Без всяких колебаний Антон облачился в комбинезон и шлем. Дед помог укрепить за спиной баллоны. Гарпунное ружье Антон сжал в правой руке, предусмотрительно зафиксировав рукоять куском веревки, другой конец которой завязал вокруг пояса. Еще один отрезок синтетического волокна пошел на то, чтобы примотать ножны с клинком к внутренней части левой лодыжки. Остаток драгоценной веревки Антон также укрепил на поясе, обмотав свободный конец вокруг левого запястья.
Наблюдая за тем, как уверенно и четко собирается парень, Дед одобрительно качал головой.
— Пошли за наживкой, — произнес он, когда Антон закончил.
Они проследовали узким и пыльным коридором.
Хотя Антон догадывался, что увидит, он все равно вздрогнул. Оставалось надеяться, что шлем скроет его эмоции.
На полу лежало мертвое тело. Дед ловко, будто из воздуха, извлек кинжал и одним движением вскрыл брюшную полость и грудную клетку мертвеца — от ключиц до паха. Антона замутило. От того, чтобы извергнуть остатки съеденных за обедом водорослей, удерживало только опасение испачкать шлем.
— Это был плохой человек, — сказал Дед, запуская руку в образовавшееся отверстие. — Доносчик…
Здесь, у верхних заброшенных этажей башни, море кишело самыми разными тварями. Большими, очень большими и поистине гигантскими.
За выходом из шлюзов, как знал Антон, находилась небольшая площадка. Охотник должен был стоять на ней, стараясь никуда не сходить с этого места. Для этого и нужна была веревка. Упасть в воду было равносильно гибели. Плавать никто из людей не умел. Равно как и летать.
Знал Антон и то, что на охоте, как и в драке, все зависит от первого удара. Ты должен ударить метко, сильно и неожиданно для твари. Если промажешь или удар пройдет по касательной — пиши пропало.
Охота была очень опасным и абсолютно незаконным делом, однако доход оправдывал любой риск. Вкусное и питательное мясо морских тварей в Башне очень ценилось. Его — вяленое, сушеное и сырое — охотно покупали богатые жители нижних уровней. Никакого сравнения с любой легальной пищей: не только с водорослями, но даже с грибами и червями.
Экопы считали, что мясо распространяет заразу, ведь твари, за которыми шла охота, обитали в зараженной зоне. Охотники, торговцы и даже покупатели, уличенные в добыче, покупке, употреблении и хранении мяса, отправлялись в тюрьму, а оттуда — в Зловонную Бездну.
Насколько было известно Антону, порой мясо было действительно небезопасным. Случалось, что люди, отведавшие сверхдорогого деликатеса, лишались волос, зубов и покрывались струпьями. Заболевших экопы изолировали в госпитале на самом нижнем уровне. Об этом месте ходили жуткие слухи. Оттуда, как и из тюремного отсека, никогда и никто не возвращался. С другой стороны, говорили, что человек, который хоть раз попробует мясо, до конца жизни не сможет забыть этот вкус. Ему будет хотеться еще, еще и еще, и он пойдет на любые траты, лишь бы в очередной раз полакомиться опасной пищей.
О правдивости этих слухов, равно как и о вкусе мяса, Антон мог только догадываться. Сам он не пробовал его ни разу в жизни.
Антона, глядевшего на манипуляции Деда, мутило все сильнее. Хуже того, будущему охотнику казалось, будто он знал распластанного на полу человека — лысого, с бельмом на правом, кажется, глазу…
— Лови требуху, ковбой! — резко произнес Дед, шевеля ножом.
Антон подставил ладони и вдруг понял, что требуха — холодная. От этого стало еще хуже.
— Пошли!
Хотя Антон сотни раз представлял себе этот момент, он и подумать не мог, что его затошнит и что он просто будет ощущать себя идиотом. «Может, завтра?» — мелькнула трусливая мысль. И действительно, сегодня был непростой день: суета на базаре, да еще и эта требуха…
— Ты точно готов? — казалось, Дед читал мысли парня, как базарный грамотей — старинную книгу.
— Да, — как мог твердо ответил будущий охотник.
Дед объяснил, что сейчас он откроет первую шлюзовую камеру. Пусть Антон привыкнет к давлению. Вторая откроется «дистанционно». Этого слова Антон не понял, но переспрашивать не стал: Деду виднее.
Старик открыл тяжелую дверь, края которой были обиты плотной резиной, и кивнул:
— Вперед. Да, и еще одно… Я буду смотреть за тобой. Если что-то пойдет не так — открою шлюз. Постарайся продержаться, что бы с тобой ни случилось.
Антон перешагнул порог и оказался в совершенно пустом помещении, облицованном кафелем. Это делало его почти роскошным: в богатых домах кафель очень ценился.
Голову действительно будто сдавило тисками. Стало тяжело дышать. Впрочем, Антон с облегчением для себя понял, что ожидал чего-то худшего. Эту боль, как выяснилось, вполне можно было терпеть.
Открылась следующая дверь — стальная, изолированная резиной. За ней оказалась такая же комната, тоже пустая. Виски сдавило чуть сильнее, но все равно терпимо. «Держаться!..»
И вдруг хлынула вода. Антон пошатнулся, но смог устоять. Стараясь не поскользнуться, сделал первый шаг. Идти в воде было непривычно. Парень даже не знал, с чем сравнить это ощущение. Все его существо охватил страх. Антон знал, что вот-вот он упадет, и поднять его не сможет никакая сила.
Он пересек порог и оказался на небольшом — примерно в шаг шириной — выступе. Тот оказался скользким, поросшим водорослями.
Дальше Антон действовал инстинктивно. Он швырнул требуху вперед и вверх. Бросок был сильным, но вот улетела страшная ноша совсем недалеко. Темные ленты отвратительного груза медленно и плавно разматывались в воде.
«Теперь закрепиться». Ноги безжалостно скользили. Антон успел заметить увитый лохматыми буро- зелеными водорослями загнутый кусок арматуры и, размотав веревку на запястье, затянул на нем скользящий узел. А когда обернулся к краю выступа, то увидел, что на приманку кто-то клюнул.
Несусветно огромная тварь, жадно глотавшая требуху, была раз в пять-шесть больше человека. Каждый зуб — как копье. Охотиться на такое страшилище казалось сущим безумием. Антон замер, разом позабыв и о головной боли, и о пьянящих глотках чистого кислорода. «Трус проклятый! — думал он. — Давай же!» Но пошевелиться все равно не мог. Если он не станет двигаться, существо его не заметит.
Заглотив наживку, гигант развернулся и поплыл прочь. Провожая его взглядом, охотник едва не пропустил появление следующего чудища. Просто на краю поля зрения бесшумно и как-то гладко образовалась тень, напоминающая колпак с длинной рваной бахромой, размерами примерно с Антона. По сравнению с предыдущим чудищем — карлик. «Осьминог!» — понял парень, немало времени наблюдавший за существами сквозь стекло на заброшенном уровне.
«Первый удар должен быть внезапным, точным и сильным». Гадина, словно чувствуя взгляд Антона, выбросила в его сторону щупальца, и в этот момент охотник, вскинув ружье, нажал на спуск.
Стрела с прикрепленным к ней тросом исчезла во тьме, которую создавала туша твари. Тут последовал быстрый и мощный рывок. Натянувшаяся веревка врезалась в поясницу. Антон ощутил, как скользкая поверхность выступа уходит из-под ног: осьминог тащил охотника за собой.
Рывки следовали один за другим. Чудовище явно хотело уволочь человека подальше. Антону показалось, что сейчас его просто разорвет пополам. По счастью, тварь двигалась плавно и медленно, так что парень успел дотянуться до ножа на лодыжке и вогнать лезвие под упругую шкуру. Вода окрасилась темной чернильной кровью.
Спрут не желал отдавать свою жизнь задешево. Щупальца, точно руки великана, колотили по телу охотника. Казалось, голову Антона засунули в ведро, по которому лупят палками. Но человек, не обращая внимания, бил, кромсал, рвал тело твари.
А потом страшилище неожиданно ослабло, и все вокруг стало меркнуть.
«Я никогда не вернусь!» — подумал Антон.
Он не знал, как ухватиться за веревку. Сделать это — значило потерять добычу. Разум отключился. Сами по себе задвигались ноги, совершая быстрые и резкие движения, и вдруг показался выступ.
