– Я... я убил адмирала, Вика... Я не хотел... Я не...
– Я знаю, милый. Всё знаю. Поэтому я здесь. Теперь всё в порядке. Я помогу тебе. Пожалуйста, закрой глаза и ни о чём не думай.
– Но... как... почему?..
– Все вопросы потом. Позже я всё тебе объясню. А сейчас просто закрой глаза. На секундочку. Так тебе будет лучше.
Вконец ошарашенный Тьерри послушно зажмурился и тотчас почувствовал, как у него закружилась голова, а ноги подкосились от внезапной слабости. Однако он не упал: чьи-то другие руки, более сильные и крепкие, чем у Виктории, придержали его и усадили на что-то мягкое – очевидно, в кресло.
– Ева, успокоительное! – раздался голос Виктории. – Скорее!
Тьерри раскрыл глаза и увидел знакомую обстановку кабинета адмирала. Вот только самого Сантини не было на своём месте – он исчез, словно испарился, и лишь на спинке его кресла, как напоминание о происшедшем, оставалось обугленное чёрное пятно.
На корточках перед Тьерри сидела Виктория, держа его за руки. Рядом с ней стоял коренастый мужчина в таком же, как у неё комбинезоне, но с открытой нижней частью лица, поросшей русой бородой и рыжими усами. Похоже, именно он помог Виктории усадить его в кресло.
В поле зрения Тьерри появилась Ева – не в комбинезоне, а в обычной одежде, состоящей из юбки и кофты. Она быстро закатила его правый рукав и прижала к внутреннему изгибу локтя инъекционную ампулу. Тьерри почувствовал лёгкий укол, похожий на комариный укус, и сразу же вслед за этим в его голове затуманилось, а по телу разлилась приятная слабость.
«Транквилизатор, – понял он. – Или даже нейролептик».
Затем девушки приподняли Тьерри, сняли с него всю одежду, включая обувь и бельё, взамен надели халат и мягкие тапочки и вновь усадили его в кресло. Конфискованную одежду они аккуратно сложили и передали русобородому мужчине.
– Ещё одну ампулу, – распорядилась Виктория, оттянув к подбородку прикрывавшую лицо эластичную ткань. – Сейчас у него должен начаться каскад воспоминаний.
Ева немедленно повторила процедуру с внутривенной инъекцией, и Тьерри погрузился в состояние приятной полудрёмы. Он отрешённо наблюдал за происходящим, не испытывая никакого волнения или удивления, воспринимая всё увиденное со спокойствием и безразличием. Даже недавняя смерть адмирала, к которой он непосредственно был причастен, не вызывала в нём ни малейших эмоций.
– То что надо, – удовлетворённо констатировала Виктория. – Хорошо, что не пришлось применять парализатор.
– А что с отчимом? – спросила Ева. – Ты его парализовала, или...
– Увы, – покачала головой Виктория. – С ним ничего не получилось. Отрезок времени до выстрела был для меня закрыт. Я не смогла туда прорваться... Мне очень жаль, дорогая.
Ева вздохнула:
– Я этого боялась. И была готова к этому. Здешние медики располагают слишком подробными медицинскими данными на отчима, и подлог сразу раскрылся бы. А с Мишелем всё прошло незамеченным.
– Погодите, барышни, – вмешался мужчина. – Рано делать выводы. Ведь мы ещё не закончили.
– Не переживайте, Генри, – раздался за спиной Тьерри голос Виктории. – Раз первый этап удался, то и со вторым трудностей не возникнет. Подмена уже состоялась, это свершившийся факт.
Почему-то Тьерри не показалось странным, что Виктория говорила откуда-то со стороны, хотя она по-прежнему сидела перед ним на корточках и не шевелила губами. Он не удивился даже тогда, когда к нему подошла ещё одна Виктория, одетая не в комбинезон, а в тёмно-синее платье. Ласково посмотрев ему в глаза, она улыбнулась:
– Здравствуй, Мишель. Сто лет тебя не видела... Ну, если не сто, то пятнадцать уж точно. Чтобы не путать меня с Викой, – она быстро взглянула на Викторию в комбинезоне, – думай обо мне как о Тори. А потом мы тебе всё объясним.
