два человека, подбрасывая по мере надобности в тот или иной костер охапки хвороста. Данил, наблюдая эту картину в монокуляр, одобрительно кивнул — охрана была выставлена добротно. За те полчаса, что они пролежали на третьем этаже гостиницы, у большого арочного окна, он смог найти только три открытых поста — в голове, хвосте и середине поезда, на крышах вагонов — и одну замаскированную засидку. Да еще Счетчик один схрон вычислил — на ближнем к гостинице огрызке моста в кустах сидел снайпер. Случайно обнаружил, по блеснувшей в свете луны оптике.
— Ну что, какие предложения? — оторвавшись от монокуляра, Данил обернулся к сидящим в глубине большой комнаты напарникам. — Есть мысли? Насыпь рвануть — дело не хитрое. Хоть сейчас закладывай, да таймер выставляй. А вот с танком как быть?
— Что, не удастся подойти? — спросил Губа. — Мне б только до люка добраться. Это же Т-80УД, я его вдоль и поперек знаю! Двигатель турбопоршневой, мощность — тысяча лошадей! Боевая масса — сорок шесть тонн, экипаж — три человека, скорость — семьдесят километров в час! — наизусть оттарабанил он. — Уйдем с ветерком!
— Там же пандуса нет, — сказал Ли, глядя на бронепоезд в оптику винтовки. — Как ты с платформы на этакой махине сползешь?
Губа аж хрюкнул от смеха:
— Такой машине пандус без надобности! Это только кажется, что там увалень на платформе стоит. Ты мне рычаги дай — он у меня как бабочка запорхает! Какой там пандус, зачем? И без пандуса слезем! Правда, платформу можем опрокинуть — ну так нам это только на руку, лишние-то повреждения!
— Ладно… — проворчал китаец. — Уговорил. Теперь только пролезть к нему надо… Какой план, командир?
Данил задумался. План пока что вырисовывался только один: отвлечь внимание — а тем временем под шумок и… В часть, вон, лез — прокатило. Почему же сейчас не прокатит? Только уж отвлекать нужно разом и напрочь, чтоб портки намочили и забыли про все вокруг, на обманке сосредоточились. А как? Да как… Тут, пожалуй, один ответ. Что для них ценнее всего? Бронепоезд. Значит — создать видимость атаки, оттянуть охрану на себя. Подождать, пока Губа подберется как можно ближе — а пожалуй, что и самому его на позицию вывести, чтоб не напортачил, — тогда и атаковать. Губа под шумок в танк-то и пролезет. Только с атакой не увлекаться — эти, пожалуй, волки стреляные. Живо в клещи возьмут, прижмут кинжальным огнем к земле и на тот свет отправят.
— Хорошо, ребятки, работаем так. Батарей, Паникар, Кипиш, Счетчик — уходите сейчас через окна на первом этаже, с другой стороны здания. Возвращаетесь назад, туда, где мы с насыпи свернули. Там закладываете бомбы. Лопатка есть у кого?
Китаец поднял руку.
— Хорошо, — кивнул Данил. — Бомбы заложите все три — мы поставить ни одной не успеем, нам быстрей бы в танк влезть… Таймер поставьте на одно время — чтоб посильней тряхнуло. Заложите — отойдите метров на сто. Лучше залечь — осколки, чувствую я, далеко полетят. Бабах любит, когда погромче, — он усмехнулся. — Грохнет — вскакиваете и беглым огнем в сторону поезда. Только берите выше, чтоб по людям не попасть, — приказ полковника еще в силе. И не сидите на одном месте — двигайтесь. Очередь — смена позиции, очередь — смена позиции. Иначе засекут и накроют залпом. Разрядят вам на голову миномет — и все, там уже без шансов. Минуты три повоюйте, а потом отходите к Убежищу. И внимательнее там! Войну начнем — через пять минут вся живность округи тут будет, еще суматохи добавит.
— А ты как же? — спросил Пашка. — С Губой приедешь?
Данил кивнул:
— Если нормально все будет — приедем на танке. Ну, а если не нормально — тогда уж вы меня не дождетесь… Сверим часы. Таймер выставите на три часа. Как раз и нам с Губой времени хватит, чтоб подобраться, — и ночь к рассвету ближе, охрана расслабляться начнет. Все понятно?
Ребята нестройно загомонили, поднимаясь и подбирая автоматы:
— Поняли, командир.
— Ясно, чего там…
— Сделаем.
— Ну — тогда работаем.
