соблазнительно сменить это чуждое окружение на более знакомое…
— Не валяйте дурака, Пакстон! — воскликнул лорд Фернуорт. — Играть в шахматы на балу? И не склоняйте мисс Риверстоун к столь тоскливому времяпрепровождению, когда предлагается масса возможностей повеселиться.
Леди Маркус кивнула:
— Боюсь, что он прав, мистер Пакстон. Тем более что сегодня мисс Риверстоун появилась в светском обществе впервые. Нельзя лишать ее удовольствия в полной мере насладиться своим триумфом.
Ровена с трудом подавила вздох. Конечно, они правы. Как бы она ни любила шахматы, но, следует признать, что восхищение со стороны красивых джентльменов было для нее весьма приятной новинкой.
— По правде говоря, леди Хардвик строго приказала мне познакомиться нынче вечером с максимально большим количеством людей, — сказала она. — За всю ее доброту я просто обязана подчиниться этому приказанию.
— Конечно, я пошутил, — сказал, улыбнувшись, мистер Пакстон. Улыбка показалась ей довольно натянутой. — Кажется, леди Хардвик говорила что-то о завтрашней игре в карты. Это, пожалуй, будет более подходящее развлечение.
Неужели этот человек твердо решил доказать, что ее позавчерашняя победа была чистой случайностью? Непохоже, что он просто хотел бы провести с ней время, потому что, суда по всему, даже не обратил внимания на то, как она выглядит. Его безразличие задело Ровену больше, чем хотелось бы признать, поэтому она с улыбкой обратилась к мистеру Галлоуэю:
— Вы завтра будете здесь, сэр?
Он галантно поклонился:
— Я ни за что на свете не упустил бы возможности провести еще один вечер в вашей компании, мисс Риверстоун.
Лорд Фернуорт фыркнул:
— Он хочет сказать, что не упустит случая сыграть в карты. Я бы удивился, если бы вам удалось отвлечь его от игры в «очко».
— Стало быть, готовься к потрясению, — заявил Галлоуэй, подмигнув Ровене. Смутившись, она промолчала.
— Сам я предпочитаю карты, — сказал лорд Фернуорт. — В шахматах я не особенно силен.
Мистер Пакстон с пониманием взглянул на Ровену:
— Уверен, что мисс Риверстоун соблаговолит сыграть с вами обоими разок-другой в вист.
Насколько поняла Ровена, в этой карточной игре требовалось мыслить, поэтому она преуспела в ней больше, чем в других играх. Мистер Пакстон, как видно, очень не любил этих двух джентльменов, если так сильно хотел, чтобы она их в чем- нибудь победила.
— Пожалуй, я попробую попытать счастья в «очко», — сказала вдруг она, с вызовом взглянув на Ноуэла. Нет, не желает она быть орудием в руках мужчин.
При игре в «очко» надо было больше полагаться на «везение», чем в висте, а Перл предупредила подругу, что большинство джентльменов ретируются, как только заметят, что леди умнее их. Если она хочет добиться успеха в обществе, ей придется скрывать свои способности — по крайней мере до тех пор, пока ее положение не укрепится.
— Смею ли я надеяться, что у вас остались незанятыми еще один-два танца? — спросил вдруг мистер Пакстон, послушно меняя тему разговора.
Она снова занервничала:
— Мистер Галлоуэй просил оставить за ним первый танец, а потом я свободна.
— Значит, второй за мной? И еще, возможно, вальс? — спросил Ноуэл. Взгляд его проницательных светло-карих глаз старался внушить ей уверенность в себе.
У нее немного отлегло от сердца, хотя в непосредственной близости от него она испытывала волнение.
— Договорились, сэр. — Ровена не осмелилась бы танцевать вальс с кем-нибудь другим, потому что пока не вполне освоила этот танец. Но что касается мистера Пакстона, она была уверена, что он простит ей неизбежные ошибки.
— В таком случае оставьте за мной третий танец, — попросил лорд Фернуорт.
Ровена согласилась. Потом подошел лорд Маркус, представивший ей своего брата и мистера Тэтчера, каждый из которых тоже попросил оставить за собой танец. К их компании присоединились другие джентльмены, и вскоре все танцы были расписаны на целый вечер.
Она была поражена, но испытывала страх и удовольствие одновременно. По-видимому, Перл была совершенно права. Оставалось лишь надеяться, что вечер пройдет без каких-либо серьезных промахов с ее стороны.
Гости продолжали прибывать. Оркестр начал настраивать инструменты.
— Через несколько минут начнутся танцы, — сказал мистер Пакстон. — Не хотите ли до этого подкрепиться?
Подавив радостное волнение, вызванное его вниманием, Ровена согласилась и робко оперлась на предложенную им руку. Во фраке Ноуэл выглядел еще красивее, чем она ожидала.
— Видите человека, который стоит возле колонны, рядом с пальмой в кадке? — спросил он. — Это герцог Веллингтон. Позднее я вас ему представлю.
