– Нашли что-нибудь интересное?
– Много чего.
– Например?
– Кто такой Джеймс?
Эллен пошатнулась и начала лихорадочно припоминать содержание письма – она написала его, но еще не отправила. Что она там писала?
– Если вы читаете мою корреспонденцию, вы еще более грубы, чем я предполагала.
– Он твой любовник?
– Мой любовник?
Это прозвучало почти ревниво, и Эллен рассмеялась над нелепостью предположения.
– О да, у меня несколько дюжин обожателей. Они прокрадываются в дом и из дома, когда Лидия не смотрит.
– Ты слишком хорошенькая, чтобы не иметь поклонника, и слишком стара, чтобы ни разу не выйти замуж. Почему ты не была замужем?
– Клянусь, лорд Стэнтон, всякий раз, открыв рот, вы говорите какую-нибудь вопиющую грубость.
– Это справедливый вопрос. Я не вижу ничего невежливого в том, что хочу услышать ответ.
– Не у каждой женщины есть деньги, чтобы выйти замуж.
– То есть все дело в деньгах?
– Конечно, в деньгах. А вы что думали?
– Ты не испытываешь ненависти к мужчинам?
– Ненависть к мужчинам? Вы пьяны?
– Ты бы не отказалась иметь любовника, будь у тебя такая возможность? Если бы тебе дали гарантию, что никто никогда не узнает и тебя не поймают?
– Отказалась бы.
– Почему?
– То, что вы ухлестываете за каждой научившейся ходить женщиной, еще не значит, что я готова вести себя так же нескромно.
Алекс глотнул виски и уставился на нее поверх стакана.
– Кто такой Джеймс?
– Он не представляет собой ничего важного.
– Ты ужасная лгунья, Эллен.
– Не смейте называть меня по имени. Для вас я мисс Дрейк.
– Ну, Эллен, кто же он такой?
Эллен бесило его раздражающее высокомерие, но она попыталась обдумать все возможные ответы, чтобы избежать ловушки. В конце концов, девушка призналась:
– Это мой брат.
– У тебя есть брат? Он тоже изводит тебя, как это часто делает мой?
– Уверена, что мой брат намного хуже вашего.
– Я собираюсь сказать Лидии, что тебе необходима прибавка к жалованью.
– Что? – начала заикаться Эллен, сбитая с толку внезапной сменой темы.
– У тебя всего три платья. Одно еще терпимое, но два других годятся только на тряпки.
– Мне очень нравятся мои платья, – возразила Эллен. Она заработала их – каждый стежок, – терпеливо снося издевки Лидии.
– У тебя только две совершенно изношенные пары обуви. В одной туфле дырка. Еще у тебя две пары чулок, не пригодных для носки, потому что штопок на них уже не сосчитать.
– Вы рылись и в моем белье?
– Да, – признался Алекс без малейших угрызений совести. – Все оно тускло-коричневого цвета, такое провинциально-практичное.
Эллен внимательно посмотрела на Стэнтона, борясь с желанием как следует отчитать его за вторжение в интимную сферу, да только любые упреки будут бессмысленны. Он ограниченный тиран, уверенный, что может поступать, как ему угодно, и действительно может.
– Если вы хотя бы намекнете об этом Лидии, – пригрозила девушка, – это будут ваши последние слова, потому что я удушу вас собственными руками.
– Разве тебе не хочется иметь несколько лишних пенни?
– Если вы с ней об этом заговорите, она сразу поймет, что вы испытываете ко мне повышенный интерес. И как вы будете это объяснять?
