Мафей подумал немного и решил, что притащить сейчас этого страждущего в комнату к Саше или в квартиру к Виктору будет верхом бестолковости. Сложности-то никакой, секунда дела и капля Силы, но как потом бедный Сашин отец будет объяснять всяким сотрудникам лавочек мистическое перемещение этого недоразумения между мирами? Пожалуй, лучше перебраться в деревушку у реки и поручить беднягу заботам Ллит. А потом посоветоваться с мудрыми мэтрами, что с ним делать.
Видимо, несчастный мистик просидел взаперти не час и не два, а как минимум сутки, потому что, едва увидев воду, бросился к ней, спотыкаясь и путаясь в мантии, окунулся с головой и напился прямо из реки, совершенно не думая о всевозможной заразе, которая наверняка кишмя кишит во всех водоемах.
— Что вы делаете! — запоздало спохватился Мафей, хотя исправить уже ничего было нельзя. — Она же сырая!
Мистик приостановился, посмотрел на воду и махнул рукой.
— Господь уберег меня от смерти, неужели от какой-то несчастной дизентерии не убережет? И вообще дизентерия — это мелочи, если сравнить со смертью от жажды. Особенно если теперь эту воду запить чем-нибудь покрепче… ну, для внутренней дезинфекции…
— Не получится, — оборвал его мечтания Мафей. — Придется обойтись заботой вашего бога. А теперь объясните мне все-таки, что же случилось? Почему Виктор не явился на эвакуацию? Он заболел? И как вы оказались заперты?
Мистик хлебнул напоследок еще дизентерийной воды, выбрался на берег и наконец объяснил.
Как оказалось, те самые «сектанты», к которым Виктор ходил выпивать и общение с которыми так не одобрял убас Кетмень, происходили из того же мира, что и прочие лавочники. Только они в лавочке не служили, а действительно занимались какой-то религиозно-просветительской деятельностью. Лично отец Жан (так звали этого бедолагу) загремел в миссию на Каппу в качестве альтернативы лишению сана, ибо его пьянство и непристойное поведение переполнили чашу терпения как начальства, так и паствы. Когда началась эвакуация лавочек, миссионеров тоже должны были вывезти, но святой отец крайне не вовремя забрел к кому-то в гости, напился до поросячьего визга и проспал эвакуацию. Весьма огорченный этим фактом, он бросился за спасением к другу и собутыльнику Виктору, надеясь, что тот еще не уехал и что у него в машине найдется место для опоздавшего приятеля. Потом зашел еще убас, и господа сели за прощальную трапезу, дабы достойно попрощаться…
«…И опять набраться до фиолетовых гоблинов и еще раз прозевать отъезд», — мысленно закончил Мафей, но вслух сих непочтительных речей повторять не стал.
Где-то ближе к утру Виктору стало плохо — он вообще почему-то плохо переносит местный самогон, — и он решил зайти к доктору, живущему поблизости, потому что свою аптечку давно упаковал и сдал. А примерно через полчаса после его ухода началась пальба, взрывы и полная неразбериха. Убас первым делом схватился за оружие и куда-то умчался — воевать, наверное. А мирному священнику посоветовал укрыться в подвале, что тот и сделал. Почему его занесло в ту комнату — он уже не помнит. То ли спьяну, то ли с перепугу, то ли решил, что там будет безопаснее. Но когда он попытался оттуда выйти, оказалось, что дверь привалило снаружи.
— Понятно… — мрачно подвел итог Мафей, хотя на самом деле ничего «понятного» из рассказа священника он так и не узнал. Во всяком случае, он по-прежнему не знал, где Виктор и что с ним случилось. И даже касательно «пальбы и взрывов» мог только строить предположения. — Что ж, пойдемте, я отведу вас в деревню и познакомлю с местными жителями.
— А домой ты меня отвезти не можешь? — с надеждой уточнил святой отец.
— Не могу, — твердо ответил Мафей, окончательно решив не ввязываться, пока не посоветуется с мэтром Максимильяно. — Я из другого мира. Побудьте пока здесь, я обещаю, что поищу способ вернуть вас домой. Но сейчас мне надо вернуться в Пятый Оазис и поискать Виктора. Вдруг он жив.
Объяснение с Ллит и ее односельчанами отняло немного больше времени, чем рассчитывал Мафей, но в конце концов он попрощался с ними и спасенным священником, наказав последнему вести себя прилично, не пить и не безобразничать, потому что тут ему не снисходительная родина и за подобные вещи его просто выгонят, а то и в рабство продадут.
