- Да бросьте вы, в самом деле! Если Елена кем и увлечена, так это своим братом. А что касается Гастона Альбре, то разве можно принимать это всерьез, когда он сам несерьезный? Вы уж простите меня за прямоту, но у меня сложилось весьма неприглядное мнение о вашем друге. Он груб, до крайности пошл, настырен, к тому же похотлив и любострастен, как мартовский кот.
- Я это знаю, - улыбнулся Филипп. - Однако быстро же вы его раскусили!
- Кстати, - сказала Изабелла, косясь в сторону. - Еще об одном вашем друге. Кажется, господин де Шатофьер победил.
С некоторым усилием Филипп оторвал взгляд от глубокого выреза ее платья, обнажавшего верхнюю часть ее прелестной груди, и посмотрел в том же направлении. Последний из выпивох - противников Эрнана только что отключился, и теперь Шатофьер принимал поздравления от компании Маргариты. Он стоял, выпятив грудь, и, чуть пошатываясь, держался за спинку своего кресла.
- Матерь Божья! - пораженно пробормотал Филипп. - Да ведь он пьян!
- Ну, разумеется, - пожала плечами Изабелла. - Как же ему быть трезвым после такой залихватской попойки?
- Э нет, моя принцесса. Вы просто не знаете Шатофьера - ни с того ни с сего он никогда не пьянеет. И если он пьян, значит имеет на то основания.
- Вы не шутите?
- Ни в коей мере.
Тем временем Эрнан взял в обе руки два наполненных вином кубка и неуверенной поступью двинулся через зал в направлении Филиппа.
- Великолепный и грозный сеньор Эрнан де Шатофьер, граф Капсирский, заорал он, довольно удачно подражая главному герольду турнира, - вызывает на поединок великолепного и грозного сеньора Филиппа Аквитанского, принца Беарнского, верховного сюзерена Мальорки и Минорки и... э-э... графа Кантабрии и Андор-р-ры! - Это последнее раскатистое гасконское 'р-р-р' было произнесено так звучно и с таким смаком, что все вельможи, которые еще оставались при своей памяти, дружно захохотали.
- Неужели он играет? - с сомнением произнесла Изабелла. - Уж больно естественно у него все получается.
- Я думаю, - предположил Филипп, - что при необходимости он просто позволяет хмелю ударить себе в голову. Но сколько бы он ни выпил, ни капли здравомыслия не теряет - за это я отвечаю.
Подойдя к ним, Эрнан поставил оба кубка на стол и бухнулся в соседнее кресло.
- Ну что, государь, посоревнуемся?
- Не возражаю, - ответил Филипп, внезапно почувствовав настоятельную потребность дозаправиться. Он взял в руки один из принесенных Эрнаном кубков, сделал небольшой глоток и спросил: - Что стряслось, дружище? Почему ты пьян?
Шатофьер бросил быстрый взгляд на Изабеллу и, сохраняя пьяное выражение лица, но совершенно трезвым голосом заговорил:
- Слушай меня внимательно, Филипп... И пей, пей, не смотри на меня так... И вы, сударыня, тоже - сделайте вид, что я несу вам пьяный вздор... Так вот, Филипп, сейчас я отрублюсь, а ты через час-полтора возвращайся к себе - нам надо потолковать. Понял?
- Да. Но что...
- Об этом позже. Одно скажу - дело серьезное... Гм, ладно. Только что мне стало известно, что твой брат Робер плетет против тебя заговор. Но не тревожься понапрасну - я держу ситуацию под контролем... И еще раз повторяю: через час, максимум через полтора часа я жду тебя в твоих покоях. - Он снова взглянул на Изабеллу. - Ну, хорошо. Крайний срок - два пополуночи. Если в четверть третьего тебя не будет, я тебе голову оторву. Уразумел?
- Да.
- А вас, сударыня, - обратился он к Изабелле, - убедительно прошу держать все услышанное вами в тайне.
- Безусловно, граф, - кивнула она. - О чем может быть речь!
