Время было замечательное. По специфике работы практически все лето получалось отпускным, поэтому супруги старались уезжать из Москвы. Своего загородного дома у Петровых не было, зато они часто ездили к родственникам, живущим в Пермской и Смоленской областях. Ну и, конечно, старались бывать на Черном море. Семья была дружной и веселой.
Галина окончила школу и поступила в университет на факультет журналистики, а вот Ванька рос сорванцом: учиться не хотел, зато имел разряд по самбо и держал в страхе всех местных хулиганов. Эх, если бы все так же замечательно продолжалось!..
Беда подкралась, как всегда, незаметно.
Когда подошло время, Ваня сам напросился в армию и попал в ВДВ. А потом была Чечня. Все, что вернулось в семью, — медаль «За отвагу», проявленную при обороне стратегически важного объекта, письмо с благодарностью от Минобороны за отличного воина и личные вещи Вани. Сам Ванечка получил новое место жительства, состоящее из шести листов цинка с общим кодовым наименованием «Груз 200». Это подкосило жену Аристарха. Сначала она долго болела, затем было два инсульта, после второго Люба уже не вставала с постели.
Галина успешно окончила университет и получила работу репортера в одном из передовых СМИ. На работе она познакомилась с Антоном, очень приятным молодым человеком, и через год они поженились. Под это дело было решено продать квартиру на Пироговке, купить двушку в одном из «спальных», окраинных, районов Москвы для молодоженов, однокомнатную для стариков, а оставшиеся деньги вложить в строительство еще одной квартиры, так сказать, на будущий период.
Задумали — сделали. Но на этом удача изменила Аристарху. Строительство дома, в который они вложили свои деньги, из-за отсутствия договоренности между администрацией города и военными, на земельном участке которых планировалось строительство, заморозили. Много митингов было организовано, много слов сказано, много чиновничьих порогов истоптано, но результат оказался нулевым. Так и остался вопрос подвешенным в воздухе. Деньги не вернули, дом обещали достроить, но когда это будет, сообщить отказались.
Тем временем у Галины родилась дочь, назвали — Надеждой. Это был чудненький, маленький ребеночек, лучик света в сгущающейся тьме.
Но радость была недолгой. Через полтора года Галина снова вышла на работу и, отправившись в одну из горячих точек на Кавказе, не вернулась из поездки. Сначала она числилась среди пропавших без вести, но вскоре ее тело вместе с телами всей пропавшей группы журналистов нашли в одном из отбитых у боевиков кишлаке. Горю не было предела. Сказалось и на работе. Аристарх стал рассеянным, лекции читал вяло, начал часто болеть. В итоге ему предложили выйти на пенсию и закончить преподавательскую деятельность.
Связь с зятем он почти не поддерживал: все время приходилось следить и ухаживать за Любой, которой становилось все хуже. В какой-то момент жена перестала узнавать Аристарха. Несмотря на получение двух пенсионных выплат, своей и жены, денег все равно не хватало: дорогие лекарства, поддерживающие жизнь в теле Любы, съедали весь семейный доход за считанные недели.
Ту ночь Аристарх помнил очень четко.
Ему снились Черное море и жена, сидящая рядом на песке. Снова Молодая, ослепительно красивая, пышущая здоровьем. Дети опять были маленькие. Они бегали по мелководью и весело плескались в набегающих на берег волнах. Было очень весело и легко. Жена много смеялась и ласково держала его за руку.
— Я всегда буду рядом, — тихо сказала она, заглядывая ему прямо в глаза. — Буду ждать тебя здесь, мой дорогой, любимый муж. Здесь, вместе с нашими замечательными детками. У нас все будет хорошо.
Люба ослепительно улыбалась, и ее улыбка наполняла Аристарха такой бесконечной нежностью, что у него непроизвольно выступали слезы.
— Папа, папа! — закричали дети, бросаясь ему на шею и опрокидывая на спину. — Ты самый лучший! Ты наш единственный, любимый! Мы будем всегда вместе!
