– Конечно, нельзя сказать, что она «его» женщина. Они всего лишь друзья.
Это разоблачение мигом вернуло Глупости оптимизм.
– О! В самом деле?
– К тому же ты слишком молода для того, о чем думаешь, – продолжал Джон-Том, взглядом обещая выдру медленную и мучительную смерть.
– Для чего молода?
– Просто слишком молода. – Странно, только что на языке вертелись подходящие слова. Удивительно, как ловко они смылись в самую неподходящую минуту.
– Спорим, я сумею убедить тебя в обратном? – кокетливо предложила девушка.
– Вот наша улица. – Он поспешил прибавить шагу. – Еще две-три минуты – и мы в гостинице.
Из ниши в стене дома навстречу им выскочила мохнатая фигурка. Розарык потянулась за мечами, Мадж ухватился за лук, а Глупость спряталась за спину Джон-Тома. Разглядев фигурку, все успокоились.
– Яльвар! – Джон-Том не смог скрыть удивления. – Что ты здесь делаешь?
Старец прижал к губам палец и поманил их за собой. На цыпочках они двинулись следом, свернули в длинный узкий переулок, в нестерпимое зловоние гниющих отбросов. Яльвар показал вперед, за широкий перекресток.
Обе тяжело нагруженные кибитки по-прежнему стояли у гостиничного крыльца, привязанные к перилам. Но возле них ошивались по меньшей мере две дюжины скунсов и виверр в мундирах снаркенской полиции. Подле переднего фургона в задушевной беседе с командиром полицейского отряда коротали время несколько типов в добротных цивильных костюмах.
Яльвар отступил в тень.
– Я заметил, как они подошли, – прошептал он. – Многие остались возле наших повозок, другие поднялись по лестнице. Я притворился в баре пьяным и подслушал, о чем они говорили между собой и с хозяином гостиницы. – Взгляд хорька перебрался с Джон-Тома на Маджа. – Они говорили про тебя.
– Про меня? – сдавленно пискнул Мадж. – Э, чувак, да я-то тут при чем?
– При том, – пояснил Яльвар тоном обвинителя, – что ты, похоже, успел тут кое с кем сыграть в кости.
– Ну, и что плохого в этой доброй старой игре? О, черт! По-твоему, лучше б кто-нибудь из них застал меня в койке с его проклятой дочкой?
Перед глазами Джон-Тома вдруг замелькали картинки: великолепные фургоны, красивые тягловые животные, новая упряжь и целая гора съестного.
– Мадж… – с угрозой произнес он.
Выдр отступил, прекрасно сознавая, что переулок слишком тесен для маневра.
– Постой, приятель, не кипятись. Нам требовались припасы, верно? Ведь это достойная причина, скажешь, нет? Ты ж подумай, дома, в Линчбени, нас ждет не дождется больной бедолага волшебник и еще уйма отличных парней, которым старикашка позарез нужен живым и здоровым.
– Мадж, как тебе это удалось? Как ты сумел за один раз надуть такую уйму народу?
– Ну, мы, выдры, знамениты своим проворством, а чем я хуже других?
– Похоже, на этот хаз ты их всех пехеплюнул. – Розарык внимательно разглядывала гостиницу. – Судя по этой толпе мусохов, ты не огханичился несколькими пхаздношатающимися матхосами.
– Много ли чести облапошивать бедных тружеников, ведь верно, милашка? Да и что мы выручили с продажи лодки? Еще неизвестно, хватило ли бы денег на припасы и снаряжение для нормальной экспедиции, а благородная игра кое с кем из самых благополучных горожан дала нам все необходимое.
– Да только от твоей предприимчивости пользы теперь с гулькин нос, – пробормотал Джон-Том.
Яльвар порылся в груде ломаных ящиков.
– Держите, – сказал он, протягивая им заплечные мешки. – Выбросил из окна, пока нас искали внизу. А больше ничего не успел.
– Яльвар, ты чудо. – Джон-Том счистил грязь со своей котомки. – Спасибо.
