конвоир. Кейтлин прижалась к стене, у самого выключателя, пропуская их. Юэн встал рядом, с любопытством наблюдая за рабом и конвоиром.
— Баба сдохла, — поделился с ними новостью конвоир, рассудив по их одежде, что перед ним не солдаты и не рабы, а гости столицы или свободные граждане.
Когда тележка поравнялась с ними, Юэн издал шипящий, клокочущий звук, как будто предсмертный хрип, застрявший в горле. Он шагнул вперед и вцепился в тележку дрожащими руками.
— Ты чего, дохлых шлюх не видел? Отойди с дороги, — сказал конвоир.
— Джулия! — страшно прохрипел Юэн и взялся ладонями за лицо мертвой женщины.
Кейтлин почувствовала, как складываются детали китайской головоломки. Она посмотрела на солдата, и время словно затормозилось, и каждое движение было отмечено ударом ее сердца.
— А ну пошел на хер с дороги! — прикрикнул конвоир. — Мне насрать, что она умела трахаться: теперь она сдохла.
Он начал обходить тележку; в это время раб в ужасе посмотрел на Кейтлин и дал деру. Солдат оттолкнул Юэна к стене.
— Ты чего творишь, а? Из-за тебя раб убежал! Ну и кто теперь будет толкать эту падаль?
— Это моя жена, — произнес Юэн, глядя на мертвое тело пустыми глазами. — Моя Джулия.
Солдат посмотрел на труп, потом опять на Юэна — и засмеялся.
— Что, лучше шлюхи не нашел? А эта как же? — спросил он, ткнув пальцем в Кейтлин.
Юэн отпихнул солдата, и тот выхватил из кобуры пистолет. Ни секунды не раздумывая, он нажал на спусковой крючок и непременно убил бы почтальона, если бы Кейтлин не ударила его по руке рюкзаком. Пуля ушла в сторону, но грохот выстрела в тесном коридоре был оглушительно громок, и из туннелей с разных сторон послышались крики.
Что-то в Юэне сломалось. Позже он не мог вспомнить, как именно все случилось. Впрочем, от кого-то он слышал, что в каждом из нас живет тьма, жаждущая крови и разрушений, но, как правило, человек способен ее обуздать, и так, создавая равновесие тьмы и света, мы и проходим по кругу бытия.
Юэн моргнул, и когда глаза его открылись, в них не было ничего человеческого — лишь чистое безумие сияло холодным яростным блеском. Лицо мужчины напугало Кейтлин, но еще больше напугала скорость и безжалостность его движений.
Казалось, клинки с криком разрезали воздух, вылетая из ножен. Мгновенно оказавшись в его руках, они прочертили несколько каллиграфически тонких линий на теле солдата. Первый удар пришелся на руку, перерезал бицепс и раздробил локоть. Но солдат не успел прокричать от боли, потому что второе лезвие перечеркнуло ему горло. От силы удара конвоир отлетел назад и упал на спину, уже мертвым: от шока сердце остановилось. На лице его так и застыло брезгливое презрение.
Юэн повернулся к Кейтлин, и по его бешеным, пустым глазам она поняла, что мужчина не узнает ее. Смертоносные клинки зловеще блестели в его руках. Не теряя ни мгновения, Кейтлин щелкнула выключателем на стене, и свет в коридоре погас. Пользуясь выигранными секундами, она нырнула за ближайшую занавеску и чуть не упала на испуганную женщину, прижавшую к груди ребенка.
С той стороны раздался грохот тяжелых сапог, лязг оружия и крики: «Сюда! Он здесь!» Кейтлин нащупала холодную металлическую ручку фонаря и, собравшись с духом, шагнула в коридор. Юэн стоял к ней спиной, повернувшись в сторону приближающихся шагов. Она размахнулась и изо всех сил обрушила фонарь ему на затылок.
Фонарь издал глухой стук, и рука Кейтлин неприятно загудела. Силой удара Юэна развернуло, он удивленно выпучил на девушку глаза и свалился на пол без сознания.
