Маша принесла свой нетбук. Покопавшись в Сети, журналист нашел нужный сайт.
– Вот смотри: этот Редсовет пишет очень логично. Бизнес платит налоги, налоги – это откаты «крови» властям как «крыше» для прикрытия своего «вампиризма». Однако налоги, откаты, взятки, аренда, пошлины и прочие поборы с бизнеса, естественно, включаются в цены товаров и тарифы на услуги, то есть фактически взимаются с рядовых граждан – конечных потребителей, которые, откачав по возможности «крови» друг от друга, вынуждены в итоге масштабно перекачивать ее «вампирам» – крупным бизнесменам. Проценты по кредитам – двойная откачка, поскольку для выплаты «крови» ростовщику заемщик вынужден откачать ее от окружающих еще больше – чтобы хватило и для расплаты с ростовщиком, и чтобы себе что-то осталось для жизни и продолжения «кровооткачивающего» бизнеса. А теперь представь, что будет с организмом, которому дали кровь в кредит. Как тебе нравится: люди зарабатывают деньги кровью и потом. Кровь и золото достаются кровососущим, а людям остаются пот и бумажки. В этом и состоит коммерческая тайна Мировой Финансовой Системы, частью которой является и холдинг ЗАО МОСКВА. А теперь, имея на руках некий архив, в котором речь идет о натуральных московских вампирах, я задумался о том, что все сказанное в этой статье – отнюдь не образ, не фигура речи, а самая что ни на есть реальность.
Интуитивно Маша уловила некую связь между тем, о чем говорил сейчас журналист, и тем, что произошло при ее самом непосредственном участии вчера в Горках. Это неприятно томило ее, вызывая острое желание как-то свернуть смущавшую и одновременно будоражащую ее воображение тему. Чутье подсказывало Марье, что все это имеет к ней самое непосредственное отношение, при этом себя она чувствовала причастной, а вот журналиста – посторонним.
Утром, еще не решив, как поступить с гостем, Маша заперла его в своей квартире и ушла на работу. У нее не выходил из головы спич корреспондента – очень уж он дополнял картинку позавчерашней панихиды. И не просто дополнял, а делал выпуклой, объемной, живой, если это слово можно применить к покойнику. Картинка медленно проявлялась в ее сознании и почему-то не пугала. Значит, они – вампиры. И он – вампир. И им нашлось место в социуме. Как разнообразен мир! – думала она. Как многолик… Может статься, что это и есть ее путь. Путь ее личностной эффективности.
Передельский проснулся на чужом диване и сразу отчетливо вспомнил вчерашний вечер. Как же это он так вывалил все незнакомой девчонке? Со страху, не иначе. Зато жив. Пока…
Вдруг журналиста как молнией пронзило: архив! Он резко рванул застежку куртки вниз – архив был на месте. Правда, Петю это не успокоило, потому что ему показалось, что привязаны бумаги к туловищу как-то иначе. Хотя – бежал, прыгал… Могли сдвинуться… Да и как бы девчонка могла его вынуть? Разве что с бесчувственной тушки. Бесчувственной. Передельский вдруг осознал, что совершенно не помнит, как и когда он вырубился. Что-то она рассказывала про бабушку на портрете – художник московский известный писал. Бабушка с ним вроде дружна была. Но не мог же он забыть, как укладывался спать? Или мог? Странная вообще-то девушка. С чертовщинкой в лице. Глаза разные. Хотя ее это не портило. И где она, кстати? А с другой стороны, если бы хотела его сдать, то за ним бы уже пришли. А что, если как раз сейчас идут? Он же не знает, сколько времени она отсутствует. Петя решительно прошел на кухню, выудил из корзинки вчерашний пирожок и, жуя, вернулся в комнату. Начал с обследования книжного шкафа. За стеклом стояла вся русская и почти вся зарубежная классика, которая водилась и у его родителей. Те же самые издания. Узнаваемые обложки и переплеты: Пушкин, Лермонтов, Чехов, Некрасов… Интересно, кто сейчас читает Некрасова? На журнальном столике валялся прошлогодний Harper’s Bazaar и отсвечивал глянцем свежий номер L’Officiel. Передельский заглянул в спальню. На узкой девичьей кровати, поверх подушек, сидел белый плюшевый кролик с сердечком на животе. Туалетный столик был уставлен тюбиками, флаконами, коробочками, рядком лежали расчески. На прикроватной тумбочке Петя обнаружил роман Джейн Остин и, что его сильно удивило, книгу «Первые среди равных. Как руководить профессионалами» Патрика Маккены и Дэвида Мейстера. Ого, подумал Передельский, а девочка-то с амбициями. Такая недолго будет спать на изделиях фабрики «8 Марта».