Проводив пацанов, Данил вновь подсел с монокуляром к окну — примерный маршрут движения у него уже составился, пока он битых полчаса наблюдал за поездом, и теперь требовалось его лишь перепроверить и утвердить. Ага… Выйти из гостиницы, дальше — мимо искореженной стелы, стоящей ровно в центре дорожной развязки, — и в овражек. Потом правее уклониться — там рощица начинается, которая хвост бронепоезда скрывает, и все подходы к ней густой травой заросли. И плиты еще какие-то лежат… Только осторожнее надо быть — в травке засидку устроить — самое милое дело. Нарвешься еще… Ну а в рощицу войдем — там уже и до поезда рукой подать. Две секунды — и на платформе. Главное, не испугался бы Губа и не налажал со страху…
— Идешь строго за мной, — принялся поучать он новоявленного диверсанта. — Я падаю — ты падаешь, я ползу — и ты за мной. Как подойдем к платформе — все, умри! Не чесаться, не сопеть! Лежать, возможно, долго придется — это уж по времени как получится. К поезду не соваться, заляжем в лесочке. Хотя, если удачно подойдем — лезь под вагон и там сиди! И чтоб ни звука у меня! Теперь дальше… Как рванет — подхватываешься тут же! Там уж ни о чем мыслей не будет, только цель впереди. Особо не бойся — в первые мгновения в суматохе никто и не разберет, свой там или чужой на танк полез. С полминуты у тебя будет — пока не опомнятся. Ну а там уж ты в танке будешь, что делать, сам знаешь…
Губа кивнул.
— Только бы люк изнутри заперт не был, — усмехнулся он какой-то тоскливой усмешкой. — Вот хохма-то будет, а?..
— Ничего, не паникуй раньше времени, — подбодрил его Данил. — Заперт — такой уж нам расклад выпал. Тогда спрыгивай с платформы — и ходу в лес! — он снял с плеч рюкзак и вытащил наружу скатку с маскировкой. — На вот, «Лешего» накинь. В этой хламиде тебя и с трех метров не разглядят.
Губа принял комбинезон. Руки его чуть потряхивало от пошедшего в кровь адреналина, и потому развернуть скатку получилось не сразу. Данил помог, развязал тесемки, накинул на диверсанта хламиду костюма, подвязал, подоткнул… Усмехнулся, любуясь делом своих рук.
— Ну вот! Теперь хоть на человека похож!
— А?.. — Губа, похоже, плохо соображал что происходит, суетливо поправлял что-то на себе, дергая за ремешки маскхалата.
— На кучу дерьма, говорю, похож! — чуть повысил голос Данил. — Я в этой штуке прямо перед носом у патруля войсковых валялся, в трех метрах — и не заметили! Так что не дрейфь, прорвемся… Готов? Попрыгай! Все. Выдвигаемся.
До стелы они доползли в две минуты — свет костров сюда не доставал, и Данил решил не медлить сверх необходимого. Часовые не заметят — костер всю видимость скрадывает, а наблюдателей с ПНВ у бойниц нет — засветят прибор, и все. Какое уж тут наблюдение… Правда, оставался снайпер, сидящий на обломке моста, но его можно было пока не опасаться — кусты вдоль дороги спасали.
Дальше пошло тяжелее. Между стелой и овражком лежала голая полоса земли — когда-то здесь проходила дорога, но асфальт с тех пор исчез, остались лишь щебень да песок. Никакой маскировки… А тут еще луна из-за облаков появилась не вовремя, будь она неладна! Данил, полежав под стелой пару минут, дернулся раз, дернулся два — и отполз в тень, переводя дух… Не мог он по открытой местности идти. Вот не мог — и все тут! Будто в стену какую уперся — организм протестует, вопит изо всех сил, руки сами в траву вцепляются. Воображение живо рисовало напрягшегося в засидке снайпера. Вот он видит тень… Приникает к прицелу, ухмыляется — и жмет на спуск. Выстрел, пуля бьет в голову… а дальше все. Темнота и серые мозги на щебенке.
— Ты че там, командир? — прошелестел сзади Губа. — Чего встали-то?
Оживился, собака! Данил, почувствовав, как напарник медленно пополз вперед, отпихнул его ногой. Удар получился чувствительным — Губа ойкнул и затих. А неча поперед батьки в пекло…
Вокруг вдруг потемнело. Данил поднял голову — облако! Наползает на серебристый шар луны, да так нахраписто, будто голодный куропат на жертву! Небольшое, но нам хватит, мы ребята быстрые!
