промедлением Анапы. Орлица на негнущихся ногах провела его спутницу в угол пещеры, где на туалетном столике великолепной филигранной работы находилось все, что она хотела.
Задумавшись о чем-то, Подарга даже не заметила отсутствие Ананы и поприветствовала Кикаху так, словно испытывала к нему большое уважение. Усадив гостя за стол, гарпия сказала, что у нее появились интересные вести. На рассвете прилетела орлица с донесением об огромном боевом флоте, который двигался по реке, названной тишкветмоаками Петшотакл. Извилистое русло этой широкой реки проходило по краю Деревьев Множества Теней.
Флот насчитывал сто баркасов, по пятьдесят человек в каждом, и состоял из пяти тысяч рыжебородых воинов, которые называли себя таюдами, то есть народом. Кикаха слышал о них от тишкветмоаков, которые жаловались на участившиеся набеги рыжебородых, разорявших приграничные форты и города. Но куда направлялся такой огромный флот? Неужели они решили напасть на Таланак и подвергнуть его осаде?
Подарга сказала, что таюды приплыли из великого моря на западе, которое находилось за Сверкающими горами. Кикаха ни разу еще не пересекал Сверкающие горы, хотя давно мечтал об этом. Тем не менее он знал, что море действительно велико — тысяча миль в длину и триста — в ширину. Но он почему-то думал, что на его берегах живут америндейцы, похожие на жителей прерии.
Нет, сказала Подарга, удовлетворенная своим превосходством в знании мира. Нет и еще раз нет. Ее орлицы сообщили, что давным-давно там действительно обитали «оперенные шапки» (америндейцы). Но потом Ядавин похитил с Земли племя высоких светлокожих людей с длинными бородами. Они осели на восточном берегу, а затем построили укрепленные города и крутогрудые корабли. Со временем их народ покорил и поглотил соседние темнокожие племена. Сначала индейцы были рабами таюдов, но постепенно обрели равенство и породнились с ними. Их языки слились в один общий диалект, который состоял из видоизмененной речи таюдов и многочисленных слов, заимствованных у аборигенов. Закрепившись на восточной окраине моря, рыжебородые образовали федерацию двух мощных королевств — короля Бракьи и короля Сорги, чьи имена означали соответственно «раздор» и «печаль». Чуть позже между ними завязалась долгая и тяжелая гражданская война, окончившаяся поражением Бракьи. Собрав верных воинов и женщин, он бежал из страны и, перебравшись через Сверкающие горы, поселился в верховьях реки. С годами их сила и численность увеличились. Они начали совершать набеги на тишкветмоакские форты, речные суда и торговые караваны. В частых стычках с полуконями таюды несли большие потери, но среди окрестных племен они не имели равных. Их города процветали, жены рожали детей, а мужчины добывали славу.
Разъяренный набегами таюдов, император Квотшамл послал в их земли несколько карательных экспедиций. Одна из них разрушила город на реке; другим не повезло — рыжебородые разбили их наголову. И вот теперь, почувствовав слабость врага и собрав большие силы, таюды решили вступить в сражение с войсками императора. Их армия состояла из ловких, высоких и лютых воинов, но они явно не предоставляли себе размеров империи и численности народа, против которого собирались воевать.
— Возможно, они действительно этого не представляют, — согласился Кикаха. — Но к тому времени, когда они доберутся до Таланака, оборона может оказаться ослабленной вторжением дракландцев. И тогда, воспользовавшись ситуацией, мы сможем нанести удар и покорить жадеитовый город.
У Подарги мигом пропало хорошее настроение.
— Сначала мы нападем на рыжебородых и рассеем их, как стайку воробьев! Я сделаю их путь адской тропой!
— А почему бы не превратить таюдов в наших союзников? — спросил Кикаха. — Мы выступаем против Звонарей, тишкветмоаков и дракландцев. Битва и без того будет тяжелой. А еще надо принять в расчет их самолеты и лучеметы. Нам может понадобиться любая помощь, и я предлагаю переманить их на нашу сторону. Добычи и убийств хватит на всех — их будет более чем достаточно.
Подарга вскочила с кресла и ударом крыла смела все блюда на пол. Ее прекрасная грудь тяжело вздымалась и опадала от клокотавшей ярости. Орлица прожигала Кикаху свирепым взглядом, от которого хотелось бежать на край света. Но он смело посмотрел ей в глаза и спокойно сказал:
— Пусть рыжебородые перебьют наших врагов и своими телами выложат нам тропу победы. Ты говоришь, что любишь своих орлиц; ты называешь их своими птичками. Так почему же не спасти жизни многих из них, объединив наши силы с рыжебородыми?
