дарована ромеям чудесным образом Пресвятой Богородицей.
— Нет, об этом я не слыхал, благородный Феофан, а потому мне очень интересно услышать эту историю из твоих уст.
— Так слушай, Иоанн, о том, как были посрамлены нечестивые противники святых икон в Никее. Когда сарацины обложили Никею, их число было угрожающе большим.
— Да, я это знаю, к вам пришли две армии сарацин общей численностью девяносто пять тысяч.
— Ты правильно сказал, — продолжал Феофан, — потому-то жители Никеи, видя такую страшную угрозу городу, обратились с молитвой к Пресвятой Владычице Богородице, чтобы Она Сама защитила город. После молебна в храме пошли крестным ходом вдоль стен города, неся чтимый образ Богородицы в виде статуи из камня. Но многие воины, зная плохое отношение василевса к иконам, сами уже от него заразились этим пагубным лжеучением. И вот они стали кричать: «Вместо того чтобы возлагать упование на идолов, шли бы вы лучше на стены города воевать с врагом!» Один же из этих нечестивцев, некто Константин, воин Артавазда, увидев статую Богоматери, бросил в нее камнем, сокрушил ее и, падшую, попирал ногами. Потом благочестивые христиане рассказывали, что в сонном видении этот нечестивый воин узрел Владычицу, Которая, предстоя, говорила ему: «Храброе, очень храброе дело ты сделал против Меня! Ты сделал это на главу свою». Наутро, когда сарацины подошли к стене и началась битва, этот воин взбежал на стену и вдруг, несчастный, был сражен камнем, пущенным из метательной мортиры. Этот камень сокрушил ему голову и лицо. Так он получил достойное воздаяние за свое нечестие. Когда же неприятель был отражен от города, то христиане, увидев в этом Божественное знамение, еще больше стали чтить святые иконы.
— Благодарю тебя, Феофан, за столь дивное повествование о чудесах Владычицы Небесной. Пойдем же со мной в молельную комнату, где у нас висит образ Пресвятой Богородицы, особо чтимый в нашем роду Мансуров, и воспоем пред сим образом молитвы сердечные.
После молитвы Богородице, когда Иоанн уже пришел в свою спальню, он долго не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок. Он с тревогой думал об опасности, какую таит в себе для Церкви новая иконоборческая ересь. Наконец он уснул с твердым намерением уже завтра сочинить письмо против порицающих святые иконы.
2
Утром Иоанн проводил Феофана, который направлялся в Иерусалим на поклонение Гробу Господню. Иоанн взял с него обещание, что тот на обратном пути обязательно заедет к нему и заберет письмо против иконоборческой ереси. После отъезда Феофана Иоанн тут же пошел в библиотеку и стал молиться, чтобы Господь вразумил его на написание письма. Помолившись, он сел к столу, обмакнул перо в чернильницу и вывел на листе пергамента заглавие: «Защитительное слово против порицающих святые иконы». Немного подумав, он начал быстро, без остановки писать: «Нам, всегда чувствующим свое недостоинство, прилично было бы молчать и исповедовать Богу свои грехи. Но все хорошо в свое время; я же вижу, что Церковь, которую Бог построил на основании апостол и пророк, сущу краеугольну Самому Иисусу Христу, бросается как бы морской бурею с вздымающимися друг над другом волнами, волнуется