20
Совет безопасности собрался в расширенном составе. Такого случая не могли припомнить даже старожилы комьюнити. С аналитическим докладом выступил глава службы безопасности холдинга ЗАО МОСКВА – Параклисиарх. Речь его была сухой, рубленой и не оставляла слушателям ни единого повода для радости.
– Москва сдает позиции. Ее в три горла сосут лондонские. Не говоря уже о том, что молодую элитную московскую плоть к себе в Лондон отсасывают, якобы на учебу. Знаем мы эту учебу!
На Кремлевских башнях осталась только одна звезда. Пора выставлять защиту. Искать новые формы, если мы не хотим вскоре искать новые территории. Некоторые шаги уже предприняты. Например, изменен код города: с 095 на 495, а это 4 + 9 + 5=18, то есть 6 + 6 + 6. В районе Ильинки в результате длительных переговоров появилась «Нейтральная территория», пока под видом круглосуточного кафе, – между Приемной Президента РФ и Минздравом. Удалось «взять языка»: Силипп Фтарк плотно обосновался в Москве – на него тут отчаянный спрос – и вдохновенно «стучит» на лондонских через свои дизайнерские салоны.
– Экспанд надо ставить! – послышались молодые голоса с галерки.
– Что за «экспанд»? – поинтересовался Фофудьин, развернувшись грузным телом к молодняку.
– Экспанд – это второстепенная база с собственной системой защиты, – ответили ему любители компьютерных игр. – Строится для добычи ресурсов. Экспанд здорово улучшает экономику.
– Проснулись!.. Экспанд уже строится, – ответил Параклисиарх и пояснил аудитории: – Планируемый к созданию близ Москвы экспанд – инновационный научно-технологический комплекс по разработке и коммерциализации новых технологий должен способствовать получению нами наноабсорбента. Реперную точку уже определили, теперь надо отвести от нее пять лучей. Лучшие умы думают над его названием. Пока рабочее – Сосколково. Я не знаю, как оно исправит экономику смертных, но мы уже насасываемся на его финансировании, пока они в своем кластере в айпады пальцами тыкают.
Аудитория ободрительно загудела. Параклисиарх постучал по столу:
– Святослав Рувимович, теперь лично к вам вопрос: почему аутентичной московской плоти год от года становится в Москве все меньше, а иногородней и иноземной – все больше? Я полагаю, что весь этот интернационал следует разогнать.
– Малюта, ну вы же сами прекрасно знаете: миграция, гастарбайтеризация, ассимиляция…
– Я в курсе. Я спрашиваю, почему Фондом не предпринимается ничего для исправления ситуации? Почему не выработаны меры? Где план?
– Дражайший, ну вы хоть представляете, сколько в них надо закачать, чтобы они по домам сидели, а не ехали в Москву? Мы и так их дотируем, дотируем, а они все лезут и лезут. Опять же – девушки трепетные за принцами приезжают, ассимилируют. Где я им в регионах столько принцев возьму?
– Да, с принцами – засада.
– Предлагаю решить вопрос дотаций и принцев за счет наращивания дефицита бюджета, внешнего долга, высокой инфляции. Ведь живет же нью-йоркское комьюнити с большими долгами, – веско бросил Бомелий, во всем любивший размах.
– Элизий, у кого одалживаться собрались? – раздались смешки. – Можем ссудить вам лично под залог вашей Рублевки. Не все ж вам одному там пастись…
Рублевкой Бомелий поступиться не мог. Это было бы равносильно отдаче швейцарского банка в залог кредита для приобретения пачки лотерейных билетов.
– Вы просто не в состоянии просчитать риски! Тогда предлагаю расширить состав Совета безопасности за счет выборных представителей всех ведомств, чтобы разделить ответственность за непопулярные решения на всех.
– Бомелий, прекратите паясничать! Не время, – приструнил Вечного Принца Параклисиарх. – И хватит уже шляться в Кабмин и Думу. Понахватаетесь вечно глупостей…
– Я полагаю, что было бы целесообразно слить фонтан Дружбы Народов, – предложил
