Хорт заметил нас еще на подходе, и стоило погонщикам уйти подальше, из ниоткуда материализовались пять коренастых фигур. Я залюбовался мальчишкой – он даже не вздрогнул.
Глава 11
Здесь будет город заложен
– Как, как ты сказал? Болото? Грязное?! Здесь мой дом!!
Обоз катился весело, под руководством Конрада орки осваивали премудрости ремесла коневодов, что удавалось далеко не сразу, поскольку кони чуяли в орках хищников. Я и сам попытался выработать навыки верховой езды под удивленными взглядами орков, посадить которых на кого-нибудь, кроме варгов, можно было только оглушив. По совету Конрада я выбрал для себя рослого вороного коня, носившего кличку Черныш, который для начала нацелился было укусить меня за ухо. Получив по зубам, конь обиделся и, взвившись на дыбы, пытался лягаться, тут уже начало лопаться терпение у меня. Рванув узду так, что чуть не разорвал жеребцу пасть, вернул своенравную скотину на четыре конечности, гневное ржание перешло в поросячий визг. Как ни странно, после этого конь стал относиться ко мне с уважением и позволил забраться на спину, только при этом нервно всхрапывал. Но постепенно отношения стали налаживаться, и к вечеру второго дня он уже принял от меня морковку.
Впряженные в семь телег по двое тяжеловозы легко тянули имущество моего народа. Мы шли в ту долину, где держали в плену Саэну. Вампиры недаром избрали для своего гнезда это место. Отвесные стены кратера служили природной крепостью, единственный вход легко перегородить, построив стену с воротами. Озеро в центре долины – неисчерпаемый источник пресной воды, да и места сказочной красоты.
Еще в пути я занялся военной подготовкой, нещадно гоняя орков по программе моего сэнсэя, немного переделанной под их оружие и с учетом их физических возможностей. Отрабатывались основные удары и блоки, серии и каты. Сделав комплекты тренировочных деревянных мечей, я ввел обязательные спарринги и теперь, невзирая ни на какую усталость, два-три часа в день мы посвящали обязательным тренировкам. Впрочем, орки не протестовали, напротив, искусство боя – это было то, что им действительно нравилось.
К концу весны мы добрались до места, должного стать нашей родиной. Стоило нам въехать внутрь кратера, как один из маленьких орчат решил, что его время пришло, и надумал появляться на свет. Орчанку, у которой начались схватки, затащили в экстренно возведенную палатку, и туда отправился Нерен-травник – самый старый орк поселка. Нерен был знахарем, костоправом и зубодером, олицетворяя собой всю медицину деревни. Он же был повивальной бабкой, вернее, повивальным дедкой поселка. Намеревавшаяся было полюбоваться озером Саэна, услышав крик роженицы, мигом прискакала и пулей влетела в шатер.
Минут через десять Нерен и эльфийка вышли наружу, где в волнении кусал губы муж роженицы. Травник тяжело вздохнул и сообщил, что положение безнадежное, волнения и трудности пути сыграли свою роль, спасти роженицу и ребенка он был не в состоянии. Рядом плакала Саэна. Меня захлестнула ярость, рядом умирали молодая женщина и крошечное, еще не родившееся создание, и я был бессилен. Стоп, ярость – ненадежный помощник даже в бою, а здесь не годится вовсе.
– У нее просто нет сил, – сквозь слезы выдавила эльфийка, – здесь надо заклинание третьего уровня, обычное – «помощь приходящему», а я могу применять заклинания только второго круга.
– А ты знаешь это заклинание? – Я пытался найти выход.
– Да, оно несложное, но у меня просто не хватит энергии. – Саэна опять зашмыгала носом. – Я уже пыталась, нужны амулеты или свиток с готовым заклинанием.
Какое-то воспоминание не давало мне покоя. Может, попробовать магическую книгу, взятую из гнезда вампиров? Нет, это просто информация, она уже есть у эльфийки. А что, если использовать белый жезл с символом жизни, тоже захваченный мной в сожженной усадьбе? Я откопал его в рюкзаке и протянул Саэне. Та сделала круглые глаза и, цапнув жезл, юркнула в палатку, следом заскочил Нерен. Какое-то время слышался серебристый голосок эльфийки и стоны роженицы, затем окрестности огласил звонкий крик новорожденного.
– Торн, Хорт! – позвал травник.
Мы влетели внутрь, старый Нерен одной рукой прижимал к груди маленький кричащий комочек, а другой поддерживал потерявшую сознание эльфийку. Я подхватил Саэну на руки, тревожно вглядываясь в лицо девушки.
– Уберите этот полог, – велел травник, – нужен воздух.
Хорт одним движением откинул палатку, к роженице подскочил муж.
– Ничего страшного, – успокоил меня знахарь, – твоя эльфа просто вся выложилась, заклятие не по ее силенкам, как еще получилось, удивительно. Но сейчас ей только отдохнуть, и все будет хорошо. Она совершила чудо, ребенок и мать здоровы.
Орки вокруг почтительно смотрели на эльфийку. Муж роженицы перевел взгляд с жены и сына на Саэну и спокойно произнес:
– Кто косо посмотрит на эльфийку, разорву.
Орки вокруг согласно закивали, мол, все правильно, ты не разорвешь, так мы растерзаем, если Торн оставит нам чего-нибудь от нахала для рванья. Ресницы Саэны дрогнули, девушка пришла в себя.
– Получилось? – еле слышно спросила она.
– Да, ты умничка, смотри. – Я повернулся так, чтобы эльфийка видела результат своих усилий.
Уголки губ молодой мамы слабо приподнялись, она наконец улыбалась. Рядом новоиспеченный отец держал младенчика, тот перестал кричать и тихо почмокивал, требуя немедленно кушать.
Я до сих пор еще ни разу не видел Саэну настолько счастливой. Облегченно вздохнув, она заснула прямо у меня на руках.
Кстати, после этого случая женщины-орки стали относиться к эльфийке с искренней любовью и доверием, посвятив ее в свой особый женский мирок, куда не было хода никому из мужчин.
В долине кратера мы присмотрели для поселка возвышенность рядом с озером. Сначала обнесли вершину холма частоколом – гигантский кратер зарос лесом, и кто мог скрываться в этих зарослях, неизвестно. По моему приказу выставили часовых и держали оружие всегда под рукой.
Копать землянки при наличии строевого леса и плотнического инструмента было несусветной глупостью. Будем рубить добротные деревянные дома, со временем используем и камень, вместо логовищ питекантропов здесь будет город. Но сейчас главной задачей были полевые работы, мы упускали время посева. Пока же ночевали под телегами и в шалашах из лапника.
Лес рубили, бревна складировали под строительство, пни корчевали. Дальше пускали огонь, сжигая все отходы лесозаготовки и подлесок, затем пал распахивали и засевали пшеницей, рожью, ячменем.
Саэна решила пока остаться с нами, мол, она обязана мне жизнью и хочет вернуть долг. При этом девушка странно посматривала на меня.
В поселке часть деревьев при рубке оставляли – дополнительная защита домов от жаркого летнего солнца. Среди них особое место занял высоченный тысячелетний дуб в самом центре, в нем на высоте пяти метров было огромное дупло, избранное Саэной под свою резиденцию.
Она выгребла оттуда мусор, натаскала лапника и сена, устроив постель, а я вооружился топором и соорудил дверь из расколотых плах. Беспокоясь, не простудится ли девчонка от весенних заморозков, я, с ее разрешения, сунул нос в это беличье гнездо. Температура там была градусов двадцать – двадцать пять, несмотря на отсутствие печки, щели в моей примитивной двери и холод снаружи. По словам Саэны, дом на дереве – мечта любого эльфа, дерево греет их и подпитывает своей силой. Заболевшие эльфы использовали деревья для исцеления. Какая-то древняя магия, присущая всем ушастым с рождения. Кстати, по настоятельному требованию Саэны я объявил заповедником обширную рощу в окрестностях того ручья, возле которого мы останавливались после освобождения эльфийки из плена. Девушка уверяла, что здесь – сердце окрестных лесов, даже деревья разумны, обитают дриады и нимфы, и обижать их не надо, дальше шло: «Ну пожа-а-а-алуйста». Я ввел запрет на рубку деревьев и другую хозяйственную деятельность на заповедной территории. Впрочем, узнав, что здесь обитают духи леса, орки и сами не желали с ними ссориться.
Посевная кончилась, следующим шагом было строительство примитивной пилорамы, потом взялись за возведение домов и конюшен. Навыка у орков поначалу было маловато, но постепенно дела налаживались,