Тяжело дыша, Кейтлин стояла в темноте, пока из-за угла не показались солдаты. Их подствольные фонари осветили кровавую сцену: рядом с трупом их сослуживца и бесчувственным телом нападавшего стояла девочка-подросток, каким-то чудом отбившаяся от верной смерти.
Один солдат включил свет в коридоре, другой проверил пульс у Юэна и убитого конвоира. На тело Джулии никто даже не глянул. Занавеска за спиной Кейтлин робко отдернулась, и на свет выглянула перепуганная мать с ребенком.
— Она спасла мне жизнь, — дрожащим голосом сказала женщина, указывая на Кейтлин.
Вскоре после солдат явился полковник Мейзерс. Бросив один лишь взгляд на дрожащую Кейтлин, он отвел ее в сторону. Девушка рассказала ему, что случилось.
— Его будут судить, — сказал полковник, сперва убедившись, что солдаты с Юэном обращаются по- человечески.
Это Кейтлин и сама понимала.
— Ты осознаешь, что твоего друга, несомненно, признают виновным и отправят на виселицу?
— Да, — ответила Кейтлин: она успела наглядеться на то, как вершит дела подземное правосудие.
— Я вряд ли смогу помочь, но попытаюсь. До утра его продержат в камере наверху. Как только вынесут приговор — вытащат на поверхность, там и вздернут. — Мейзерс пригнулся и пристально посмотрел Кейтлин в глаза. — В три часа ночи охранникам приносят напитки. Девушки, которые это делают, вне подозрений.
На короткое мгновение он задержал взгляд на Кейтлин, как будто помогая ей усвоить смысл этих слов, затем выпрямился и громко произнес:
— Спасибо за помощь, мисс. Эй, вы, там! Только не переусердствуйте, доставьте его целым и невредимым. Я хочу, чтобы завтра он хорошо понимал, что с ним происходит.
Полковник повел солдат из туннеля, грозно приказав собравшимся зевакам немедленно разойтись по своим углам.
Откуда-то возникли четыре раба с ведрами горячей воды и швабрами. Женщина, которая вышла поблагодарить Кейтлин, откашлялась, привлекая ее внимание.
— Девочка, у тебя все в порядке? — заботливо спросила она.
— Не совсем, — отозвалась Кейтлин.
Четыре раба развернули грязное одеяло и накрыли им тело убитого солдата.
— Ты его знала? — спросила женщина.
— Он мой друг, — рассеянно ответила Кейтлин, размышляя над словами полковника.
— То есть, он
— Пока еще им и остался, — удивленно сказала Кейтлин, и только тут поняла, что женщина имеет в виду конвоира. Та тоже поняла свою ошибку и вытаращила глаза.
— То есть, ты ударила моим фонарем своего друга?
— Именно так.
— Зачем же ты это сделала?
— Чтобы его не застрелили, — машинально ответила девушка, все еще пытаясь проникнуть в смысл сказанного полковником.
— А… — сказала женщина не без сарказма. — Отлично ты придумала, просто замечательно. И впрямь, теперь беднягу не застрелят. Его повесят.
— Может быть, — немного рассеянно откликнулась Кейтлин, голова которой сейчас была занята иным. Но от женщины оказалось не так-то легко отвязаться.
— Он, кажется, говорил, что знает покойницу?
— Она была матерью его детей.
Один из рабов оторвался от швабры, которой он вытирал кровь на полу.
— Гвен и Майкл! Я их знаю, — сказал он. — Жалко ребят: завтра станут круглыми сиротами.
Сокрушенно покачав головой, он заметил что-то на полу и нагнулся, чтобы подобрать это.
— Вы знаете, где они сейчас? — спросила Кейтлин, почувствовав внезапный прилив надежды.
— Ну конечно, знаю. Они в лагере у поверхности, в боковых комнатах, вместе со всеми. Он выпрямился, озадаченно разглядывая что-то в своей руке.
— Там ведь ужасно… — сказала девушка. — Всегда холодно, сыро, радиация проникает…
— Не говорите, мисс! Чистый ад! Совсем не место для детей.
Раб замолчал и протянул амулет, который подарила Юэну Цура, — маленькое серебряное колесо.
