Этим правом и воспользовался Орхет, вызвав полуэльфа на поединок. У него окончился караул, и он торопился к нам, а тут этот нелюдь… Эльфам, находящимся при дворе, Верон Септим также позволяет участвовать в дуэлях. Орхет был очень хорошим бойцом, это подтверждал даже отец, но полуэльф убил его за несколько минут поединка. А перед этим еще и поизмывался, изрезав ему все тело и лицо. Бой был до смерти, и потому никто не остановил его, когда… – девушка, отвернувшись, замолчала.
– Айрис, давай не будем об этом вспоминать. Прошлое должно оставаться в прошлом и не мешать жить настоящим. Я уверен, что эта падаль когда-нибудь нарвется на более сильного противника и получит сполна за все. На сильного всегда найдется кто-то более сильный, – сказал я, пытаясь хоть как-то сгладить неприятные для девушки воспоминания.
А сам подумал, что если встречу эту тварь, то вгоню ему болт в затылок и не буду устраивать с ним фехтовальные танцы. Подловато и низко, конечно, но разве не подло измываться над противником, а потом бросить его подыхать в лесу. И разве не подло спровоцировать парня, изрезать и лишь после этого убить? Что-то слишком часто я слышу об этой сладкой парочке «Твиксов»: Аладаль – Олейр. И то, что я узнал от Хакреда, не совмещалось с тем, что мне поведала Айрис. Как полукровка, презираемый своими родичами, стал послом при дворе императора?
Следующая неделя пролетела быстро, вроде бы только утро настало, а там, смотришь, уже и ночь близится. Так как было решено, что большинство учеников разъедется по домам, то я перебрался обратно в дом. Арибун посматривал на меня задумчиво, и я понимал, что вскоре у нас состоится разговор по поводу моих отношений с Айрис. Отец наверняка все видел и понимал.
У нас прибавилось еще пятеро новиков, двое учеников ушли из школы. И снова самых зеленых и неопытных раскидали Хакреду и мне. Крута полностью перекинули на обучение стрельбе, метанию копья и обращению с древковым оружием. С утра я проходил со своими четырьмя учениками полосу препятствий, потом закрепление по стойкам, хватам и ударам. Затем спарринг с самыми первыми двумя и разбор, что и как они сделали не так. Впрочем, Бьерн и Паллий уже кое-что умели, и я даже подумывал, что вдвоем они меня вскоре запросто одолеют. Но на этот случай можно было и изменение применить, и практика будет, и престиж на уровне. А двое новиков в это время уходили к Круту. Когда я и Хакред занимались у Арибуна или Даго, они разъясняли нам, как нападать двойкой на одного, но более опытного противника. И я, насколько мог, разжевывал эту практику своим первым ученикам. Даго собирался со временем привлечь в школу еще пару спецов – кавалериста и мастера по топорам, булавам и кистеню. И, как я понял из оброненного им на эту тему, он уже присмотрел таких людей, но те пока думают. В последний день занятий перед выходным ученики разъехались по домам пораньше. А мной, Крутом и Хакредом занялись Даго и дзенец. Эта «мучильня» закончилась ближе к ночи, и, когда мы, взмокшие и уставшие, направились к дому, меня окликнул Токогава:
– Артем, подожди, поговорить надо.
«Похоже, намечавшийся разговор все-таки состоится», – мелькнула у меня мысль. Вернувшись, я молча присел рядом с учителем, гадая про себя, с чего он начнет. Арибун немного помолчал, собираясь с мыслями, и, вздохнув, спросил:
– Ты ее любишь?
Он не уточнил кого, но и так было ясно, что он спрашивает об Айрис. Положив на колени учебный меч из черного дерева, я ответил:
– Люблю, и она меня тоже любит. И если вы не против, то я хотел бы жениться на Айрис.
– Вот об этом я и хотел поговорить с тобой. Пойми, Артем, Айрис один раз уже выбрала себе жениха, и я был не против ее выбора. Ты очень похож на Орхета и даже во многом лучше его. У тебя есть упорство и целеустремленность. Но я не хотел бы себе такого зятя. Не потому, что ты мне не нравишься или еще что- то в этом духе. А потому, что ты ведь учишься с таким упорством воинскому ремеслу не для того, чтобы быть в воинской школе старшим учеником. И что ты собираешься делать, когда обучение закончится? Пускай это будет не скоро, а через несколько лет. Ты молод и горяч, и я ни за что не поверю, что ты будешь сиднем сидеть на одном месте. А говорю я тебе это все к тому, что Айрис очень похожа на свою мать. Антая все время, что мы были вместе, разрывалась между любовью ко мне и желанием все бросить и вернуться обратно домой к спокойной и размеренной жизни. И поэтому я не хотел бы такой жизни для своей дочери, ей бы больше подошел удачливый купец, чем воин. Подумай над этим, Артем. Я вмешиваться не буду. Но и не затягивай с решением. Ну а если вы уже надумали сделать меня дедушкой, тогда свадьба будет в любом случае. Если, конечно, тебя не убьют раньше, – пессимистически закончил Арибун и, поднявшись, направился к дому.