Ровена с волнением взглянула в указанном направлении, но увидела лишь весьма расплывчатые контуры фигуры высокого мужчины. Она в нетерпении открыла ридикюль, чтобы достать очки, но заметила, что за ней наблюдает мистер Галлоуэй, и снова спрятала сумочку, мысленно упрекнув себя в тщеславии.
— Благодарю вас, — сказала она, обращаясь к мистеру Пакстону, — я буду с нетерпением ждать этого.
Ноуэл едва заметно усмехнулся, не слишком заботясь о том, что она поймет, что от него не укрылась возникшая у нее проблема.
— Когда увидите его с близкого расстояния, сразу поймете, почему друзья ласково называют его Старым носатиком.
— С близкого расстояния? — рассмеялся мистер Галлоуэй. — Да его длинный нос отлично виден и отсюда.
Ровена поняла, что это, должно быть, тот самый человек, которого она заметила, когда он здоровался с Перл.
Она снова взглянула в его сторону и кивнула, не обращая внимания на то, что мистер Пакстон явно забавлялся ситуацией. Но она обещала Перл по возможности обойтись без очков. Это совсем не тщеславие — просто надо выполнять свои обещания.
— Таланты герцога, несомненно, компенсируют любые недостатки его внешности, — сказала она. — Судя по тому, что я слышала, он блестящий военный стратег.
Оба джентльмена согласились и принялись обсуждать подробности одной из его наиболее удачных компаний. Ровена воздержалась от вопросов, но слушала их очень внимательно.
— Я имею сведения из самых надежных источников, что слоеные пирожки с крабами необычайно вкусны, — сказал мистер Пакстон, когда они подошли к столам с закуской. — Может быть, выпьете также стаканчик оршада?
Ровена окинула взглядом закуски, помня, что не должна щуриться. Но не успела она найти среди них слоеные пирожки с крабами, как мистер Галлоуэй подал ей тарелку с пирожками.
— Благодарю вас.
— Рад служить прекрасной леди, — сказал он многозначительно.
Ровена вдруг ощутила неловкость. Откусив кусочек, она закашлялась и едва восстановила дыхание. На глазах выступили слезы.
— Ваш оршад, — послышался рядом голос мистера Пакстона. — Он протянул ей стакан. Ровена сделала глоток.
— Я не ожидала, что пирожки такие слоистые, — оправдывалась она. — Такие я никогда раньше не пробовала.
— Вот как? — удивился мистер Галлоуэй. — В Лондоне на подобных раутах они составляют излюбленную закуску. Неужели их не подают на балах в сельской местности?
— Наверное, в сельской местности у мисс Риверстоун были более интересные занятия, чем посещение балов, — высказал предположение мистер Пакстон, прежде чем девушка успела ответить.
Он был абсолютно прав, и Ровена взглянула на него с раздражением. Уж не хочет ли он выставить ее провинциальным «синим чулком»? В этот момент раздались вступительные аккорды менуэта.
— Это наш танец, не так ли, мистер Галлоуэй? — нежным голосом спросила она, передавая тарелку и пустой стакан мистеру Пакстону. Ноуэл удивленно приподнял бровь, но она этого уже не увидела.
Мистер Галлоуэй повел ее на площадку, и она остановилась напротив него. Он поклонился, она присела в реверансе, и танец начался. В течение первых нескольких минут внимание Ровены было сосредоточено на каждом па, но этот танец она знала с детских лет и вскоре почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы обращать внимание на окружающих.
— Должен признаться, что ломаю голову, но не могу догадаться, чем таким вы могли заниматься в деревне, что было бы приятнее бала, — сказал мистер Галлоуэй, когда исполнение очередной фигуры танца свело их вместе.
Ровена решила, что безопаснее всего смешать в ответе правду с вымыслом.
— В течение последних нескольких лет я присматривала за хозяйством брата и следила за тем, чтобы арендаторы ни в чем не испытывали нужды. Возможно, это занятие не такое приятное, однако необходимое.
— Но у вас наверняка остается время для более приятного времяпрепровождения? — Он кокетливо поиграл рыжеватыми бровями. — Ухаживания местных дворян? Чтение романов?
— Я, конечно, читаю… — призналась Ровена. К счастью, фигура танца развела их в разные стороны и она не успела сказать, что ее круг чтения редко включает такую легкую литературу, как романы. Нет уж, лучше не развивать тему. И не говорить об отсутствии в деревне ухажеров.
Когда они снова сошлись вместе, партнер сообщил кое-какие сплетни о некоторых из присутствующих гостей, указывая на них кивком головы. Ровена улыбалась и смотрела в их сторону, хотя чаще всего ничего четко разглядеть не могла.
Тем лучше. Она не любила, когда на ее мнение оказывал влияние всякий вздор.
К концу танца девушка пришла к выводу, что мистер Галлоуэй человек поверхностный, пусть даже большой мастер говорить цветистые комплименты. Она надеялась, что не все ее партнеры окажутся такими
