Потом ее посадили и стали одевать на нее блузку. Значило ли это, что они не собираются ее насиловать? Кто такая эта Анна? Почему Хьюмс сказал, что эта женщина заплатит за нее целое состояние? Разве ее собираются продавать? Ради чего? Она узнала об этом, когда Хьюмс заговорил вновь.
— В таком случае мы потеряем большие деньги, — объяснял он. — Отделайте парня как надо, но пусть он живет. Я хочу, чтобы он знал: его сестра продана в бордель. Может быть, когда-нибудь он попадет в Сан-Антонио и, решив поразвлечься, найдет свою сестру среди проституток!
Все засмеялись. Голоса Эмилио не было слышно. Хьюмс все еще держал Нину, мешая ей надеть юбку.
— Подержи, Джон.
Девушка ощутила, что к ней приблизился другой мужчина. Он коснулся ее груди, прикрытой лишь тонкой блузкой. Хьюмс даже не подумал вернуть ей лифчик.
— Черт возьми, Джес, я не уверен, что дотерплю до Сан-Антонио. Очень уж хочется заняться этой девчонкой.
— Подожди. Анна любит девственниц. После того как, она окажется в борделе, мы станем ее первыми клиентами. Не грех потратить на девчонку часть денег, ведь даже в таком случае их у пас останется немало. — Кто-то застегнул ей на талии юбку. — Кроме того, — продолжал Хьюмс, — Анна хорошо отмоет ее и спрыснет духами, перед тем как отдать нам. Погуляем как надо в Сан-Антонио. А по дороге туда, может прихватим еще каких-нибудь лошадей на продажу. Я знаю там человека, который охотно купит их у нас.
— В их вещах нет денег, хозяин, — доложил один из бандитов.
Эта ночь стала для Нины ужасным кошмаром. Все происходившее казалось ей нереальным. Просто ей снился страшный сон, вот и все. Но скоро она проснется, и они поедут в Мексику.
— Мы заберем их лошадей, — говорил главарь бандитов. — Этот черный мерин, на котором ездила девчонка, стоит больших денег. Их вещи мы тоже продадим. Переночуем здесь, а с утра пораньше тронемся в путь. Утром обдайте мальчишку водой и проучите его еще разок как следует, чтоб знал, у кого красть коней. Мы оставим его здесь одного. И скажем ему, какая участь ждет его сестру.
— Как насчет того, чтобы привязать парня? — спросил кто-то.
— Валяйте.
Нина приоткрыла глаза и увидела, что ее брата тащат в угол хижины. Один из бандитов уложил его на живот и связал ему руки и ноги ремнем из сыромятной кожи. Эмилио застонал от боли, и Нина отвела взгляд в сторону. Никогда еще ей не приходилось прилагать столько усилий, чтобы сдержать слезы, но она поклялась, что не потеряет самообладания в присутствии Хьюмса. Она решила сохранять хладнокровие: может быть, еще есть какой-нибудь выход. Нину утешало то, что Хьюмс вновь ее одел. У него были какие-то коварные планы на ее счет, но он определенно не собирался лишать ее девственности до тех пор, пока не найдут какую-то Анну, живущую в Сан-Антонио. Так что у Нины еще было время.
Один бандит держал ее, пока другой стелил постель.
То, как они на нее смотрели, пугало девушку до смерти.
— Как вы нашли нас? — спросила она Хьюмса.
— Кого вы хотели провести тем, что ехали по реке? — ответил Хьюмс. — Это избитый трюк, а мы не первый раз кого-то преследуем. — Он окинул взглядом одного из своих людей. — Постели мне возле печки, — приказал главарь.
Бандит тотчас же подчинился, и Хьюмс уложил Нину на приготовленную кровать. После этого он крепко стянул ей руки сыромятным ремнем и привязал их к железной печке.
— Чтоб не убежала ночью, — объяснил он, склоняясь над девушкой и наслаждаясь страхом в ее глазах. — Мне нелегко сдерживаться самому, девчонка, и удерживать своих людей от того, чтобы они не набросились на тебя. Так что веди себя хорошо и не зли меня, а то ведь я могу и передумать. Может случиться так, что мы не довезем тебя до Сан-Антонио в целости и сохранности.