– Воспоминания ещё не начались? – спросила Ева.
– Нет, что-то задерживаются, – ответила та из двух Викторий, которую следовало называть Викой. – Может, стоит дать немного стимулятора?
– Нет, это слишком рискованно, – возразила Тори. – Лучше не возбуждать его. Давайте немного подождём. А пока закончим начатое. Вы готовы?
– Да, – хором ответили Вика и мужчина по имени Генри.
Они отошли от к дальней стене, где лежали два продолговатых пластиковых пакета, похожих на те, в которых полицейские из криминальной хроники транспортируют жертв преступлений и несчастных случаев. В обоих пакетах находилось что-то, по очертаниям напоминавшее человеческие тела.
– Вот этот, – сказала Вика, указав на один из них, и вновь натянула ткань комбинезона на верхнюю половину лица. – Прикройте бороду, Генри. Если вдруг вы потеряете волосок, который может обнаружить экспертиза, нам придётся переигрывать всё заново. А с меня хватит и одной попытки.
– Да, конечно, – ответил Генри, положил поверх пакета одежду Тьерри и последовал совету Вики. – Ну всё, я готов.
Они с двух сторон подхватили пакет... и исчезли. А в следующий миг появились вновь, но уже рядом друг с другом, крепко держась за руки. Пакета у них не было. Вернее, он был, но пустой – его, свёрнутым в рулон, сжимал под мышкой Генри.
– Всё кончено, – сказала Вика, торопливо освобождаясь от комбинезона, под которым на ней были брюки и рубашка. – Это... это было не самое приятное, что мне пришлось пережить.
– Я же предлагал вам отвернуться, – заметил Генри, тоже снимая комбинезон. Он энергично тряхнул головой: – Нет, это просто поразительно! Я... нельзя сказать, что я не верил вам или считал вас сумасшедшими, но увидеть собственными глазами, как меняется прошлое... Представляю себе лицо Лайонела, когда он узнает обо всём!
– А как быть с... – Ева не договорила и указала пальцем на второй пакет.
– Это не к спеху, – ответила та Виктория, которая назвалась Тори. – Твоя мать вернётся лишь через три часа, а гостей сегодня у вас не предвидится. Так что мы успеем навести здесь порядок. В любой момент Вика может отправить тело в один из вариантов будущего, и там оно исчезнет бесследно.
Тут Тьерри нашёл в себе силы заговорить. Он не то чтобы был озадачен всем увиденным и услышанным, просто сквозь плотный слой безразличия у него пробилось лёгкое любопытство.
– А в чём дело? – спросил он заплетающимся языком. – Где адмирал? Я убил его или нет?
Вика подошла к нему, наклонилась и поцеловала его в губы. Тьерри хорошо помнил, какое наслаждение доставляли ему такие поцелуи. Но сейчас ему было просто приятно. Чуть-чуть, самую малость...
– Да, Мишель. Адмирал мёртв. Ты его убил.
– Зачем?
Вика погладила его по щеке и повернулась к Еве:
– Боюсь, это затянется надолго. Его нужно отвести в твою комнату.
Ева кивнула:
– Да, ты права. Там ему будет лучше.
С этим согласилась и Тори. Она подхватила Тьерри под одну руку, Ева – под другую, и помогли ему встать с кресла. Когда они двинулись к двери, Вика сказала им вслед:
– Мы с Генри немного задержимся. Всё-таки уберём за собой. Ни к чему с этим тянуть.
– Хорошо, – ответила Тори. – Но не уходи в будущее дальше, чем видишь. Добро?
– Добро. Я буду осторожна.
В коридоре Тьерри спросил:
– Вика... то есть, Тори, а почему вас двое?
– Это долгая история. Со временем ты всё узнаешь.
– А... раньше ты не любила, когда я называл тебя Тори.
– Да, помню. Смутно, но помню. Я уже излечилась от этого.
Они вошли в затемнённую спальню, где витал лёгкий запах духов, которыми обычно пользовалась