А я сидел еще минут двадцать и обдумывал то, что он сказал. А ведь он прав. Какая семейная жизнь? За плечами маячит загребущая длань местного аналога земной инквизиции. И не факт, что, если я откажусь от посвящения, эта лапа меня не загребет. К тому же мне еще была памятна судьба так и оставшегося безымянным мертвого мага и бывшего Пробужденного. Я невольно поежился, представив себе такую участь; не хотелось бы превратиться в нечто подобное. И не мертвый и не живой, вечно голодный и ненавидящий все живое. Кто знает, сколько в этом было стечения обстоятельств, а сколько мести отвергнутых богов? Да и многое из того, что сказал учитель, было правдой. Случись чего со мной, и каково будет Айрис? А семья, дети, дом и все, что составляет нормальную семейную жизнь? Это, конечно, хорошо. Но это самое слабое место у человека. И в случае, если меня найдут церковники и я свалю из этих мест, куда они ударят? Правильно, по семье. И угроза уже стала реальной, последняя моя выходка не прошла бесследно. Я горько пожалел о том, что дергал льва за хвост, но сделанного не воротишь.
Сегодня после обеда, когда новики отдыхали, я услышал разговор моих первых учеников. И уловив фразу «орден Следящих и Карающих», остановился и прислушался. Паллий утверждал, что видел вчера вечером в городе возле храма Триединого всадников в плащах ордена Карающих. Подошел к ним, порасспросил, и выяснилось, что да, парень видел местных инквизиторов, и не только он, но и еще один ученик, живущий с ним по соседству. Вот так-то, довыеживался я, похоже, придется теперь с магией богини завязывать в пределах города и пригорода. Эти ребятки, приехавшие на днях, небось натренированы не хуже какого-нибудь земного СОБРа или «Альфы». Так что я им на один кутний зуб. Может, и отобьюсь, если применю все, что у меня есть, и ударю внезапно, да и то спорно. Одно во всем этом утешало – это то, что пока я не применю силу и магию богини, церковники не смогут меня засечь. Посидев еще немного и прикинув все «за» и «против», я решил, что, может, Арибун прав и не стоит пороть горячку. Да, любовь… Но… Во всех приведенных дзенцем доводах было здравое зерно.
В выходной мы с Даго выехали в лес. Как он пояснил, стрельба из лука требует простора. И когда он метров за сто выстрелил и попал в мишень, я понял, что он имел в виду, говоря о просторе. В школе стреляли максимум метров на сорок – пятьдесят. Весь день он гонял меня в стрельбе и фехтовании. Я так и не принял окончательного решения о том, что сказать Айрис. Ночью она сама пришла ко мне в комнату, а я так ничего ей и не сказал.
Следующие несколько месяцев пролетели в тренировках и заботах о становлении школы. Количество учеников выросло до тридцати, и это только постоянные новики. А еще были взрослые и состоявшиеся горожане. Но эти занимались по несколько часов раз в несколько дней, и мы их не касались. Среди учеников выделялись двое, особо упорно тренировавшихся и уже намного опередивших всех остальных. Это были Бьерн и Норт. Последний кое-что умел и до того, как попал к нам в обучение два месяца назад. Эти двое тренировались за четверть цены, и у каждого под началом было по три зеленых ученика, которых они до обеда разминали и обучали азам. У меня уже к этому времени было пятеро новиков. Тех двоих мастеров Тангар все-таки переманил к себе, и теперь в школе было пять учителей. Крут, арбалетчик и по совместительству копейщик, два мастера по фехтованию мечами. Бывший стражник Торк, отлично владевший топором, булавой и кистенем. И недавно начавший нас натаскивать в вольтижировке и рубке с седла кавалерист Дис. По его же указке в зале для зимних и осенних тренировок плотники соорудили что-то вроде грубого подобия оседланного коня. Сейчас, когда наступила осень, время от времени шли дожди, и по непогоде мы начали заниматься в помещениях. Судя по тому, что у нас прибавилось учеников из соседних баронств, слух о воинской школе Даго и Арибуна расширялся. В планах у совладельцев было поднять численность учеников до пятидесяти – шестидесяти человек. Единицы уходили, но гораздо больше было тех, кто хотел остаться.
В общем, жизнь налаживалась. Единственное, что не давало мне покоя, – это Следящие. И, конечно, отношения с Айрис. Следящих видели в городе уже неоднократно. Как поговаривали ученики и горожане,