– Пустяки, господин. – Джон-Том давно уже перестал поправлять хорька. Пусть говорит «господин», ежели ему нравится. – Я жалею лишь о том, что не сумел предупредить вас пораньше, – добавил Яльвар с виноватой улыбкой. – Уж эти мои старческие лапы!
– Это бы не помогло. Мы были слишком заняты – спасали Глупость.
– Что дальше? – спросила Розарык, забирая свою увесистую котомку.
Джон-Том раскинул мозгами.
– Тут торчать – никакого резона. У фараонов целых два повода упечь нас в кутузку. Во-первых, за дельце с Друзьями Улицы, а во-вторых, за проделки нашего приятеля. Второе страшит меня больше, ибо мне совсем не нравится, как полицейский начальник любезничает с жертвами Маджа. Я не горю желанием совершить экскурсию в снаркенскую тюрьму.
– Кореш, дай мне шанс оправдаться, – заныл выдр, указывая на Глупость. – Кабы ты не увлекся беготней за своей кралей, мы бы давно свалили из этой выгребной ямы. – Мадж неприязненно поглядел на девушку. – Конечно, я не снимаю с себя вины, но прошу учесть искреннее раскаяние. – И добавил с надеждой: – Мы еще можем ее продать.
– Нет. – Джон-Том обнял девушку за плечи. – Пока мы не найдем для нее надежное прибежище, она останется с нами.
– Я могла бы кое-что предложить, – сказала Глупость.
Он сразу убрал руку и отрывисто произнес:
– Ладно. Нет смысла ждать, пока до нас доберутся полицейские.
Он двинулся обратной дорогой. Мадж пошел за ним, пинками отшвыривая с пути отбросы.
– Меня это устраивает, чувак. Хотя, сдается, до чертова Кранкуларна пешкодралом придется чапать. Можно прямо щас и отправляться. Только давайте не будем пилить всю дорогу бедного старого Маджа за то, что не обеспечил вам увеселительной поездки.
– Идет. А меня не будем пилить вот за это. – Джон-Том с такой силой приложил сапог к Маджеву копчику, что тигрице пришлось напрячь мускулы, вытаскивая выдра из груды трухлявых бочек.
Снаркен они покидали пешком – усталые, подавленные, злые. Мадж жаловался на каждом шагу, однако согласился искупить свою ошибку – «пустяковую, разумеется», и идти головным дозором. Сыграла свою роль и осторожность – выдру хотелось держаться подальше от Джон-Томова сапога.
Вскоре Маджу удалось снять с себя часть вины, воротясь из очередной недолгой отлучки с охапкой дамского платья, а точнее, сомнительного рванья, при виде которого Джон-Том с трудом одолел брезгливость.
– Забрал у пьяной сервалихи, – объяснил выдр, пока ликующая Глупость меняла ночную рубашку на местами тесное, зато чрезмерно изукрашенное оборками платье. – Той шлюхе оно ни к чему, а нам пригодится.
Они медленно, но упорно пересекали предместья. Когда над горизонтом поднялось солнце и осветило уже далекую бухту, они находились на склоне самого высокого холма к западу от города. В крошечной гостинице путешественники позавтракали, расплатившись кое-какими вещицами из заплечного мешка Джон-Тома, которому хотелось приберечь три золотых на черный день. Полуденное светило увидело их вдали от города – они брели под сенью ухоженных фруктовых деревьев.
Мадж погладил брюхо.
– Совсем недурно для иностранной кухни, приятель.
– Пожалуй, но больше роскошествовать не придется. Будем экономить.
– Можно приторговывать девичьей лаской.
– А что, это мысль, – задумчиво произнес Джон-Том.
– Что ты сказал? – опешил Мадж. – Неужто согласен?
– Конечно, если она не против. Эй, Розарык, – позвал Джой-Том идущую впереди тигрицу. – Тут у Маджа идея, как с твоей помощью разжиться наличными.
– Нет-нет, парень! – запаниковал выдр. – Я имел в виду девицу! Девицу!
Джон-Том пожал плечами.
– Большая девица, маленькая девица – какая разница?