- Вот и ладушки! - Эрнан одним духом осушил свой кубок и пьяно завопил: - Где вино, черт возьми? Где же вино, чтоб вам пусто было! Куда делись слуги, так их перетак? Эй вы, свиньи ленивые, несите еще вина.
С этими словами он запустил пустой кубок в ближайшего лакея, грузно откинулся на спинку кресла, умиротворенно закрыл глаза и спустя мгновение из его глотки раздался могучий храп, который вызвал новый приступ гомерического хохота в окружении Маргариты.
- Отнесите господина графа в его покои, - велел Филипп двум подошедшим лакеям. - Нет-нет, возьмите третьего - вдвоем вы его уроните... А еще лучше, если вас будет четверо.
Когда четыре лакея вынесли Шатофьера из банкетного зала и смех пирующих поутих, Изабелла спросила у Филиппа:
- Он что, вправду заснул?
- Похоже на то. Но через полчаса он проснется и будет свеженький, как огурчик.
- Однако странный у вас друг!
- До странности странный, - согласился Филипп. - И жутко охоч до драматических эффектов.
- Вы имеет в виду его последнюю выходку? - (Филипп утвердительно кивнул). - Да, кстати, ваш брат действительно интригует против вас?
- О нет, для этого он слишком прост и прямолинеен. По сравнению с ним даже Симон де Бигор может показаться гигантом мысли.
- Но ведь господин де Шатофьер...
- Он не доверяет женщинам, их способности молчать, поэтому решил пустить вас по ложному следу - на тот случай, если вы пробол... если вам будет невтерпеж с кем-нибудь поделиться услышанным.
- Понятно. А вы, стало быть, доверяете женщинам?
- Не всем. Но вам - да.
- Спасибо. Я постараюсь оправдать ваше доверие, - сказала Изабелла и поднялась с кресла.
Следом за ней вскочил и Филипп.
- Вы уже покидаете меня?
- Пожалуй, мне пора уходить. Я не привыкла засиживаться так допоздна. Благодарю вас за приятную беседу, кузен... - Она умолкла в нерешительности; на щеках ее заиграл слабый румянец смущения. Наконец она собралась с духом и робко добавила: - Окажите мне еще одну любезность, проводите меня до моих покоев.
Филипп одарил ее лучезарной улыбкой:
- С превеликим удовольствием, кузина.
К счастью для Изабеллы, граф де Пуатье к тому времени вконец осовел и перестал что-либо соображать, кроме того, что в правой руке у него вместительный кубок, а в кубке - вино, которое надо пить, и то побольше, чтобы не давать возможности бездельничать пажам, в чьи обязанности вменялось следить за бокалами гостей. Изабелла даже не стала прощаться с ним. Ей было хорошо знакомо это агрессивное беспамятство, в которое впадал наследник французского престола, всякий раз напившись в стельку. В таком состоянии он никого, кроме своей кормилицы, не узнавал, а всех прочих, кто пытался заговорить с ним, в том числе и родителей, посылал в очень неприличные и весьма отдаленные места.
Когда Филипп и Изабелла выходили из зала, за их спиной послышался едкий комментарий Маргариты:
- Приношу свои извинения, кузен Фернандо. Ведь поначалу я грешным делом подумала, что вы малость присочинили насчет нескольких свиданий в одну ночь...
Филипп ухмыльнулся. Он уже забыл о своей перебранке с Маргаритой будучи вообще злопамятным, Филипп, однако, не мог подолгу держать зла на хорошеньких женщин.
- Боюсь, принцесса, - тихо произнес он, - что граф, муж ваш, сегодня вряд ли способен посетить супружеское ложе.
Изабелла сделала вид, что не услышала его тонкого намека, и промолчала, а сопровождавший их паж украдкой захихикал.
5. В КОТОРОЙ ФИЛИПП ДОКАЗЫВАЕТ, ЧТО
НЕ ПРИВЫК ДОЛГО ОСТАВАТЬСЯ В ДОЛГУ
Весь путь они прошли молча. Изабелла знай искоса
