последнего, но это не все, кукловод понял, что его план провалился, и торопился сюда.
В каменном проходе появилась многорукая фантасмагорическая фигура в два с половиной метра, и, не добежав до меня метров шесть, эта туша прыгнула. Если бы не ускорение реакции, мои кости уже хрустели бы у монстра под ногами. А так успел, еще и мечом рубанул по ноге этой мерзости, только чуть в последний момент не огреб ржавым полуторником по спине. Монстряк, приземлившись, проехался на потрохах своих подручных и, кувыркнувшись несколько раз, довольно шустро встал. «Мне дорогу закрыл… А ножка-то до половины рассечена и не затягивается, это тебе не хухры-мухры, а меч, заточенный на убийство тебе подобных», – позлорадствовал я мысленно. Мертвяк, а это был именно мертвяк, не спешил нападать, рассматривая меня. Я также изучал его и попутно создавал структуру самого сильного заклятия из доступных мне. Торнадо, с помощью которого я соорудил могилу ведунье, по идее должен был свалить это чудо-юдо. Сейчас я мог более подробно рассмотреть эту гадость, и то, что я увидел, меня не обрадовало. Четыре руки и явно не его, а позаимствованные у других трупов, на местах соединений уже знакомая черная масса. В одной из рук полуторник, которым я чуть не получил по позвоночнику. Ноги массивные, толще обычных раза в два, торс весь в буграх и черных потеках. Воняло от него сильнее, чем от подопечных, и намного. Голова огромная, пасть наподобие лягушачьей, конусовидные, внушающие «уважение» зубы. Большие, не моргающие из-за отсутствия век бельма глаз и копошащиеся по всей туше белые черви. На монстре висели клочья самой разной одежды. А на одной из рук был застегнут браслет из рубиновой стали, казавшийся инородным предметом. И веса в чудовище даже на вид – килограммов сто пятьдесят или двести.
И тут это чудо-юдо заговорило. Голос был сиплый, и многие слова словно бы скомканы, но смысл я уловил.
– Пробужденный – это даже лучше, чем святоши. Зачем ты пришел? – спросил монстр, ухмыльнувшись во всю свою лягушачью пасть, и приложил одну из лап к ране, из которой, пенясь, вытекала черная жижа.
– С тобой повидаться, соскучился. А ты кто? – облизав пересохшие губы, ответил я, стараясь потянуть время, чтобы достроить структуру.
Вот же непруха: от разреза на ноге трупа потянулась вверх струйка дыма, и, когда он убрал лапу, рана затянулась. Не один я такой умный. Монстр тоже непрост.
– За мной источник, а у тебя силы не так уж и много. Что, думаешь, сможешь меня одолеть? – пробулькала эта груда мертвечины.
– Кто знает, все может быть, – процедил я и, направив на него меч, активировал ключ: – Мортус-ассо- прит.
Монстр вытянул вперед руки и что-то произнес, ненамного отстав от меня, и от него навстречу моему заклятию протянулась серо-черная сеть. Два заклятия встретились в паре метров от мертвеца, и я, сколько мог, держал свое активным, ощущая, как с каждой секундой, словно вода в песок, уходит сила. Мы почти одновременно прервали истечение энергии в структуры заклятий. Вот только мое на секунду, но пробило его защиту, вернее, не защиту, а ловчую сеть. Живого мертвеца откинуло на несколько метров и шваркнуло о дерево, росшее сзади. Две руки, в одной из них был меч, отлетели в стороны, но на скорости монстра это не сказалось. Подскочив с земли, он прыгнул, и его рука чуть меня не сцапала, за что и была отсечена. Удар ножищей выбил из меня воздух, как из мяча, и после непродолжительного полета я ударился спиной о камень. Во рту появился привкус крови. «Вот теперь точно все», – промелькнула словно бы отстраненная мысль, когда я увидел через не залитый кровью глаз вальяжно направлявшегося ко мне мертвеца.
– Ну что, будешь моими новыми руками и ногами, а туловище я сожру, – пробубнило чудовище, нагнувшись надо мной и обдав непереносимой вонью.
– Тэрро! – выкрикнул я, и в голову не успевшего отпрянуть монстра ударил огненный шар.
Сделав рывок, стоивший мне последних остатков сил, я рубанул его по шее. Башка монстра грохнулась на землю одновременно со мной. Не знаю, сколько я так провалялся, потому как потерял сознание. Очнувшись, подлатал себя теми крохами магии, что остались, и почувствовал себя чуть лучше. О том, что еще совсем недавно здесь валялись живые мертвецы, напоминали только зловонные лужи, в которых плавали клочья одежды, ржавое оружие, доспехи, пучки волос и костяки. Выловив палкой из этой пакости кроваво блеснувший браслет, я, прихрамывая и обмирая от боли в спине, дотащился до реки. Отмывался я долго, минут двадцать, прямо как был в одежде и доспехе. Отскоблив и смыв зловонную мерзость, вылез и промыл в воде браслет. Теперь я смог хорошенько его рассмотреть, а то из-за заляпавшей его дряни ничего толком не было видно. Широкий и массивный, сама основа и замок из рубиновой стали, по кругу шесть медных обжимов под драгоценные камни; все, кроме одной ячейки, пустые. Единственный камень не драгоценный, но с магической силой внутри. Странно: и крепежи и камень явно не соответствовали дорогому материалу браслета. «Ладно, разберемся», – решил я и, открыв поясную сумку, не касаясь его голыми руками, уложил туда.
Что там эта образина трепала про источник? Достав меч, я, прихрамывая, пошел по тропе меж камней и скоро вышел на поляну, окруженную со всех сторон скалами. Посередине высился двухметровый обелиск. Одна его сторона была покрыта вьюном, паутинником и проглядывающим сквозь них ярко-зеленым мхом, а вторая выглядела совершенно безжизненной – голый гладкий камень. Но не это приковало сразу мое внимание, а три живых трупа, распятых у камня. Их расположение было таково, что, если провести между ними линию, выходил треугольник, в середине которого находилось место силы богини. В роли живых трупов выступали те, кто при жизни был священником, на это указывали лохмотья. Получается, эта тварь, что я угробил, провела какой-то темный ритуал и закольцевала силу на себя, ну или какую-то малую часть. Подойдя ко всем по очереди, отрубил корчившимся мертвякам головы, и, как только кончил последнего, серая муть вокруг, не дающая видеть в магическом спектре, начала рассеиваться. Останки мертвецов словно бы разъедало кислотой: то ли освобожденная сила на них так подействовала, то ли то, что хозяин окончательно сдох. От источника ко мне протянулся энергетический жгут, напитывая меня уже знакомой силой и бодростью. Боль покидала избитое тело, вымывалась из него волнами магической энергии. Это действо завораживало своими переливами силы, порождая самые фантастические оттенки. Уже не кривясь от боли, я подошел к камню и положил на него руку. Дымка грез и сновидений обволокла меня, и из нее выступила богиня.
– Ты пришел, Пробужденный, и чуть не погиб. Ты слишком спешишь. Мертвый маг мог тебя убить, ты еще не готов для предначертанного, – прошелестел ее голос в этой чуждой человеку пустоте.
– Кто это был и почему ему удавалось скрывать место силы, да еще и пользоваться ею? – не стал я ходить вокруг да около и спросил ее в лоб.
– Когда-то он был таким же, как и ты, – Пробужденным, но потом отрекся от нас и стал некромантом. Когда наступил его смертный час, он не ушел, а, использовав телепорт, переместился сюда и, убив хранительницу, стал существовать за счет чужих смертей. Мощь его росла, и когда сюда приплыли последователи Триединого, он использовал их для ритуала и стал еще сильнее.
– Что за телепорт? Не браслет ли из рубиновой стали, тот что был на нем, а сейчас у меня? – поинтересовался я у Великой Матери.
– Да, это он. Достаточно вставить в гнездо частицу источника, и в случае смертельного ранения или же по желанию посвященного артефакт переместит его к тому месту силы, частицу которого ты выберешь. Тот камень, что сейчас вставлен в гнездо, перенесет тебя сюда. А теперь ступай, нельзя смертному здесь долго находиться.
Открыл глаза. Опустилась ночь. Еще когда я посетил первое место силы, то отметил, что время там и тут течет по-разному и неравномерно. Собрал паутинник, до которого смог дотянуться. Получилась приличная охапка. Обвязал ее веревкой и потопал к лодке. Рыбак, наверное, уже заочно меня похоронил. Надеюсь, он не сплавил никому моего коня.
Выйдя из каменной горловины, хотел было уже пройти мимо костяков, окончательно потерявших свою псевдоплоть, но тут мне в голову пришла отличная идея. Положив на камни траву-мураву, чуть не стоившую мне жизни, я подобрал полуторник монстра и еще три относительно чистых и целых меча. Воткнув полуторник в начале тропы, я насадил на рукоять череп его бывшего хозяина. А позади устроил еще три аналогичных композиции. Отступил на несколько метров и полюбовался на дело рук своих. Зловеще смотрится, один большой череп чего стоит. Да и бывшие его вояки тоже те еще страхолюдины. Сам-то я этих останков не опасался: третьей жизни у них уже не будет. Но вот вопрос, а пошел бы я дальше, если бы