В подвал, где они с Виктором и Жаком не так давно сразили вампира, Мафей попасть не смог. Наверное, слишком разрушен был подвал, чтобы сохранить ориентиры. Не повезло ему и с комнатой, где он провел несколько не лучших недель в своей жизни. Пришлось возвращаться к Саше несолоно хлебавши и объяснять, что дом разрушен, Виктора нет, а какой-то полоумный мистик сказал, что перед самым налетом Виктор пошел к врачу и не вернулся.
Разумеется, свидание и беседы о магических школах пришлось отложить и бежать на поиски знакомых некромантов. Да честно говоря, обоим было не до бесед в такой момент.
Наскоро утешив шмыгающую носом девушку, расстроенный Мафей вернулся в Поморье и первым делом сунулся за советом к мэтру, как привык и как сделал бы любой ученик на его месте. И обнаружил, что сегодня поистине день несчастий.
Сначала, увидев полулежащего в кресле наставника, вокруг которого хлопотали испуганная мэтресса Морриган и нервный мэтр Максимильяно, Мафей не сразу понял, что с ним случилось. За последние дни он как-то уже привык, что два его наставника на самом деле один, и видеть старого мэтра Истрана было столь же естественно, как и молодого Мыша.
— О, Мафей, помоги, — воззвал мистралиец, завидев в дверях нежданного гостя. — Ты же умеешь…
— Не надо! — слабо попытался протестовать мэтр, но его никто не послушал. И только тут до Мафея дошло, что он видит и почему мэтр так не хотел, чтобы он это видел.
— А что случилось? — спросил он, подбегая и пытаясь дрожащими руками провести диагностику. Должного сосредоточения добиться никак не удавалось.
— Опять мэтра сердце подвело, — коротко пояснил мэтр Максимильяно. — Потом объясним, не отвлекайся. Ты можешь снять приступ?
— Да, как только поймаю…
— Успокойся. — Опять постаревший голос мэтра звучал тихо и слабо, но спокойно и уверенно. Кажется, единственным целителем в этой комнате, не впавшим в панику, был сам больной. — Не торопись. Речь не идет о жизни и смерти, ты все успеешь. Сосредоточься и выстраивай, спокойно и не спеша, как на экзамене. Давай, как я тебя учил.
Неторопливая речь наставника оказала на ученика обычное благотворное воздействие: он тотчас же успокоился и поверил, что спешить и нервничать нет причины, срочно спасать никого не надо, а требуется от него всего лишь несложная лечебная процедура. И все пошло как по маслу — и концентрация достиглась, и векторы выстроились как надо, и воздействие далось легко и безошибочно. Когда спустя десять минут до комнаты добрался мэтр Хирон, за которым послали давным-давно, его помощь уже не требовалась. Ну разве что перетащить пациента из кресла на кровать, да и то, едва почувствовав себя лучше, мэтр Истран вознамерился проделать это самостоятельно и, наверное, проделал бы, если бы ему позволили. Во всяком случае, лично Мафей не посмел бы возражать, а насчет остальных затруднялся что-либо утверждать. Может, и посмели бы, но насколько успешно?… А вот мэтр Хирон, превосходящий весом и размерами их троих вместе взятых, просто поднял протестующего мэтра Истрана, как игрушку, и переложил на кровать. После чего задал все тот же закономерный вопрос: что здесь вообще происходит?
Мафей, который тоже хотел бы услышать ответ, навострил уши.
И тут не задавшийся с утра день выложил перед ним главную и последнюю на сегодня страшную новость.
— Да что… — расстроенно махнул рукой мэтр Максимильяно, избегая встречаться взглядом с кем-либо из присутствующих. — То, чего я и боялся. Шеллар не прибыл в условленное место и никак не дал о себе знать. Почтенные мэтры заглянули в зеркало, так, на всякий случай, мало ли куда его могло занести, вдруг увидят… Ну и увидели… — Он в отчаянии дернул себя за косу и, не удержавшись, добавил: — Я ведь его предупреждал!..
— Что?… Как?… — Не найдя слов, Мафей метнулся к зеркалу, но оно давно было выключено и отобразило только его собственную испуганную физиономию с дрожащими губами. — Покажите!
— Не надо, — мягко произнесла за его спиной мэтресса Морриган. — Правда не надо. Он бы не хотел, чтобы ты увидел его… таким.
