Франц Крес воспользовался замешательством, последовавшим за арестом его противника, чтобы ускользнуть, - скрылся за купы деревьев и исчез.
Когда офицер заметил его отсутствие, было слишком поздно искать его следы. Ночь окутывала сад своими тенями.
Магнус жалел, что не схватил беглеца за горло, хотел вмешаться и попытался объяснить, что не было никакой засады, в которой обвинили его хозяина.
Но офицер прервал его:
- Возможно, вы и правы, дружище, - сказал он. - Но этот дворянин схватился за шпагу, и только что пролилась кровь... А у меня приказ...
'Если я буду настаивать, мне, возможно, придется разделить участь господина де ла Герш, - подумал Магнус. - Кто же займется тем, чтобы освободить его из тюрьмы? Как узнают, что он туда попал?'
И он молча последовал за конвоем.
Но когда солдаты вместе с пленником безмолвно пересекали темную подъездную дорогу замка, где не было уже ни души, Франц, чья рана на самом деле оказалась пустяковой, через несколько минут догнал Жана де Верта и отчитался перед ним.
- Да, это был бой! - сказал он. - Я убедился в том, что ваш враг добился самого большого прогресса в фехтовании с тех пор как вы его не видели!.. Это дьявол!.. Моя шляпа сдохла, камзол исполосован и проткнута рука! Эти три вещи не были учтены в нашей сделке!
Жна де Верт сунул руку в карман.
- Так ты говоришь, что он в руках королевских солдат? - спросил он.
- Ну да! Он у них в руках и по дороге в тюрьму, перед которой я всегда прохожу с содроганием, - ответил Франц, осенив себя крестом.
- Вы честный человек, - сказал ему Жан де Верт, бросив несколько золотых монет в руку Франца. - А эта преданность, которую вы проявили по отношению к святому делу, принесет вам счастье.
Авантюрист сосчитал дукаты Жана де Верта и подбросил их на ладони, прежде чем опустить в темные глубины своих коротких штанов.
- За пленника вы рассчитались, - сказал он. - А где же плата за шляпу, камзол и рану?
- О, у тебя прекрасный аппетит, мэтр Франц.
- Превосходный! Кстати, заметьте: я едва не потерял его на службе вашей милости.
- Ладно, получай! - и Жан де Верт высыпал остатки денег из кошелька в широкую ладонь Франца. - Только не забудь заказать несколько месс за упокой души господина де ла Герш.
В то время, когда барон расстался со своим сообщником, Арман-Луи, за которым следовал Магнус, подходил к воротам приземистой тюрьмы, мрачной и крепкой, составлявшей часть пристроек замка.
Ров, заполненный водой и опускавшийся на него подъемный мост ограждали её от внешнего мира. На каждом углу тюрьмы дежурил часовой с мушкетом в руках.
Пораженный крутыми мерами, предпринятыми против него, Арман-Луи, который до сих пор хорошенько не понимал, за что арестован он, дворянин, защищавший свою честь, повернулся к офицеру и спросил его, что это за тюрьма, куда его ведут.
- Здесь сидят государственные преступники, - ответил офицер.
- Увы, это так! - пробормотал Магнус.
Офицер понял, наконец, удивление г-на де ла Герш, который все ещё не отдавал себе отчет в том, какое преступление он совершил, и взволнованным голосом объяснил ему, что королевский приказ запрещает обнажать шпагу в пределах королевской резиденции. Он же как раз и был схвачен с обнаженной шпагой в руке перед поверженным, окровавленным противником на месте преступления.
- Это преступление называется 'оскорблением величества' - добавил офицер.
- Так вот почему ты до хрипоты кричал 'Не прикасайтесь к оружию!' сказал Арман-Луи, повернувшись к Магнусу.
Магнус молча кивнул головой, а потом проговорил тихо:
- Вот-вот! Всегда так: молодые никогда не прислушиваются к советам бывалых...
