сделает все так, как я скажу.
– Одним глотком, оп!
Он глотнул, и его мучительно передернуло. Хороший эффект! Я продолжал держать его за руку и заглядывал при этом в глаза (тоже очень способствует):
– Дружище, тебе надо идти домой! Отдохни сегодня хорошенько, завтра тебе потребуются силы. Все будет хорошо, я обещаю! Нам нужна твоя помощь. Ты справишься! Тебя проводить?
Он пьяно помотал головой, встал и довольно уверенно направился к выходу – обычно белым мозги сносит раньше, чем тело успевает отравиться. Надо надеяться, что он сумеет взять себя в руки, ибо я ему не мамочка и отправить к доктору не смогу.
После отбытия Йохана среднее настроение по офису подскочило на два градуса. Наверное, никто просто не решался начинать обсуждение неудачи в присутствии этого бедолаги. Выждав минут пять, для верности, Полак звонко хлопнул в ладоши:
– А не устроить ли нам кофейную пятиминутку?
Сотрудники оживились и заскрипели стульями. Попытку устроиться на чертежах я пресек, поэтому все собрались вокруг столика секретарш, вытеснив оттуда недовольных девушек. На столе появилось не только кофе, но и печенье, соленые орешки и даже бутылка бренди, которым я, не мешкая, разбавил кофе в отношении один к двум.
– Не буду скрывать, друзья, – начал Полак, – что происшедшее – большой удар для нас. Однако еще не все потеряно! У кого есть соображения по поводу причин последней неудачи?
За столом воцарилось подавленное молчание.
– Смелее, друзья мои, смелее!
– Нельзя соединить магию с алхимией, – веско заявил Карл.
– Это почему же? – от глотка самодельного ликера меня потянуло на общение.
Алхимик злобно зыкнул глазом:
– Потому что это области, практически ничем не связанные!
Я многозначительно поднял палец:
– Они взаимодействуют через материальный мир! Главное – найти точки соприкосновения.
– Точки? В бачке с дерьмом?
– А чем плох бачок с дерьмом с алхимической точки зрения?
– Тем, что не работает!!
Я похлопал себя по груди:
– У меня патент – магическое устройство на алхимическом, и офигенно как работает! Хотя, по началу, дурь была страшная, – прикатить им, что ли, мой мотоцикл?
Но Карл о моих успехах слушать не хотел:
– И что, по-твоему, нам делать?
– Обычно проблему удается решить, разбив систему на части, – пожал плечами я.
По крайней мере, одну проблему я так решил.
– Какие части? – раздраженно процедил Карл.
Я снова пожал плечами:
– Скажу, когда изучу процесс!
– Действительно, Карл, – вступился за меня Полак, – позволь мальчику изучить вопрос детальней!
Кому другому я за 'мальчика' в морду бы дал, но тут – начальство. Пришлось улыбаться.
Алхимик гордо отвернулся – решил меня игнорировать. Да не больно-то и хотелось! Родственница Четвертушки подлила мне бренди в чашку, в качестве поощрения (этот мужик девчонкам определенно не нравился). Разговор перешел на несерьезные темы, посещение весеннего фестиваля и организацию выезда на природу. Я смотрел, слушал и понимал, почему Рон так старался засунуть меня в эту компанию. Детский сад, штаны на лямках! Причем, на лямках в буквальном смысле слова.
– А почему вы не работаете магом? – осторожно подступилась брюнетка, решив, что двух чашек бренди с меня достаточно.
Я изобразил теплую, отеческую и немного самодовольную улыбку:
– Одно другому не мешает, деточка!
Она очень мило надула губки и попыталась сесть мне на колени.
А на следующий день Полак отправил меня 'в командировку' на предприятие заказчика. Ну, вы поняли, куда. Признаю, только после этого я понял, что вызвало у всех сотрудников такой тяжелый шок.
Очень сложно дать адекватное описание тому, что представляет собой ассенизационная фабрика. Не то, чтобы я раньше не знал, как это происходит, но маленькие вонючие пробирки не дают представление о работе системы, способной переработать отходы жизнедеятельности целого города. Черные маги не любят такие вещи, но меня впечатлил масштаб: шеренги гигантских насосов, трубы в мой рост, опутанные лестницами и утыканные градусниками цистерны, и постоянно пляшущий над трубой огонек аварийного выхлопа (угадай, что горит!).
Приняли меня недружелюбно, признаюсь, я не сразу сообразил – почему.
– Что, опять 'Биокин'? – скривился управляющий.
– Да, – робко сознался я.
– По поводу того, что было третьего дня?
– Вот именно.
Возиться со мной он не стал и сдал на руки мастеру смены.
– Ты там кто? – подозрительно сощурился работяга.
Представляться новым сотрудником в такой обстановке показалось мне неразумным.
– Независимый аудитор! – я выгнул грудь колесом. – Инвесторы хотят знать целесообразность размещения средств.
– Да этих… давно пора… в… и…, крысы конторские! – экспрессивно изложил мастер свою точку зрения.
– Давайте так: вы поможете мне понять, что к чему, и эти умники вас больше не побеспокоят, – 'Потому что их вот-вот разгонят пыльным веником'.
Мы ударили по рукам, и персонал стал ко мне значительно добрее.
Быстро выяснилось, что наша контора билась над макетированием блока управления бродильным чаном – основной производственной единицей фабрики. На вход этого агрегата подавались процеженные и взболтанные канализационные стоки, а на выходе получали осветительный газ и смолянистую субстанцию, служащую сырьем для всяких интересных процессов. Ну, и много-много воды. Суть проблемы была в том, что выведенные при помощи белой магии суперпродуктивные бактерии были крайне чувствительны к составу… гм… питательной среды. Гораздо, гораздо чувствительнее, чем неприхотливые дикие штаммы! Стоило невидимым глазом труженикам перегреться или переохладиться, как они теряли активность, и блок приходилось останавливать. И чистить. Мой визит на фабрику совпал как раз с таким мероприятием и вот что я вам скажу: столетний гоул по сравнению с этим – ходячая ароматическая свечка. Дополнительную пикантность ситуации придавало то, что поступившее за время чистки сырье приходилось сливать в отстойник, а это вам тоже не дождик золотой.
Даже за одно такое мероприятие можно было убить, а если 'Биокин' устраивал его хотя бы дважды… Искренняя ненависть мастера стала мне понятней. Возвращаться на фабрику еще раз отчаянно не хотелось, но интуиция твердила, что решение задачи можно найти только здесь – что-то было такое в этих усовершенствованных бактериях, что превращало их применение в тихую диверсию. Если я хотел отработать деньги Четвертушки, этот фактор мне и предстояло найти.
И все-таки, ничто так не отвлекает от дурных мыслей, как напряженная, творческая работа! Объект труда в этом случае несущественен. За какие-то несколько дней я и думать забыл о событиях минувших месяцев, словно вся эта эпопея с черной магией не имела ко мне никакого отношения.
Неудивительно, что, увидев шефа редстонского НЗАМИПС, поджидающего меня у ворот Университета, я ни на секунду не задержал на нем взгляда. Тем более что капитан Бер был в гражданском. Может, он девушку здесь ждет!
Однако у капитана (после нашей встречи на Обретении мне рассказали, что его подпольная кличка –
