И говорить больше не о чем.
Некоторым не понравится, если блестящий морской офицер возьмет в жены папистку, другие сочтут ее грубой простолюдинкой, не годящейся в невесты аристократу, кто-то будет презирать ирландку. Черт бы их всех побрал, ему не дадут соединиться с единственной женщиной, на которую он взглянул после смерти Эмили!
Только сейчас Кристиан осознал, куда занесли его мысли.
«Жена…»
– Господи… – прошептал он.
«Невеста…»
Капитан глубоко вздохнул: «Держи себя в руках, ты же офицер!»
Офицер. Джентльмен. Он не может вызвать недовольство короля, опозорить страну и мундир.
Кристиан с отчаянием посмотрел на деревянный ящик, стоящий под окном, который плотник Берни соорудил для Тилди и ее потомства. Щенки спали, но мать подняла голову. Казалось, она смеется над ним.
Кристиан перевел взгляд на руку Дейдры. Как ему хотелось, чтобы эта маленькая ручка, охватив его восставшую плоть, сжимала и поглаживала ее все сильнее и сильнее, до тех пор пока…
Кристиана охватил гнев. О чем он думает? Отвратительно уже то, что он предал память жены, разрешив Дейдре остаться на корабле, а если в Адмиралтействе узнают о его страсти…
Выругавшись, капитан соскочил с кровати, не заботясь, разбудит он девушку или нет, однако та не проснулась. Он стоял голый, тяжело дыша и пытаясь отогнать недостойные мысли и… желания…
– Черт! – Кристиан начал поспешно натягивать на себя одежду. Последний раз он с такой же скоростью проделывал это в четырнадцать лет, когда впервые провел ночь с женщиной, портовой шлюхой, возомнил себя настоящим мужчиной и имел глупость опоздать на вахту.
– Эй, Йен! Думаю, лучше обождать часок-другой, а уж потом менять курс, – сказал Венам, задумчиво глядя на паруса.
Фрегат спокойно шел левым галсом, и Венам знал, что лорд и хозяин потребует начать учения с парусами, как только выйдет на палубу.
Он застонал. К чему заставлять команду работать?
Йен с гордостью похлопал себя по груди:
– Капитан оставил старшим меня, Томас, а я решил, что пора менять галс. Вот так!
Родс, облокотившийся на поручни, посмотрел вслед шотландцу и язвительно произнес, украдкой покосившись на люк:
– Подумаешь, капитан! Будь он настоящим офицером, давно бы уже вышел на палубу.
– Наверное, возится со своим дурацким париком, – предположил Сканк.
– Или кормит собачонку, – добавил Элвин. Хибберт, проведший целый час на гауптвахте и получивший весьма ценный урок, хитро усмехнулся.
– Или кувыркается с ирландкой, – сказал он.
– Довольно, мистер Хибберт.
Тот испуганно поднял голову, став белее полотна. Офицеры запоздало отсалютовали капитану и дружно отвернулись, сделав вид, что заняты своими обязанностями.
Кристиан не стал тратить время на шутки. Пусть развлекаются, скоро они узнают, что и у его терпения есть предел. Расправив плечи, он подошел к штурвалу и заметил враждебные взгляды рулевых, когда склонялся над компасом.
Венам был прав: Йен вполне мог идти прежним курсом еще целый час. Капитан решил сказать об этом лейтенанту, но увидел в его глазах столько надежды, что не стал огорчать шотландца.
Сканк, Тич, Венам и остальные матросы, выстроившиеся от бушприта до юта, наблюдали за ним. Судили его. Искали недостатки и слабости, над которыми можно было бы посмеяться. Кристиан заставил себя улыбнуться: они не найдут у него ни слабостей, ни недостатков, его поведение будет безупречным. Не важно, как ирландка оказалась в его каюте, он этим не воспользовался.
Кристиан огляделся. Йен попытался навести порядок на фрегате: паруса были аккуратно убраны, пушки блестели на утреннем солнце, краснощекие матросы одеты по форме, а палубы…
– Мистер Макдаф!
– Да, сэр?
– Кто стоял на вахте утром?
Йен побледнел.
– Ну-у-у… В общем… никто, сэр…
– А кто на вахте сейчас, мистер Макдаф?
– Мистер Родс, сэр, – робея, ответил шотландец.
Матросы обменивались тревожными взглядами, недоумевая, чем вызвано недовольство капитана.
– Черт побери, взгляните на эти палубы. Обрывки канатов, водоросли, слизь. Позор!
Кристиан посмотрел на офицеров, которые невольно отступили:
