снизу живота волна боли затмила и без того почти невидящие глаза.
В следующее мгновение Макс обнаружил себя вдавленным в снег и зажатым между ног оседлавшего его монстра. Левой рукой взгромоздившаяся сверху тварь держала его за горло, да так, что невозможно было ни вдохнуть, ни выдохнуть, а занесенным обломком правой с торчащим острым осколком переломившейся кости явно собиралась пригвоздить противника к земле.
— Ты нихто, — свистящим шепотом выплюнуло чудовище в лицо зверобою. — А станешь ничем!
Отведенная для удара рука монстра дернулась назад. Макс словно почувствовал, куда придется удар — по груди напротив сердца пробежал холодок.
Но удара так и не последовало. Голова чудовища вдруг с треском мотнулась в сторону, а когда Макс поднял глаза, то увидел, что из треснувшей шеи монстра торчит стрела.
Откуда бы ни взялся неведомый спаситель, он появился как нельзя вовремя. Не дожидаясь, пока чудовище придет в себя, Макс обхватил рукой древко стрелы и вогнал ее в растрескавшееся горло монстра. Тварь зашипела, — а может, это был предсмертный хрип, — и подалась назад. Макс ударил ее в голову, целясь в подбородок, и опрокинул в снег. Чудовище конвульсивно дернулось, но не смогло подняться.
— Вы уж-ше мертвы… оба… — донеслось из разинутой пасти или из широкой трещины, пересекающей обледеневшее горло.
И затихло.
Только тогда Макс позволил себе оглянуться. На ведущей к штольне тропе, в двадцати шагах от него, стояла Юлька. Ее одежда превратилась в лохмотья, растрепанные волосы прилипли ко лбу, но это была его Юлька. Живая! И она крепко сжимала в руках лук.
— Макс!..
— Юля!..
— Ты жив!..
— Жива!..
Выдохнули они одновременно и бросились навстречу друг другу.
Потом Макс лихорадочно целовал ее исцарапанное, покрытое черной пылью лицо, глаза, губы, разбитый лоб и ободранные до крови ладони, а она целовала его в ответ.
Видеть перед собой ее счастливые сияющие глаза, зная, что это счастье продлится недолго, что они оба обречены, было невыносимо.
— Прости, я все погубил, — признался Макс.
— Папа с дядей Ваней подсказали, где тебя искать, — пробормотала в ответ Юлька. Она не слышала его!
— Демон! — закричал Макс ей в лицо. — Нга, Властелин подземного мира! Он заставил меня установить возле его логова ядерную бомбу. И когда она взорвется, Нга выберется из-под земли и уничтожит все живое!
Сияние в глазах Юльки медленно угасло. Она изумленно взглянула на Максима и замотала головой:
— Как же так?
— Я… — Макс запнулся, но тому, что он сделал, не было оправданий. — Он обманул меня. А я… я поверил ему. Даже поверил, что ты превратилась в одного из его стражей…
Так вот что имел в виду отец, когда сказал, что Макс заблудился во тьме. Вот почему велел ей остановить его.
Юля грустно улыбнулась:
— Я знаю. Папа с дядей Ваней рассказали мне. Но теперь, когда ты знаешь правду, мы сможем все исправить.
Она попыталась заглянуть Максиму в глаза, но тот отвернулся и, глядя в сторону, угрюмо произнес:
— Поздно. Я уже запустил таймер. Как только выйдет время, бомба взорвется.
Ну почему? Почему нельзя остановить время?!
Макс резко обернулся к ней:
— Что? Что ты сказала?
— Ничего, — растерялась Юля. Неужели она произнесла последние мысли вслух?
— Про время. Я же слышал!
— Остановить время, — удивленно повторила девушка. — Но я только подумала…
Однако Макс не дал ей договорить.
— Именно! — воскликнул он, и его мрачное лицо озарилось надеждой. — Мы остановим таймер! Ты поможешь мне?
— Конечно! Что надо делать?
Приняв решение, Макс больше не медлил. Взяв Юлю под руку, он направился к штольне, на ходу излагая ей свой план, но перед входом в подземелье снова остановился.
— Ах да! Там же темно, хоть глаз выколи.
— У меня есть спички. Много, — вспомнила Юля и, вынув из кармана один из коробков, протянула его на ладони Максиму. — Вот.
— Ах, ты моя… — Макс просиял и так и не найдя слов, чтобы закончить фразу, прижал девушку к себе и чмокнул в пыльную щеку. Вернее, мазнул губами по щеке. Юля улыбнулась. Ничего. Только бы у него все получилось. А нацеловаться они еще успеют.
Вопль Ванойты буквально пригвоздил ее к земле. Улыбаться больше не хотелось. Да и Максим не спешил входить в подземелье. Он нахмурился, изменился в лице и недоуменно спросил:
— Ты слышала?
Юля кивнула:
— Это дядя Ваня…
— …он говорит, что если мы войдем внутрь, то погибнем! — ужаснулась Юля.
— Я слышал, — растерянно пробормотал Макс. Таким обескураженным Юля его еще не видела. — Но нам нужно войти. Только так можно обезвредить бомбу.
В ответ на его слова из подземелья донесся дикий, безумный смех, от которого Юлю бросило в дрожь.
Услышав вой подземного чудовища, Макс побледнел, но Юля ободряюще взяла его за руку.
— Не волнуйся. Пока мы помним о тех, кто нам дорог, пока они живут в нашей памяти, Нга не может им повредить… Папа! — обратилась она к отцу. — Что я должна вспомнить?
— Ты слышал? — обрадовано спросила Юля у Макса.
Зверобой изумленно кивнул:
— Но что это означает?
— Подожди, — остановила его Юля. — Я вспомню, обязательно вспомню.
Она закрыла глаза, чтобы ничто не мешало погружению в воспоминания. Бег по туннелю, выход на поверхность, снова бег, закончившийся падением в пропасть. Нет, это было раньше, еще до рассвета. Надо вспомнить, что она узнала сегодня. Узнала! Поиски в штабе, комната дежурного, воспоминания погибшего начальника полигона, коридор, радиорубка. Вот!
— Радисты! Радисты в штабе говорили, что заражение происходит через дыхание!
Юля запоздало вспомнила, что Макс не знает о том, что она общалась с душами прошлых жертв демона. Тем не менее он понял, о чем она хотела его предупредить.
