свихнулись и видели одинаковые галлюцинации. Идите, товарищ комиссар, и помните, что никому об этом происшествии рассказывать нельзя.
Когда чекист вышел, закрыв за собой дверь кабинета, Сталин рассеянно пролистал оставленное зондом сообщение и заговорил:
– Итак, прояснилась загадка грибовидного облака. С другой стороны, этот гость из будущего не упомянул прошлогоднего предшественника. Странная, нелогичная легенда – экипаж межзвездного корабля посылает к нам машину, этакого робота, как писатели называют… Управляют машиной издали, из космического аппарата… Почему тот, которого послали прошлым летом, пришел сам, а этот побоялся, машину вместо себя отправил?
– Исчезли они тоже по-разному, – напомнил Ворошилов. – Тот просто невидимым стал, а потом будто порыв ветра ударил.
Молотов кивнул, соглашаясь с наркомом обороны, затем озабоченно произнес:
– Однако, товарищи, вещают они приблизительно похожие пророчества. Катастрофа в далеком будущем, страшная война совсем скоро… И виновато во всех бедах вроде бы наше государство. Провокацией попахивает.
Делая глубокие затяжки, Сталин дошел до стоявшего в углу книжного шкафа, хмуро посмотрел на книгу «Машина времени» с дарственной надписью автора, неторопливо вернулся к столу и сказал:
– Нельзя отмахиваться от предупреждений, пусть даже сомнительных. Эти люди пользуются научно- техническими достижениями, каких не может быть в нашем времени. Будем думать, как правильно воспользоваться полученными сведениями.
Вернувшиеся из рейда к Земле вошли в операционный зал, где их ждали четверо.
– Что за идиотская манера менять планы в момент, когда наметился успех? – раздраженно спросил Карло. – Что еще вы придумали?
– Остынь, – посоветовала Кориандра, хотя по рангу отвечать полагалось бы Лантаниуму. – Предки владеют информацией, которой у них быть не может. Они спросили тебя про грибовидное облако, которого никто из живущих в это время не мог видеть.
Темпераментно взмахнув обеими руками, Рагнара выкрикнула:
– Ядерные взрывы начались примерно в это время!
– Через десять лет, – уточнил Бартольд. – Если они знают о форме облака, то получить это знание могли только из будущего.
Вероятно, лицо Карло приобрело не самое умное выражение. Альтаира, астрофизик и планетолог экспедиции, произнесла с обидной ухмылкой:
– Пропуская ненужные логические выкладки, объясняю суть: их уже посещали гости из будущего, причем это были не мы. – Затем, опередив раскрывшую рот Рагнару, она добавила: – Не спрашивай, кто послал гонца предкам. Мы не знаем.
Завязалась обычная перебранка, которую Лантаниум прервал сердитым окриком:
– Довольно самодеятельности! Мы возвращаемся во время, когда катастрофа еще не случилась.
– Мы обсуждали твою идею, – насмешливо сказала Кориандра. – И решили…
– Ваше решение было неправильным, – объявил начальник экспедиции. – Бартольд, старт.
Человек, сидевший у пульта Машины, нажал кнопки прежде, чем остальные успели начать очередную безрезультатную дискуссию. Накатили ставшие привычными ощущения легкой тошноты и потери ориентации – не сексуальной, но пространственной.
– Куда ты забросил нас, придурок? – осведомилась разъяренная Кориандра.
– Как и договаривались, полвека до катастрофы, – равнодушно поведал Бартольд, люто не переносивший ее выходки. – Вполне хватит времени, чтобы предупредить предков и принять меры… О дьявол!
Каменный шар, безусловно, когда-то был Землей. На сей факт указывали контуры океанических впадин. Однако теперь у планеты не было ни атмосферы, ни водной оболочки. Земля, на которую они попали, была еще более мертвой, чем та планета, которую они обнаружили, вернувшись из экспедиции на Капеллу.
