Томас прищурился:
— Говорят, тот парень, что пристрелил солдата, был с девчонкой. Выходит, с тобой.
Это было утверждение, а не вопрос, поэтому Кейтлин решила, что можно не отвечать. Томас посмотрел на нее иначе, почти с уважением.
— Все понятно. Поставлю тебя колотилкой. Только имей в виду: когда бой начнется, меня тут не будет.
— А что делает колотилка?
— Ясный пень, колотит! — ответил Томас и усмехнулся при виде ее возмущенного лица. — Да, у нас жестокие порядки, но нельзя, чтобы участники покидали ринг во время соревнований.
— Какое же это соревнование? Это просто бойня!
— Называй, как хочешь, но людям это нужно, а значит — все не зря.
Кейтлин покачала головой:
— Те, кто у вас на арене, — тоже люди.
— Не спорю, бывают и люди. Но в основном — двуногие звери, в которых так мало осталось человеческого, что лучше бы лаяли и бегали на четвереньках.
— Кто вы такой, чтобы их судить? — зло спросила девушка.
— Я наблюдаю за ними каждый день. Вижу, как они крадут друг у друга, избивают друг друга до смерти из-за пустяков.
— И все-таки они — люди, — упрямо повторила Кейтлин, но собственный опыт скитания по туннелям пришел ей на ум, и слова прозвучали уже не так убедительно.
Томас решил не продолжать этот спор.
— Я так понимаю, что твой друг — из тех, за кого не жалко отдать жизнь?
— И жизнь, и даже больше, — торжественно сказала Кейтлин.
— Похоже, сегодня ты тут устроишь переполох… Ладно, работа твоя, а я навещу друзей на другой станции. На любой другой станции… Иди за мной.
Он повел Кейтлин обратно на арену и, как бы невзначай, обратился к человечку за столом:
— Выдай дубинку, поставь у ограды, и без вопросов.
Человечек поднял пухлый палец.
— Хорошо, один вопрос разрешаю.
— Вы сегодня навещаете друзей, босс?
— Да, что-то посетило такое желание.
— Черт…
Человечек грустно опустил руку и понурился. Томас повернулся к девушке.
— Красавица, посиди пока в моей комнате. Только ничего не сломай!
И он ушел.
— Возьмите дубинку у стены, — послышался голос клерка. — И, будьте добры, наденьте вот это, — он передал ей запачканный ядовито-желтый жилет с надписью «ОХРАНА» на спине.
— Спасибо, — сказала Кейтлин, но человечек перебил ее.
— Не надо меня благодарить. Стойте у ограды, не двигайтесь с места и, ради бога, не подходите ко мне.
Кейтлин открыла рот, но человечек протестующе поднял ладонь.
— Томас все для меня сделал и дал мне эту работу, но, ей-богу, ваша братия его погубит!
Они помолчали.
— Вы знаете, где его комната? Там вас никто не побеспокоит, пока я не позову вас на выход.
Кейтлин молча повернулась и ушла.
Она не спала и слушала далекий шум толпы, когда в дверь постучали.
Кейтлин натянула жилет, взяла тяжелую дубинку и открыла дверь. Кругленький человечек склонился в издевательском поклоне и махнул рукой вперед, в сторону арены.
Зрительская зона была набита солдатами и жителями станции. Весь этот человеческий улей нетерпеливо гудел в ожидании неминуемой резни. Кейтлин прошла сквозь толпу, расступившуюся при виде желтого жилета, и подошла к ограде колодца. С других сторон стояли еще два человека в таких же жилетах. Они кивнули Кейтлин и снова принялись болтать со своими знакомыми из публики.
Кейтлин стояла в ожидании, когда же распорядитель объявит о начале боя. Стоя среди ревущей толпы, она чувствовала себя бесконечно одинокой. Дубинка неуклюже болталась в руке, и груз сомнений давил на сердце.
— Дамы и господа!
На арену вышел распорядитель — высокий человек в потертом деловом костюме. Голос у него был четкий, поставленный, и он без усилий перекричал гудящую толпу, но все же сделал многозначительную паузу, чтобы гул прекратился.
— Сегодня мы приготовили для вас особое угощение: осужденного убийцу с дикого севера! Варвара, который дерзнул проникнуть в наш обожаемый дом и отнять жизнь у храброго воина, несущего службу на благо народа!
В его голосе звучало справедливое возмущение, и толпа ответила разгневанным ревом. Распорядитель театральным жестом поднял руку, и Юэна повели к колодцу, под тычки и улюлюканье зрителей. Кейтлин не поняла, заметил он ее или нет, но на всякий случай старалась не смотреть ему в глаза.
В колодец бросили веревку, но Юэн не двигался с места.
— Спускайся сам, или тебе помогут! — крикнул распорядитель. — Выбирай, душегуб!
Юэн взялся за веревку и спустился в забрызганный кровью колодец.
— Ну а вершителем правосудия сегодня выступит любимец публики… — Распорядитель сделал паузу, разогревая нетерпение зрителей. — Сержант…
Но договорить он не успел. Кейтлин выхватила взглядом из толпы знакомое лицо: Питер махнул рукой, и в воздухе, под самой лампой, мелькнула пузатая шумовая граната. Девушка упала на пол, зажав уши и открыв рот, как учил ее Мейзерс. Краем глаза она успела заметить, что Юэн удивленно посмотрел на нее — и тоже упал ничком.
Граната взорвалась над толпой, и в тесном помещении с бетонными стенами удар оказался сильнее обычного. Многие зрители, оглушенные взрывом, попадали, где стояли, и даже у Кейтлин, успевшей приготовиться, чуть не лопнули уши. Борясь с головокружением, она встала, держась за ограждение, и доковыляла до веревки, один конец которой по-прежнему свисал в колодец. Внизу Юэн неуверенно поднялся на ноги, держась за голову. Кейтлин очень надеялась, что, лежа на три метра ниже остальных, он не был сильно контужен.
— Скорей! — прокричала она, перекрикивая звон в ушах.
Один из солдат заметил ее и попытался встать. Кровь текла у него из ушей и капала на китель. Кейтлин ударила его по голове дубинкой, он упал и больше не поднимался.
Юэн ухватился за веревку и с трудом полез наверх. Руки не слушались почтальона, и он почти ничего не слышал. Как только мужчина взобрался наверх, Кейтлин перехватила его за шиворот и выволокла из колодца.
— Спасибо, — сказал он, не слыша собственного голоса.
Из дыма к ним выплыл второй конвоир. Не говоря ни слова, он поднял ствол и выстрелил.
Пуля прошла в дюйме от лица Юэна. А потом почтальон всадил нож, пронесенный в камеру Кейтлин, в подбородок солдату — снизу вверх.
В коридорах не было ни души: те, кто не пошли на арену, решили провести этот вечер подальше от нее. Держась за стены и друг за друга, Юэн и Кейтлин, как могли быстро, ковыляли вперед. Завернув за угол, они чуть не влетели в двух патрульных. Паника комком подступила к горлу девушки, и Юэн онемевшими пальцами снова потянулся за пазуху, где припрятал нож.
Солдаты засмеялись, и оглушенной Кейтлин показалось, будто их смех доносится из глубокой бочки.
