– Ещё бы! Ведь ты не чужая мне. И мне не безразлично твоё будущее и будущее твоих детей.
– Будущее моих детей, – с печальной улыбкой повторила Бранвена. – А будут ли у меня дети?
– Обязательно будут, – ответил я. – Если, конечно, ты сама этого захочешь.
– Значит, ты согласен?
Я рывком поднялся.
– Бранвена! Прошу тебя, не надо.
– Кевин, я серьёзно. Очень серьёзно. – Она действительно говорила серьёзно. – Ты даже не представляешь, как я люблю тебя. Я хочу тебя, только тебя, никто другой мне не нужен.
– Это детский романтизм, Бранвена, – попытался вразумить я её.
– Отнюдь! – живо возразила она. – Я уже достаточно взрослая. По моим подсчётам мне скоро исполнится двадцать четыре года.
– Правда? – удивлённо переспросил я. – Ты умудрилась прожить восемь лет за пять месяцев?
– Ага. Я подолгу живу в мирах, где время течёт очень быстро, но знаю меру и не допускаю таких промахов, как Колин, который однажды за ночь скоротал почти три года, а на утро не мог вспомнить, как зовут его камердинера.
– А ты, как я вижу, очень осторожна, – подыграл я ей, радуясь перемене темы. – Даже наш проницательный Морган, во всяком случае месяц назад, ничего не подозревал. Он лишь как-то вскользь заметил, что за последнее время ты здорово повзрослела.
– А я действительно повзрослела. Я много чего видела, о многом узнала, прочла множество интересных книг, общалась со многими интересными людьми, а многие мужчины предлагали мне руку и сердце – ведь всюду, кроме Лайонесса, я бываю в своём новом облике. – Тут она усмехнулась, а на её ресницах заблестели слёзы. – Но я отвергала все предложения – и пожениться, и просто переспать, – потому что есть на свете человек, для которого я берегу свою невинность. Это ты, Кевин-Артур.
– Бра…
– Помолчи, пожалуйста. Ты просто не понимаешь меня; ты думаешь, что я упрямая и глупая девчонка. Что ж, думай так и дальше, а я буду ждать. Времени у меня вдоволь, я терпелива и буду ждать.
– Чего?
– Пока ты не поймёшь меня. Скоро, очень скоро ты начнёшь понимать меня и когда-нибудь ответишь на мою любовь – если не из любви, так из понимания и сочувствия.
– Жалость унизительна, Бранвена, – мягко сказал я. – Тем более для тебя, Хозяйки Источника.
– Я говорю не о жалости, а о понимании, Кевин. О том самом понимании, которое вскоре придёт к тебе. Тогда ты поймёшь мои чувства и посочувствуешь мне. Не пожалеешь – а именно посочувствуешь.
С этими словами она поднялась на ноги и зашагала прочь от меня вверх по склону холма.
– Бранвена! – окликнул я.
Она остановилась и повернула ко мне голову.
– Да?
– Что с Эмрисом и Эриксоном?
Несколько секунд она помолчала, затем ответила:
– Эмрис мой брат, и я забочусь о нём. А что касается Брана Эриксона, то для него уже начался ад при жизни. Я как раз собираюсь посмотреть на его мучения. Хочешь со мной?
Я отрицательно покачал головой.
– А зря, – сказала Бранвена. – Я придумала для него одну очень оригинальную пытку. Я поселила его в мире, где каждый день похож на вчерашний, где нет никаких перемен, где все птицы поют одну и ту же унылую трель, где небо всё время хмурое, а солнце никогда не выглядывает из-за туч. Эриксон не испытывает ни голода, ни жажды; еды и питья у него вдоволь, но нет людей, с которыми он мог бы пообщаться, и нет мальчиков для его гнусных забав. К нему прихожу только я – и в этом вся жестокость моей пытки. Он стремительно старится, ибо время в том мире течёт довольно быстро, а я каждый раз предстаю перед ним всё такая же молодая.
Бранвена повернулась и продолжила свой путь к вершине холма.
«М-да, – подумал я, глядя ей вслед. – В изобретательности ей не откажешь. В её-то возрасте додуматься до такой изощрённой мести! Без сомнений, девочка далеко пойдёт…»
Я вновь повалился на траву и блаженно расслабился, но сон никак не приходил ко мне. Я думал о Бранвене, к которой перестал испытывать влечение, но осознание этого факта не принесло мне желанного облегчения. Её слова о том, что скоро я пойму её, не давали мне покоя. Что меня ещё ждёт? Ведь Бранвена слов на ветер не бросает…
Я думал о Колине, который уступил мне корону и ушёл в неизвестность, быть может, затаив на меня зло…
Я думал о Моргане и Дейрдре, чьими стараниями я стал королём…
Я думал о Дане, которая нравилась мне и которая, очевидно, в обиде на меня. Ведь это по моей вине она не станет королевой…
Я думал о предстоящей мне миссии основателя нового Дома, и думал о том, как его назвать – Домом Источника, Домом Авалона или же, без лишней скромности, Домом Артура. Перебирая в уме варианты названия, я, наконец, заснул…
Taken: , 1
ГЛАВА 3
Меня разбудил вызов через Самоцвет.
– Кто? – спросил я спросонья, не раскрывая глаз.
– Бренда. Ты в порядке, Артур?
– Да, уже выспался.
– Ага, понятно. Ты так крепко спал, что мне с трудом удалось дозваться до тебя.
– Я в Безвременье, – лениво ответил я. – Поэтому ты не могла…
Тут ко мне пришло понимание ситуации, я окончательно проснулся и распахнул глаза. Я не увидел над собой зелёного неба Безвременья; я вообще ничего не увидел, кроме темноты. Обострив своё зрение, я обнаружил, что лежу на застланной постели в спальне Дейрдры, а ставни на окнах закрыты. Дневной свет сквозь щели не пробивался, значит и снаружи было темно. Поздний вечер или ночь…
– Проклятье! – выругался я вслух.
– Что-то стряслось? – обеспокоено спросила Бренда.
– Похоже, я сглупил… Но, – поспешил добавить, – ничего страшного не произошло. Только и того, что заставил Моргана ждать. И, возможно, поволноваться. Кстати, который час?
– Начало двенадцатого.
– Очаровательно! Как там Пенни и Брендон?
– Спят и, видимо, продрыхнут до утра. Они очень устали.
– А ты?
– Я уже выспалась. Теперь буду бодрствовать всю ночь, благо у меня есть чем заняться.
– Чем именно?
– Здесь по соседству я обнаружила один весьма интересный мир, где женщины щеголяют в совершенно потрясающих нарядах…
– Голышом?
– О нет, это было бы слишком банально и совсем неинтересно. А там есть на что посмотреть. Вот когда свидимся, я покажу тебе самые сногсшибательные образчики – ты упадёшь!
Я мысленно послал ей улыбку.
– Спасибо, что предупредила. Перед просмотром я заблаговременно сяду. Не люблю, когда меня сшибают с ног.
Мы обменялись ещё несколькими плоскими шуточками, затем попрощались и прервали связь.
Я поднялся, сел на краю кровати и, чтобы дальше не напрягать зрение, вызвал Образ Источника и зажёг в канделябрах свечи. Потом достал сигарету, закурил и крепко задумался.
Что же со мной произошло? Я заснул в Безвременье и рассчитывал проспать, сколько душе угодно, не потеряв ни секунды в материальном мире. Но проснулся я в спальне Дейрдры лишь на исходе суток, причём спал так крепко, что не реагировал на вызовы Моргана, который, ясное дело, неоднократно пытался связаться со мной.