- Значит, те, кто входят в эту тюрьму, выходят оттуда только на казнь? - спросил г-н де ла Герш.
Молчание офицера было ему ответом.
Мурашки пробежали по спине молодого дворянина. Только что он полюбил Адриен, она полюбила его - и всего-то ему было двадцать пять лет...
Магнус положил свою тяжелую руку на плечо Армана-Луи.
- Господин граф, - сказал он. - Смерть всегда приходит неожиданно, когда думают что она далеко, и наоборот: она мгновенно удаляется, когда думают, что она рядом.
Арман-Луи устало провел рукой по лбу.
- Сударь, - сказал он офицеру. - Прежде чем я войду в эти ворота, вы позволите мне обратиться к вам с просьбой?
- Да, я помогу вам, если то, о чем вы просите, не заставит меня отступить от правил дисциплины - это верно так же как и то, что меня зовут Арнольд де Брае. Говорите без опаски!
- Оставьте меня на две минуты с солдатом, который следует за мной, попросил Арман-Луи. - Клянусь вам, то, что я передам с ним, так же заинтересует королевскую службу, как и меня мое спасение.
- И вы не попытаетесь бежать?
- Даю вам слово.
По знаку офицера, конвоиры отошли от Армана-Луи. Магнус подошел к арестованному.
- Я не боюсь смерти, но я люблю и хочу жить, - сказал ему Арман-Луи.
- Вот он я! Что Магнус пообещает, он это сделает.
Г-н де ла Герш вынул кольцо из маленького кожаного кисета, который носил на шее, и отдал солдату.
- Возможно, мое спасение связано с этим кольцом, проговорил он. Надо, чтобы ты отнес его в королевский дворец и вручил его капитану гвардейцев.
- Будь он хоть на дне ада или у своей любовницы, я добуду хоть из-под земли капитана гвардейцев короля Густава-Адольфа.
- Хорошо. Ты скажешь ему тогда, что одному французскому дворянину угрожает смерть, этот дворянин настойчиво просит аудиенции у короля. Если он будет колебаться, скажи ему, что тем как покинуть Ла- Рошель, я встречался с кардиналом де Ришелье и что всемогущий министр короля Людовика послал меня с миссией к шведскому королю.
- Это все?
- Это все... Ах-да! Если случится так, что капитана гвардейцев не будет на месте, обратись тогда к самому королю и покажи ему это кольцо, но поклянись, что ты не выпустишь его из своих рук, но если потеряешь - я погибну!
- Магнус уже не ребенок, - ответил старый солдат взволнованным голосом. - Простите его за настойчивость, но, может быть, вы посвятили бы его в то, при каких обстоятельствах было вручено вам это кольцо столь необычной формы. Как и почему? Вы говорили мне о некоем графе Вазаборге, который, я думаю, имеет отношение к истории с кольцом, я понял также, что эта особа, к которой вы попали после того, как покинули 'Доброго саморитянина' и которую мы сопровождали в Карлскрону. Маргарита Каблио тоже причастна к кольцу. Расскажите все без утайки, если не ради себя, то ради мадемуазель де Сувини, которую вы любите, и ради меня, господин граф, который предан вам до самой смерти.
Арман-Луи ни разу не слышал, чтобы Магнус говорил с ним в такой манере. И без колебаний, - хотя ему было противно говорить об обстоятельствах, при которых он мог показаться чересчур благородным, - он рассказал об эпизоде, связанном с белым домиком.
То, что Магнус вынес для себя из беседы Армана-Луи с графом Вазаборгом, удивило его, но было не время обсуждать рассказанное г-ном де ла Герш.
- На этот раз вы все мне сказали? - спросил он.
- Все, уверяю тебя. Рено, который мне как брат, не знает большего, чем ты.
- Тогда Магнус начинает действовать. И если он не увидится с графом де Вазаборгом, то доберется до самого короля.
Арман-Луи пожал руку Магнусу.