После традиционных истерик и взаимных обвинений Карло привел двух «оборотней», которые скрутили и заперли в каютах самых невменяемых. В операционном зале кроме оператора зондов остались только Лантаниум и Альтаира.
– Неужели наше вмешательство так сильно изменило историю? – убитым голосом завыл Карло, залпом опрокинув стакан бренди.
– Успокойся, – брезгливо приказала Альтаира. – Бартольд выбыл надолго, но я запустила его знаменитые программы. Мы ни при чем, причина все та же. Похоже, кто-то другой пытается изменить историю. Их вмешательство приблизило катастрофу.
– Больше чем на полвека, – уточнил Лантаниум. – Это те придурки, которые прибыли раньше нас и проболтались о грибовидных облаках… Карло, тебе придется повторить попытку на более ранних точках оси времени.
– Бесполезно даже стараться… – Оператор помотал головой. – Мы не понимаем их, мы ничего не знаем и не сможем действовать рационально.
Короткую паузу прервала Альтаира. Врожденная способность к интригам странным образом помогала ей выдавать умные решения в сложных ситуациях. Однако на этот раз замысел Альтаиры смутил даже привычных к ее планам коллег.
– Если мы не можем договориться с людьми, жившими за четыреста лет до нашего времени… – Альтаира широко и приветливо улыбалась, что было недобрым признаком. – Пусть в прошлое отправится человек, родившийся на триста лет раньше меня. Ему будет легче договориться с варварами.
Потребовалось усилие, но мужчины оценили красоту идеи. На обсуждение деталей ушло не слишком много времени. Оставалось дождаться, когда успокоится Бартольд.
Ночью, на койке, поглаживая теряющую упругость грудь Альтаиры, Карло спросил, собирается ли она предупредить агента-предка, что где-то в прошлом работают другие существа, пытающиеся изменить историю. Альтаира сонно буркнула в ответ: дескать, не стоит понапрасну пугать агента. Тем более что пресловутого агента надо еще найти и хоть как-то подготовить к миссии. Если предок будет знать слишком много, то испугается и наделает глупостей.
Глава 2
Морская гвардия великой революции
В середине ноября на Балтике холодно и ветрено. От сырой стужи плохо защищали даже надетые под хилый ватник теплое белье и шерстяной свитер. Точнее, не свитер, а фуфайка. Вдобавок легкий катер мерзко раскачивался, повинуясь волнам и ветру. Бывалые моряки насмешливо посматривали на позеленевшего сухопутного новичка и громко вспоминали веселые примеры, как салаги блевали за борт, а то и прямо в кубрике.
Мучительность путешествия имела лишь одну положительную сторону: никто не приставал с расспросами. В таком состоянии Рома просто не способен был изложить подготовленную легенду, и бдительные борцы за революцию запросто разоблачили бы классово чуждого контрика.
Впрочем, нашелся среди братвы мягкосердечный ветеран. Добродушно прикрикнув на веселящуюся молодежь, поседевший бородач угостил Романа кислой капустой. Морская болезнь и вправду малость отступила, к тому же катер стало качать заметно слабее – наверное, остров прикрыл суденышко от ветра.
– Полегче стало, студент? – по-прежнему дружелюбно поинтересовался старый моряк. – По какой нужде в Кронштадт занесло?
– Дохтур, наверное, – предположил матрос помоложе. – Смотри, какие руки чистые, без мозолей. Ты как, дохтур, триппер лечить можешь?
На всякий случай – вдруг парень и вправду венерический – отодвинувшись от любознательного балтийца, Роман отправил в рот новую порцию капусты и пробормотал:
– Да нет, мужики, какой из меня доктор. Журналист я…
Не дожидаясь наводящих вопросов и симулируя слабость от приступа морской болезни, он поведал зазубренную биографию. Дескать, учился в Московском университете на филолога, водил знакомство с большевиками и левыми эсерами, писал листовки против самодержавия, прятал дома оружие. Весной