— Но почему вы будете ждать меня? — хотел спросить Аристарх. — Я же здесь, с вами, я никуда не ухожу.
Но в этот момент Арси открыл глаза. Он лежал в своей темной, тихой квартире. За окном, плотно занавешенным шторами, только начинал пробиваться рассвет. «Теперь я остался один», — как-то сразу понял Аристарх. Прислушавшись, он не различил тихого, прерывающегося дыхания жены. Поднявшись с дивана, на котором спал, Арси подошел к постели Любы и, присев на краешек, взял ее безжизненную руку, зажав между своих ладоней. Жена уже не дышала.
— Я люблю тебя, — одними губами прошептал он. — Прощай!
Против ожидания, глаза его оставались сухими. Он знал, что там, на берегу моря, его ждут и любят.
Так он и просидел до утра, удерживая холодеющую руку жены в своих руках. И только утром вызвал «скорую».
После этого жизнь для Аристарха потеряла какой-либо интерес, и он запил. Пил много и подолгу, чтобы день прошел быстрее, а ночью, если он видел сны, то снова оказывался на берегу теплого моря вместе с женой и детьми.
Иногда Аристарх приглашал дворовых собутыльников к себе домой, но чаще — пил во дворе, за столом для игры в домино, где собирались все местные забулдыги. Именно там, на лавке, после очередного пьяного загула, он и был разбужен ревом сигнальных сирен пожарной машины. Вокруг суетился народ. Кто-то хватал его за руки, кто-то кричал что-то прямо в лицо. Он не понимал, что происходит. А потом увидел.
Его квартира горела. Языки пламени вырывались из окон, облизывая окружающие стены и оставляя на них черные следы копоти. Аристарх сидел на лавке и без эмоций смотрел на пожар. Огонь не просто пожирал вещи в квартире, он уничтожал все следы Любы, Ванечки и Галки, оставленные в этом мире. Что- то лопнуло внутри Аристарха, и он как был, в шлепанцах, тренировочных штанах и футболке, поднялся с лавки и побрел в неизвестном направлении.
На следующий день Арси вернулся в квартиру. Походил по сильно выгоревшим комнатам, покопался среди испорченных вещей. Нашел чудом уцелевшую рубашку, брюки и слегка оплавленные резиновые сапоги, переоделся. Порывшись среди практически полностью сгоревших книжных полок, нашел альбом с несколькими уцелевшими фотографиями: он с женой во время свадебной церемонии. Только что родившаяся Галка. Она же — рядом с новорожденным Ванечкой.
Прижав альбом к груди, он вышел из квартиры и больше туда не возвращался. Встретившиеся по дороге соседи охали и жалели погорельца. Спрашивали, что он теперь думает делать? Но Аристарх не реагировал на вопросы, молча проходя мимо.
Доехав до зятя, он позвонил в дверь. Открыла незнакомая девушка.
— Вам чего?! — Возмущенным тоном спросила она, оглядев неопрятного незнакомца с головы до ног.
— Мне бы поговорить с Антоном Львовичем, — опуская глаза, тихо ответил Аристарх.
— А вы кто будете?!
— Я тесть его бывший. — Не поднимая глаз и отчего-то смущаясь, ответил Арси. — Петров, Аристарх Семенович.
— Антон, к тебе пришли! — крикнула девушка куда-то в глубь квартиры.
Разговор с бывшим зятем оказался недолгим. Антон выслушал рассказ Аристарха, посочувствовал, но предложить какую-либо помощь было не в его силах. Единственное, что он смог сделать, это накормить старика ужином (чему была крайне не рада новая жена), а потом, подарив какой-то старый овечий полушубок, шапку-ушанку и две тысячи рублей, извинился и выставил старика за дверь в темноту наступающей ночи. С внучкой так и не удалось увидеться, она в это время была на даче у своей новой бабушки.
Аристарх вышел из подъезда, несмотря на окружающий его летний зной, натянул на себя подаренный полушубок и поплелся, как говорится, куда глаза глядят…