Подарга закричала на него и впала в неистовый бред. Он понял, что сделал серьезную ошибку, не согласившись с ней. Но сказанного не вернешь. К тому же он почувствовал, как в нем вскипает волна ненависти и отвращения. Кикаха был по горло сыт ее надменными, жестокими и грубыми манерами.
Но он усмирил свою ярость, не дав ей превратить себя в прах, из которого не поднимался еще ни один человек.
— О прекрасная Подарга! Я склоняюсь перед твоей великой мудростью, силой и могуществом! — смиренно произнес Кикаха. — Поступай, как знаешь!
Оценив ситуацию, он решил поговорить с Подаргой еще раз, когда к той вернется рассудок.
После завтрака Кикаха и Анана вывели самолет из пещеры и поднялись на пятьдесят тысяч футов к грани монолита. Подлетев к горному хребту, который возвышался неподалеку, они приземлились на вершине неприступного пика. Кикаха включил радио, и они с Ананой начали громко обсуждать все, что произошло с ними в пещере Подарги. В ходе разговора они подробно описали местоположение пещеры, надеясь, что их беседа дойдет до ушей тех, кому она предназначалась. Анана привела в действие бортовые радары и аппаратуру наблюдения. Когда прошло несколько часов, она притворно удивилась, что у них работает радиопередатчик. Обругав Кикаху за невнимательность и глупость, Анана отключила радио и удовлетворенно засмеялась. Индикатор радара засветился мигавшими точками. Сигнал шел из-за края Абхарплунты — монолита в центре яруса Америндии. Оба самолета летели из дворца властителя.
Поскольку обе машины уже засекли беглецов своими приборами, они могли обнаружить и то место, в котором укрылись их жертвы. Кикаха на предельной скорости повел самолет к грани уровня и резко спустился вниз. Он парил над входом в пещеру до тех пор, пока первый из двух перехватчиков не появился из-за края монолита. Заметив его, Кикаха влетел в пещеру и промчался по туннелю, не обращая внимания на скрежет и визг моторов.
После этого им оставалось только ждать. А в некотором отдалении от пещеры, вцепившись когтями в большие лазеры и ручные лучеметы, в зеленом небе плавно кружили орлицы Подарги. Увидев два самолета, подлетевших к входу их гнездовья, они молнией упали с зеленого поднебесья. Очевидно, Звонари давно уже засекли над собой орлиц, но не обратили на них внимания. Опознав в них птиц, они сосредоточились на пещере, накрыв отверстие прицелами дальнобойных лазеров.
Тем, кто находился в пещере, не пришлось ждать долго. Не прошло и нескольких минут, как вооруженная лучеметом орлица влетела с донесением. Застав врага врасплох, птицы уничтожили всех шестерых Звонарей — по три в каждом самолете. Летающие машины по-прежнему парили около отверстия, а единственными повреждениями были сгоревшие кресла и оплавившийся пластик прозрачного купола кабины.
Кикаха предложил Подарге спрятать оба самолета в пещере. В распоряжении Звонарей осталась еще одна машина, и они могли отправить ее вниз, чтобы выяснить причину исчезновения двух этих. Кроме того, у них могли оказаться и другие летательные средства, поскольку Нимстовл и Юдубра тоже имели самолеты.
— Двенадцать Звонарей долой, осталось тридцать восемь, — сказал Кикаха. — А у нас теперь есть транспорт и оружие.
Кикаха и Анана вылетели из пещеры на своей половинке самолета. Кикаха перебрался в одну из машин и пригнал ее в пещеру. Затем они совершили еще один вылет. Когда все три летательных аппарата разместились бок о бок в огромной пещере, Подарга потребовала, чтобы ее и нескольких избранных орлиц обучили управлению волшебными машинами. Но Кикаха попросил прежде вернуть им ручные лучеметы и лазеры, снятые с их боевой «половинки». Подарга погрузилась в мрачное раздумье, и Кикаха решил, что она хочет разделаться с ними, как со Звонарями. Кикаха и Анана находились в довольно скверном положении. Чтобы обеспечить успех операции, они отдали орлицам все свое оружие. Но у него еще имелся нож, который он намеревался метнуть в солнечное сплетение гарпии, если та подаст птицам хотя бы малейший знак. Конечно, это не спасет их от смерти, но, по крайней мере, он прихватит с собой на тот свет и Подаргу.