— Я не боюсь тебя, — ответила Нина с презрением в голосе. — Змей! Обезьяна!
Хьюмс лишь ухмыльнулся.
— Так кто же я все-таки — змей или обезьяна?
Он засмеялся, сел рядом и одной рукой обнял девушку. Нина начала извиваться, пытаясь освободиться из его объятий, но у нее ничего не получалось. Он обнимал ее, а она вся дрожала и делала глубокие вздохи и выдохи, чтобы не заплакать.
Девушка вновь велела себе сохранять хладнокровие и думать о том, как найти выход из ужасной ситуации. Как же ей справиться с этой скотиной? Интуиция подсказывала Нине, что если она будет сопротивляться, то еще больше распалит бандита. Ей нельзя терять голову. Надо думать только о побеге. Для этого непременно представится случай по дороге в Сан-Антонио.
Она заставила себя расслабиться и стала молить о помощи Бога, который, как ей казалось, оставил ее. В своем углу застонал от боли Эмилио. Сердце девушки разрывалось от жалости к брату. Она попробовала освободить руки от ремней, но у нее ничего не получилось. У Нины не было другого выхода, как только лежать рядом с вонючим, заросшим щетиной Хьюмсом, надеясь на то, что он сдержит свое обещание и не станет насиловать ее. По пути в Сан-Антонио она должна убежать. Если же ей не удастся сделать это, тогда она покончит с собой еще до того, как ее передадут женщине по имени Анна, пусть даже это и запрещено церковью, которая учит, что самоубийца будет вечно гореть в аду.
Глава 5
Клей обернулся, чтобы взглянуть на странный караван, следовавший за ним, и не смог удержаться от смеха. Теперь, когда они покинули Индианолу, он немного расслабился.
— Вы когда-нибудь думали, что вам придется принимать участие в чем-то подобном, капрал Миллс?
— Нет, сэр, конечно же, я о таком не думал, — отвечал Миллс, ехавший верхом на коне рядом с лейтенантом. — Это просто как в романе.
— Так что вы о них думаете?
— О ком, сэр?
— О верблюдах, разумеется. Полагаете, что от них будет толк?
— Не думаю, что мое мнение играет какую-то роль, сэр.
— Ну, скажите же мне. Это останется между нами.
Миллс, стройный молодой человек лет двадцати пяти, бросил взгляд на караван. Два араба ехали на верблюдах, и судя по тому, как неуверенно они держались на них, было ясно, что путешествие доставляет им мало удовольствия. Он улыбнулся и вновь стал смотреть прямо перед собой.
— Ясно одно, — сказал он. — Я бы не стал скакать на них во весь опор. Да они, наверное, и не слишком быстро бегают. Вы заметили, что они скачут весьма неуклюже? В кавалерии их вряд ли можно использовать… невозможно преследовать индейцев на верблюдах.
— Это верно.
— Возможно, они превосходят лошадей и мулов как вьючные животные, потому что могут нести гораздо больше груза и долгое время обходиться без воды. Они довольно выносливые твари. Однако… — Молодой человек замолчал.
— Говорите же, Миллс. По прибытии в Кэмп Верде мне нужно подать рапорт о том, на что способны эти верблюды.
— Сэр, я не думаю, что простым людям, живущим в здешних краях, понравятся эти животные. Они слишком… я не знаю… слишком уродливы и комичны на вид. Я знаю, что у них есть свои достоинства, но люди не сразу привыкают ко всяким новшествам. Я хочу сказать, что в этих местах народ ценит красивых лошадей и надежных мулов. Черт возьми, вы ведь сами видели, как верблюд плюнул в человека и чуть не укусил его. Люди здесь не любят таких своенравных тварей. Им нравятся животные, которые им подчиняются… ну, такие ручные, что ли. Насколько я могу судить, эти верблюды не слишком-то дружелюбные. Им плевать на то, нравятся ли они кому-нибудь или нет.
